Начнем с того, что Католина никогда не любила Каракуру. Здесь ей все напоминало о поражении отца и провале старой Эспады, и хотя она никогда не видела этого воочию, нетрудно было представить, как шинигами сумели одержать над ее семьей верх. Тем не менее, девушка часто сюда приходила. Каждую свободную минутку она уделяла на то, чтобы как следует изучить мир живых, узнать привычки людей и посмотреть на низших Пустых, как они ведут себя в естественных условиях жизни, а не в лабораторных банках в лаборатории Айяме. Но, в конечном счете, все это было лишь привычкой. Привычкой, которая нередко спасала Кэт от безделья и давления со стороны сопартийцев в отряде.
Она сидела на крыше самого высокого здания, которое смогла найти в городе. Это была многоэтажка, судя по виду - давно заброшенная. С выбитыми стеклами и сквозняком внутри. По пустым коридорам то и дело гуляет гулкое эхо и иногда даже было слышно, как где-то внизу по ржавым трубам бежит вода, капая на сырой бетон холодными каплями. Это было любимое место Айзен, здесь она впервые почувствовала себя свободной - в первую очередь от ясного ока Генрюсай-тайчо, но еще больше - от всех обязательств перед Готей-13. Она могла бы просто уйти: спрыгнуть с крыши, найти себе гигай, уехать в другое место и вести скрытный образ жизни; либо же она могла найти способ попасть в Хуэко-Мундо и вернуться к своей настоящей семье, которая не дала бы ее в обиду. Могла бы. Но никогда бы не ушла.
Где-то там под замком держат моего отца, - Католина с силой сжала руки в кулаки и гневно сцепила зубы, - что я буду за дочь, если позволю ему сгнить в тюрьме?
Кэт упрямо махнула маленькой головкой и обиженно поджала губы. Ей бы только знать, с чего начать. Как подобраться к его убежищу, как обойтись без жертв и бесполезного кровопролития... Тия не одобрила бы такой ход ее мысли, но другого варианта у Айзен все равно не было. Да, она дочь своего отца - такая же упрямая, умная и целеустремленная, но ей недоставало отцовских сил, а о мастерстве Халлибел девушке до сих пор оставалось только мечтать. Единственный способ, который Кэт оставался - это теневой ход, а уж быть незаметной, когда надо, она умеет лучше всего.
- Эй, обернись, шинигами! - Айзен отскочила как раз вовремя. Нога противницы ударила в паре сантиметров от ее лица, и из под ее обуви во все стороны посыпалась бетонная крошка. Один из кусочков зацепил Католину, и по ее щеке побежала тонкая струйка ярко-красной крови. Приложив ладонь к царапине, девушка испуганно обернулась на нападавшую и свободной рукой схватилась за Тсуну, но заметив маску на ее лице, тут же отпустила. Арранкар, - облегченно выдохнув, подумала Кэт и широко улыбнулась, приветствуя незнакомку. Она была невысокой, но очень крепко сложенной, жилистой; копна синих волос растрепалась в разные стороны, а красивые миндалевидные глаза так и светились неприкрытой враждебностью. Айзен сразу узнала в ней Гриммджоу - дерзкого сексту, который ни минуты ни сидел на месте спокойно. Его говор, искры, пляшущие в зрачках, нервно подрагивающие губы - все это находило отражение в девушке, стоящей перед Кэт. Сомнений быть не могло, перед ней стоит дочка Джаггерджака.
- Как я рада тебя ви... - радостно начала Католина, но не успела закончить. Незнакомка рванулась с места и вытянула руку вперед, целясь в живот Кэт, но снова промахнулась, не успев среагировать на шунпо девушки. - Стой, подожди! Я не желаю тебе зла! Я...
Очередная атака заставила шинигами вновь замолчать и увернуться, игнорируя выпады незнакомки. Затем последовал еще удар и еще, и так до тех пор, пока Эспада не остановилась, чтобы перевести дух и отдохнуть. Впрочем, помня характер Гриммджоу, едва ли этот передых можно считать какой-то поблажкой. Разве что затишьем перед бурей, который, судя по выражению лица девчонки, не долго заставит себя ждать. Просто позволь мне объяснить... - взмолилась Католина, но в следующий миг ей вновь пришлось увернуться.

Католина не смогла сдержаться от того, чтобы не закатить глаза в ответ на грубости Рейны. Она была вылитой копией своего отца: такая же дерзкая, бойкая и бестолковая, раз считает, что противника можно уязвить, назвав его идиотом. Будь Гриммджоу более внимателен к себе и к своим детям, он бы научил Рей следить за своим языком, а не тратить силы на пустые разговоры, как некогда Кэт учила Тия. Но мы говорим о Джаггерджаке, и куда уж ему заботиться о ком-то, кроме как о самом себе? Девушку пробрала злость, когда она осознала, что ее давняя подруга может пострадать в поединке с шинигами, если не прекратит нарываться почем зря и открываться врагу, предоставляя ему возможность вонзить клинок ей между ребер, пока арранкар брызжет слюной и покрывает его матом.
- Я не собираюсь с тобой сражаться! - сухо ответила Айзен, уворачиваясь от атак Рейны, - и тебе не советую.
Но Джаггерджак ее совсем не слушала. Быстрые и точные удары девушки все чаще приходились в цель, но Католина почти и не сопротивлялась. Она знала, что стоит ей дать себе немного воли, и остановится станет совсем трудно. Тсуна слишком долго лежала в ножнах, а руки девушки давно чесались, желая перерезать кому-нибудь глотку. Нет, Кэт никогда не была кровожадной, однако годы, проведенные в Готее сделали ее почти одержимой желанием кого-нибудь убить. Все эти шинигами и вайзарды, не стирающие улыбки со своих лиц, каждый день притворяются героями, спасающими мир от зла, но ведь на самом деле они во многом ничем не лучше арранкаров или даже простых пустых. Годы, которые Айзен провела, наблюдая за ними, ушли на то, чтобы понять одну простую истину - они все сделают, лишь бы сохранить свое господство, и черта-с два они когда-либо пеклись о том, сколько людей умрут, защищая их идеалы. В Рейне Кэт видела то же самое - желание добиться поставленной цели и совсем неважно, чего эта цель будет ей стоить. Этот эгоизм всегда раздражал Айзен, и этот раз не стал исключением.
- Я ничего не боюсь, - тихо произнесла девушка и скрестила перед собой пальцы, - Связующий путь, Бакудо #1: Сай!
Из рук Айзен вырвался столб света, который, пронзив расстояние между соперницами, окутал Рейну и сковал ее руки и ноги. Джаггерджак с ее-то прытью и яростью эта техника едва ли могла связать надолго, но этого времени должно было хватить, чтобы объясниться, а если нет, то удержать настолько, чтобы раскрыть врата миров и вернуться в Общество Душ. Если только у девчонки не хватит глупости отправиться за ней следом.
Католина открыла было рот, чтобы назваться и напомнить девочке об их далеком детстве, но она и сама обо всем вспомнила. Имя, которым Рейна назвала ее, прозвучало из ее уст так знакомо, что девушка не удержалась от улыбки. Здесь, в Готее, ее почти никто так не называет. Строгая Айяме предпочитает формальности, Кьеши почему-то тоже крайне редко использует эту форму, а остальные слишком плохо ее знают, чтобы позволить себе такую вольность. Да и сама Айзен едва ли была рада, если бы малознакомый шинигами принялся называть ее просто "Кэт".
- Ох, ну наконец-то! - с облегчением выдохнула Католина, освобождая руки Рей, - я боялась, ты меня уже не вспомнишь. Ты ведь была совсем кроха, когда меня похитили в Общество Душ.
Девушка наклонила голову набок и широко улыбнулась подруге. Странное это было чувство. Как будто на миг снова оказался дома, в окружении семьи и преданных друзей - такого умиротворения в Готее никогда не получишь, а ведь именно о нем Айзен мечтала изо дня в день, глядя на серебристый песок под ногами днем и бледную круглую луну в небе ночью. Боже, как же ей этого не хватало!
- Я и не надеялась тебя больше увидеть, Рейна! - Кэт подбежала к девушке и зажала ее в объятиях, забыв о том, что еще пару минут назад она пыталась раскроить ногами ее череп. Тепло, исходящее от Рейны приятно согревало истерзанную годами душу Айзен, и она с трудом заставила себя от нее оторваться. - Как ты выросла. Похорошела. Я бы тебя и не узнала, если бы не папкины волосы. - девушка легонько потрепала безупречно синие волосы Джаггерджак и рассмеялась, глядя на то, как недовольно она приводит их в порядок, а сама думала о том, как странно все-таки сложился этот день. Кто бы мог подумать, что встретимся, спустя столько лет, - мечтательно размышляла Кэт, - а ведь я сегодня совсем не хотела сюда приходить.

Девушка улыбнулась в ответ на извинения подруги и ободряюще положила руку ей на плечо. Окажись она на месте Рейны, то поступила бы точно так же, особенно, если Ямамото-тайчо надумал бы промыть ей мозги. Винить девочку было не в чем, и Кэт не винила, она просто была рада, что, наконец, вновь обрела давно потерянную подругу. Боже, сколько же времени прошло, - ужаснувшись, подумала шинигами, припоминая, сколько лет ей было, когда они в последний раз виделись. Кажется, что с тех пор минули уже сотни лет, если не тысячи, и даже как будто все это происходило не с ними. Однако теперь девушки снова вместе, как в детстве, разве что стали теперь немного взрослее.
- Ты не виновата, - наконец, ответила Айзен. - Любой на твоем месте поступил бы так же, даже я. Мы так давно не виделись, не удивительно, что ты не сразу меня узнала.
Голос Католины звонко разносился по улицам, эхом отражаясь от голых стен. Люди проходили, не слыша его, но некоторые души, которые оказывались рядом, озабоченно оглядывались и беспокойно елозили на месте. Шинигами их не замечала, хотя по правилам, ей следовало бы проводить их в Общество душ, чтобы они нашли там себе новый дом, но это была не ее работа, и Кэт с пренебрежением относилась к обязанностям, возложенным на нее Главнокомандующим и лейтенантом первого отряда. У меня есть дело поважнее, - отмахивалась она, не сводя глаз с повзрослевшей дочки Джаггерджака. В детстве она была совсем маленькой - меньше своих сверстников, но чрезвычайно бойкой. Ее не могли удержать на месте даже строгие нравоучения отца, и только одну Айзен она тогда время от времени слушалась, признавая в ней не то авторитет, не то несостоявшуюся старшую сестру. Должно быть, именно поэтому Гриммджоу нередко сбывал дочь с рук именно в ее пользу, как будто заранее знал, что девочки смогут так сильно подружиться. А ведь уже тогда Рейна была непослушным ребенком, вечно норовила залезть в какую-нибудь переделку, вмешаться в чужое дело или вытворить чего еще похуже; с тех пор она как будто и не изменилась, и Кэт невольно улыбнулась, представив, как теперь с этим в одиночку справляется ее горе-отец.
Взяв подругу за руку и осторожно потянув на себя, шинигами озабоченно осмотрелась по сторонам и только тогда приложила палец свободной к губам, призывая девушку к молчанию. Рейну долго уговаривать не пришлось, и Айзен одобрительно кивнула, мягко уводя Эспаду внутрь здания. Здесь было темно и сыро, но выбирать особо не приходилось, и девушка наспех соорудила защитный кидо-барьер. Затем, убедившись в том, что он исправно работает, уселась на выступающий из земли камень и жестом попросила Джаггерджак сделать то же самое. Когда Рейна послушно села, Айзен положила руки на колени и тряхнула головой, отбрасывая непослушные каштановые кудри за спину.
- Прости, просто меры предосторожности, - пояснила девушка, когда закончила все приготовления. - Не хочу, чтобы чьи-то уши слышали наш разговор, ведь никогда не знаешь, кому именно они могут принадлежать. Например, Генрюсаю-тайчо, - мысленно закончила Католина, неприязненно поморщившись от одного только упоминания имени Главнокомандующего. - А, говоря об Обществе Душ... Мне ужасно хочется домой, Рейна. Мне не хватает песка и луны в небе; не хватает тишины и безмолвных песчаных гор; не хватает Лас-Ночес и каждого отдельного его жителя; не хватает отца, с мыслями о котором я засыпаю и просыпаюсь каждое утро.
О шпионах Ямамото и о несчастьях в Академии Айзен предпочла умолчать, чтобы не беспокоить понапрасну свою маленькую подругу, однако в ее глазах, должно быть, отражалось такое волнение, что Джаггерджак вряд ли его не заметила. Пытаясь скрыть его, Кэт отвернулась и уставилась в стену, испещренную сотнями маленьких паутинок-трещин, и как будто бы задумавшись, принялась разглядывать каждую из них.
- Я ужасно тоскую по дому, Рей, - наконец, продолжила она. - Но пока, увы, не могу вернуться.
Повернувшись вновь к своей подруге, Айзен пыталась найти в ее глазах какой-нибудь отклик. И нашла его. Однако не совсем тот, на который рассчитывала.
- А что ты? Я чувствую исходящую от тебя сильную реяцу, ты повзрослела и наверняка много добилась. Ты теперь в Эспаде? Пожалуйста, скажи, что да! - Кэт слишком истосковалась по хорошим новостям из Дома, что была готова услышать все, что угодно. Лучшим подарком для нее сейчас был бы утвердительный ответ Джаггерджак, но она настолько отчаялась, привыкнув ко всему плохому, что боялась оказаться неправой.