Bleach. New generation |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Bleach. New generation » За пределами » it's adventure time
Название: it's adventure time
Описание: В обоих мирах все спокойно, никаких волнений, никаких пропаж и прочего. Просто Укитаке немного не в себе.
Действующие лица: Ukitake Kiyoshiro, Ukitake Nanami, Sasakibe Daichi
Место действия: Временное общежитие - Коридоры, комната Укитаке Нанами, комната Сасакибе Даичи и Укитаке Кьеширо
Статус: Завершен
а всех свидетелей мы предпочли убить
Отредактировано Ukitake Kiyoshiro (20-12-2014 21:24:37)
Шутки на тему того, что Кьеширо пошло бы быть девушкой, не были редкостью. Но в последнее время они отличались завидным постоянством, что совершенно не радовало и уж тем более не веселило последнего. Так что не было ничего удивительного, что это переросло в небольшую ссору со всеми вытекающими вроде "так найди себе девушку", "женись" и "проваливай к чертям собачьим". В общем-то, Укитаке как всегда был немногословен, но бросался фразами, словно это были камни, которыми он хотел разбить светлую голову. В итоге все равно все закончилось как обычно, или, как говорится, "ссора без секса - нервы на ветер". И, казалось бы, можно забыть об инциденте до следующего раза, наивно полагая, что хоть что-то студент понял или хотя бы смирился. Но и здесь оказалось все не так гладко.
Другими словами - проснуться в одиночестве в другой комнате было последним в списке желаний Хио. Нет, он не паниковал, не вскочил, пытаясь понять, где же все-таки находится, или что-то в этом духе. Открыв один глаз и оценив обстановку, парень, подавив уже было появившееся удивление, решил, что еще спит. Ну он ведь не алкоголик, в конце концов. Или наркоман, который не помнит место, где ложился спать. Да что уж там, он даже не был мертвецки уставшим, когда закрывал глаза. Так что сознание благоразумно решило, что все в порядке, а присниться может что угодно.
Вот только уснуть снова не получилось, и минут через пятнадцать до брюнета стало доходить, что что-то все же не так. Например, в комнате было слишком тихо, он по-прежнему находился в одиночестве и, кажется, вполне себе одетый. Ну не могло этого быть просто. Неужели, прожив четверть века, медик начал лунатить. Абсурд какой-то.
Дабы развеять сомнения пришлось все-таки "проснуться", а точнее - со всей неохотой сесть на кровати и нормально осмотреться. Интерьерчик знакомый, даже слишком. И вот он очередной, пусть и ложный, сигнал мозгу успокоиться - комната принадлежала младшей Укитаке, и та жила одна. Все хорошо, он не в неизвестном месте, просто ночевал у сестры. Сонный мозг отказывался поначалу уловить подвох, подсказывая телу, что раз уж все решилось, можно упасть и еще поспать. Но интуиция сработала вовремя, а годы тренировок в поиске каверзных моментов и несостыковок не прошли даром. Два вопроса. Почему он здесь. И, даже если по объяснимым причинам, где сестра, которая так просто уж точно бы не сбежала пусть и по делам, сотню раз не напомнив брату о том, что ему нужно сделать, что и где она оставила и прочем, что бы он благополучно забыл, оставив в памяти лишь момент ухода. Так. Либо у него частичная потеря памяти, либо сдвиг по фазе. Ни один из вариантов не радовал мигом проснувшийся мозг, зато объяснялось то, что спал он в одежде, по крайней мере в белье... Если бельем можно назвать длинноватую белую ночную рубашку. А еще наличие груди и женские руки с ногтями. Вот здесь парню стало почти страшно. Он даже поспешил встать и подойти к зеркалу. И что же увидел? О, все просто.
Из зеркала на него смотрела сестра. Заспанная, лохматая и явно озадаченная, почему-то начавшая странно смеяться. Но это ведь было даже не забавно, не то что смешно. И снова два вопроса - как и зачем. На пару секунд Кьеширо было даже решил, что случайно (случайно ли?) употребил что-то наркотическое, и теперь ловит нехилый такой приход. Потому что не могло это быть правдой. И плечи эти узкие, и волосы белоснежные, да, черт побери, у него грудь хоть и маленькая, но была (насчет остального проверять не стал по этическим соображениям). И смех и грех. Но даже если допустить всю реальность происходящего, спрашивалось, где сейчас находилась несчастная Нанами? Логическая цепочка вела к тому, что девушка сейчас должна была проснуться на сдвинутых кроватях, задыхаясь от собственных волос и веса чужих конечностей. И если Кьеширо был малость шокирован подобной ситуацией, то Нанами должна была быть в истерике. В конце концов, ей пришлось оказаться в захламленной комнате, голой, в объятьях "лучшего друга" брата. Та еще перспективка, которая явно не сулила ничего хорошего. Для психического состояния девчушки, как минимум.
Так что старшему Укитаке пришлось включить режим "большого" брата и ринуться на спасение. Неизвестно точно, кого он собирался спасать, Даичи от Нанами, Нанами от Даичи, себя или психику сестры. Вдохновившись воображением, нарисовавшим множество нелицеприятных картин, медик было чуть не рванул прямо босиком и в ночнушке, но вовремя опомнился, успокоился и решил подойти к процессу, так сказать, разумно. То есть, решил привести себя в порядок и вообще постараться вести себя хотя бы отдаленно похоже на сестру. Или хотя бы одеться подобающе. Тем более, что часы показывали всего 8 утра, а какие нормальные студенты просыпаются в выходной в такую рань. В общем, он решил, что у него есть немного лишнего времени.
Правда, прогорел парень еще на первом пунке, совершенно непривычный к уходу за женским телом и коротким волосам. Он умел ходить на каблуках, он даже несколько раз щеголял в женских нарядах, не говоря уже о пышном и жутком свадебном платье. Но гардероб блондинки вселял искренний ужас в этого скупого на эмоции молодого человека. Там было белье. И юбки, платья, кофты, от уровня милоты которых голова начала кружиться. И куча разнообразной обуви. Даже гэта, которые, видимо, хранились для официальных приемов и вообще мест, куда было принято выряжаться в кимоно. Паника сменилась сотней вопросов на тему "зачем, что и как", и только спустя минут двадцать созерцания содержимого шкафа Кьеширо буквально заставил себя начать подбирать нечто, в чем можно выйти за пределы комнаты. Выбор его в итоге остановился на голубом платье, которое отдаленно напоминало ручную работу и вызывало воспоминания о том, что, кажется, именно его сестра делала лично. Прекрасно.
Дальше все оказалось гораздо легче. Если постараться отбросить все мысли, панику, сожаление, шок от собственного отражения, то можно было даже спокойно привести волосы в порядок и заняться лицом. Вот только отбросить целый вихрь эмоций, грозящийся поглотить несчастного из-за любого неверного движения, было той еще задачкой. Хотя бы по этой причине офицер старался избегать зеркал и прочих отражающих поверхностей. Конечно, мало кто обратил бы внимание на девушку в истерике, им как-то это даже по статусу положено, только велика была вероятность, что истерика такая могла закончиться полным отказом от восприятия реальности. Попросту - сидел бы Кьеши в углу и рыдал, поджав коленки к груди.
Но он же был "хорошим мальчиком" и умел себя держать в руках. По крайней мере, старался. Так что из комнаты вышел почти не дергаясь и вообще стараясь изображать милую невинность.
Вчера вечером Нанами легла спать вовремя, даже рано. Иногда случалось, что она припозднится, увлекшись каким-нибудь хозяйственным делом, но вчера ей удалось быстро со всем управиться, и, потому как неделя была напряженной, лечь пораньше. И может быть, встать чуть позже, выходные же. Так и будет денек хороший у выспавшейся и довольной Наны.
Но вот что-то с утра не задалось. Кто-то явно не хотел, чтобы Нанамушка вдоволь наотдыхалась, и в полном спокойствии набрал сил для следующей недели.
Для начала, Нана проснулась. Ну да, логично. Приоткрыла глаза. Перед ней пока что была обычная белая простыня, ладно, это нормально. Но когда заработал нюх, Нами показалось что что-то не так. Банально, у себя в комнате она вчера поставила цветы, и они должны были пахнуть. Цветами. А сейчас цветами что-то совсем не пахло. И вообще, знаете, у помещений часто бывает какой-то свой типичный запах, и здесь был не запах комнаты Нанами. Но тем не менее довольно знакомый. Эти размышления о запахах могут показаться странными, но ей вовсе не надо было иметь какой-то сверхобостренный нюх, чтобы понять эти простые вещи. Она теперь уже окончательно раскрыла глаза. Перед ней край кровати, затем пол. На полу раскиданы какие-то бумажки в перемешку с одеждой. Нет вы что, у Нанами в комнате всегда было чисто… Затем какой-то заваленый письменный стол, знакомый шкаф и куча шмоток рядом с ним. Так, окей, это было комната Даичи. Взгляд перешел близ кровати, и Нанами увидела трусы, свисающие с тумбочки. Она сделала гримасу а-ля что за гадость, ладно хоть они еще не воняли. Тогда бы совсем печалька. Так ладно, что было перед ней она увидела и переварила. Было правда, совершенно не понятно, почему она проснулась у Сасакибе в комнате, ведь прекрасно помнила, что уснула у себя. Теперь давайте посмотрим, что находится сзади. В мозг поступил сигнал перевернуться на другой бок, и внимание перешло от зрения на тактильные ощущения. И тут Нанами обнаружила, что ее тело на половину было придавлено чужим. Она спала с кем-то в кровати у Даичи в комнате?? А что они делали с этим человеком здесь? В голове прокрутились все возможные и невозможные варианты событий и итог - легкий шок и мысли типа мне так стыдно Даичка, я здесь не причем. Она попыталась еще раз двинуться и обнаружила, что этот человек и есть Даичи. Даичи?! Нанами пыталась отодвинуться, и от этого парень, который, как мы уже говорили придавил ее тело, как бы почти лежал на ней сверху, начал передвигаться с ней; спящая моська уткнулась Наме прямо в нос. Та сразу налилась краской. Вчера точно не было момента, когда ее кто-нибудь напоил каким-нибудь волшебным зельем (ну наркотой какой-нибудь, просто Нанами предпочитает такое определение)?? Что они тут делали? Еще одна порция нехороший видений в голове, а еще плюсом замедленное осознание какой-то тупой боли в области таза и ягодиц. Супер. Можно было падать в обморок. Она явно не так представляла себе, ээээм, ну, первые отношения с мальчиками и все такое.
План действий - валить отсюда, и как можно быстрее, пока тот не проснулся. Не хочется с ним встретиться так сказать лицом к лицу (ну, они уже были лицом к лицу, но то есть, если парень сейчас очнется, то будет еще более неловкая ситуация. Но как бы не так. Похоже, движения Наны нарушили сон Даички. Тот принялся раскрывать глаза и делать сначала какое-то страшное суровое лицо, наверно спросоня, а потом все какое-то счастливо-ехидное. Нанами не знала, к чему это. Тот еще в этом полусонном состоянии начал притягивать Нану к себе, мыча что-то себе под нос. Когда тот, мм, трогал ее, она поняла еще одну ужасную вещь - на ней ничего не было. Как она еще не потеряла сознание. Тот опять что-то промычал. Чисто для приличия наверно надо было что-то ответить. Тоже так промычать? Может быть, она на другой планете, где все выглядит так же, как в в мире Нанами, только здесь она подружка Даичи, и люди общаются мычанием. Спокойно, Нанами, блондинчик просто еще не до конца проснулся.
- Что-что ты говоришь? До… - она начала говорить дрожащим голосом, хотела продолжить и пожелать доброго утра, но кое-что заставило ее остановиться. То, что голос был не ее. Голос был Кьеширо. Че?? Так, надо было проверить еще раз.
- Аааа… Аааа? Аааа! - этакий тест на звучание голоса. - Раз-раз, прием-прием. - Сасакибе продолжал тянуть девушку к себе. Она попробовала посмотреть вниз себя. Груди не было. Ой ну ладно хоть Даичи ее не увидел! Хотя стоп, ее вообще не было. Спускаясь еще ниже, Нанами обнаружила, ну, сами знаете какой орган, отличающий мальчиков от девочек. Глаза округлились. Надо было, конечно, все потрогать на предмет аутентичности. Черт, настоящее. Фу! Нанами ничего не имела против тела Кьеширо, но представляете, вы - милая молодая девушка, вся такая невинная, и однажды утром у вас тут такое.
Сердце забилось с непонятно какой скоростью. Так занчит, она Кьеширо, ее в теле Кьеширо лапает Даичи, в своей комнате, и кажется хочет сделать что-то нехорошее. Честно, надо ведь быть очень крутым Шинигами, чтобы собрать всеь это кошмар в кучу и выдать какое-то удачное решение. Блондинчик уже окончательно оседлал Нанами, или Кьеширо, или кто она, кто он, да и что здесь вообще происходит. Укитаке двинула мозгами и вспомнила, что браток и этот парень женились тут недавно. Она вроде бы нормально приняла эту новость, но что сейчас с ней творилось она не приняла! Типа вот, сестренка, когда мы сказали, что поженились, мы имели в виду это: раскиданые трусы, неочень чистая постель и Даичи сверху! Нет уж, сорри, ребятки! Сасакибе начал было делать свои дела (сами придумайте какие, ибо Нанами даже думать об этом не хотелось), продвинулся, так сказать, к нужным местам.. Если оставить все как есть, психическое здоровье Нанами навсегда будет испорчено.
Так, давайте подумаем, если она сейчас в теле Кьеширо, то у нее наверно немножко больше физической силы. Брат конечно не был качком, но уж офицер, хоть и лечебного отряда. Значит можно было одернуть как-то Даичи. Но как-нибудь поласковее. Что бы такого сказать-то??
- Эм, да, конечно, мой милый муж! Но подожди, мне надо сходить кое-куда, - Нана изобразила какую-то кривую улыбку и постаралась как можно быстрее и удачнее вылезти из-под тела парня. А он ведь тоже был голый. Кто над девочкой сыграл такую злую шутку??
Продолжением плана было направиться к себе в комнату. Да побыстрее, пока еще что-нибудь не произошло. Наверное, если она была в теле Кье, то Кье был в ее теле! Ну ей вроде бы нечего было что скрывать, разве что братик увидит ее тело, но он ее с детства лицезрел голышом, так что ему-то это до лампочки. Тем более, как оказалось, девочками он (больше) не интересуется. Ну еще ее книжки и рисунки, но это уж ладно, не так уж секретно и не опасно. А вот что творилось у парней было опасно.
Еще рано, и людей в коридорах наверняка нет, так подумала девушка. Нанами встала с кровати (все стало немного ниже, точнее она выше), схватила те самые трусы, и принялась натягивать их одной рукой, другой поправляя черные волосы на голове, чтобы не лезли в глаза. Правда пока она натягивала эти трусы, взгляд снова начал ходить по полу и обнаружил еще несколько неприличных вещей, например пре-пре-презервативы и еще что-то. Так, все хватит. Пора было гнать отсюда к чертовой бабушке… Нана вот так вот, в трусах ринулась к двери, выбежала в коридор и направилась в сторону своей комнаты, все еще поправляя волосы. Еще не хватало эпично орать на всю общагу, мол, ко мне в постель забралась бабайка, но девушка обошлась каким-то бурчанием себе под нос и шокированной физиономией. Сейчас «на радостях» не забыть бы, где ее комната.
Пока что никого по пути не попалось. Окей. Раз, поворот, еще поворот и бам, тело врезалось в кого-то. Нанами раскрыла пошире глаза и отскочила от людей, по привычке прикрывая от чужих глаз область груди. Перед ней были две незнакомых девушки, со странными лицами. Ну да, увидишь такое..
- Кьеширо, это ты? - пролепетала одна.
- Почему ты раздет? - спросила другая.
- А по-моему это очень сексуально! - добавила первая и подмигнула парню.
Что делать?!
Нана похлопала глазами и попыталась сделать что-то вроде голливудской ловеласской улыбки.
- Э, привет, девочки! Изивните, но я занята… Занят! - она махнула дамам рукой и побежала дальше. За спиной издалека слышались чьи-то шаги, такие же быстрые, кто-то за ним/ней бежал. Вот уже пара метров до родной комнаты. Нанами распахнула дверь. Никого не было. Но постель была не заправлена, значит кто-то здесь спал. Нанами прикрыла дверь и побежала дальше. Брат, видимо, уже куда-то угнал, и нужно было встретить его, пока он что-нибудь не натворил. Хотя Нанами сама уже что-то натворила. Например ее/его уже лицезрели в таком виде две девушки. Ну вот тем более надо было побыстрее его отыскать!
После нескольких минут скитаний по общежитию (хорошо, что больше ей никто не попался), на горизонте все же обнаружился нужный силуэт. И что нужно было делать? Бежать к нему изо все сил. Правда, когда Нанами появилась в поле зрения своего собственного тела, она увидела, что рядом с ним стоял еще кто-то. Еще один очевидец. Беда.
Отредактировано Ukitake Nanami (26-10-2014 20:14:11)
может мне вообще писать не надо, если ты все мои действия так подробно описываешь? с:
Ссора от предыдущих перебранок отличалась только ответным воплем рассвирепевшего Даичи «И найду!». «Вроде не баба, а мозгов все равно нет», - огрызался студент. Это еще до того, как парни начали привычно мириться. Отчасти потому, что иначе в комнате невозможно было находиться. Вся эта жуткая атмосфера. Пришлось налаживать мир с ощетинившимся медиком, чтобы избежать непоправимых последствий. Ситуация была замята. Обиженный Сасакибе предпочел сделать вид, что действительно что-то понял или хотя бы смирился. Выплеснув остатки своего недовольства в презервативы (они были тоже признаком обиды), затем отправившиеся на пол.
К утру он уже ничего не помнил. Утром вообще было бы бессмысленно вспоминать старую ссору, которая те более уже была отпразднована теплым примирением. Да и мог ли и собирался ли парень вспоминать что-либо, если сладко спал до тех пор, пока его не разбудили. Спал блондин здоровым привычным сном, в котором решались мировые проблемы, Бария причесывал граблями бейсбольное поле, а Кьеширо был беременным.
Куда едет кровать? Почему простыня под ним ползет? Даичи, который совершенно не хотел просыпаться, послушно попытался отодвинуться от Кье, чтобы тот от него отстал и встал, наконец, не поднимая при этом кохая. Но вышло что-то совершенно противоположное. Слишком удобно парень вдруг повернул голову, приблизившись к чужому лицу, и решил так и продолжить спать. Поближе притянув к себе брюнета, которому, кстати, тоже совершенно не нужно было рано вставать.
- Ммм, - означало что-то вроде «Да угомонись уже». Укитаке пытался выползли из-под него, как гусеница. Будто еще не привык к тому, что Даи, маниакально гревший своего семпая, спросонья просто не мог расцепить руки или убрать конечности, если ему об этом прямо не говорили.
Барахтанья чужого тела даже заставили Сасакибе разлепить на секунду один глаз. Глаз оценил, что все было в порядке, кроме румянца на щеках брюнета, и закрылся обратно.
- Ммм-ну что? – Решив утешить отчего-то никак не успокаивавшегося офицера, парень сделал доброе лицо и утешающе погладил семпая по спине, обнаружив, что рука слишком уютно легла на чужое бедро и попу, чтобы ее оттуда убирать. Блондин считал, что его долг в утешении был выполнен.
Представьте же его нарастающее удивление, когда прямо ему в лицо начали орать. Открыв уже оба глаза, Сасакибе с укором уставился на Кье. Понемногу сон уходил, но студент решительно ничего не понимал, даже уже перекатываясь на длинноволосого. Он семпая, понимаете ли, обнимает тут, пытается утихомирить, а это чудовище упирается влажными ручонками, заглядывает под одеяло, ерзает и так страстно дышит.
Делать нечего. Особенно когда у твоего сожителя такое тело.
И такой ужасный характер. Даичи отвергли так же быстро, как и завели, и он шлепнулся на освободившуюся кровать, радуясь простору. За медиком он смотрел уже проснувшись. С благодушием и, надо сказать, удовольствием.
- Куда это тебе надо в моих трусах? – Студент никуда не торопился. Потянулся, зевнул, пригладил волосы, сел, почесывая плечо и не собираясь срочно вылезать на свет из-под одеяла. – Что, так и пойдешь?
Это было очень смешно. Как и то, что Хио не отзывался на обращения, очевидно куда-то торопился, закрылся где-то в своем мире и даже подрагивал бледными губами, будто его смертельно обидели, и он переезжает к маме.
Блондин смеялся ровно до того момента, пока Кьеширо не подошел к двери на подозрительное расстояние и не потянулся к ручке. Здесь понадобились бы две камеры. Вот Кье берется за ручку – Даичи удивленно встает с кровати, крякнув и откинув одеяло к самой стене. Кье открывает дверь – Даичи поворачивается и делает несколько шагов, поднимая с пола штаны и открывая рот. Даичи может быть и сказал бы что-нибудь, вдруг понимая серьезность ситуации и реальную необходимость успокоить и расспросить. Но Кье выбегает из комнаты.
…
- Сука!
Так быстро Сасакибе давно не одевался. Блондин, пожалуй, был в ужасе. А штаны были натянуты так, будто студент готовился стать пожарником. Укитаке должен был быть уже в конце коридора, если не дальше, когда Даи вломился в ванную, содрал с крючка халат Кьеширо и выбежал из комнаты следом за своим семпаем, который почти даже не стучал пятками по полу, затрудняя поиски.
И какое шило вдруг воткнулось в его задницу? Даичи бегал за длинноволосым по пятам, даже не видя перед собой спины – по следам рейацу.
- Идиот! Идиот!
Во и все, что можно было услышать от парня, которому совсем не нравилось бегать по общежитию босым и в почти расстегнутых штанах за своим сошедшим с ума сожителем. Еще меньше ему доставила удовольствие встреча с девушками, которые от вида второго сумасшедшего еще активнее защебетали. Наверное, в сплетнях потом в руке у студента появится топор, с которым он, крича, гнался за испуганным красавцем.
И вот так вот он бегал за Укитаке по этажам. То есть, можете представить себе злого как черт Сасакибе, который от такой утренней зарядки готов был разобрать общежитие до фундамента, только чтобы медику было негде прятаться и щеголять в трусах, которые того и гляди потеряются.
Когда на горизонте все-таки показался Укитаке (и кто-то там еще, кого Даичи не заметил), рассерженный кохай еле затормозил. Удивленный, тяжело дышащий, он практически схватил Кьеширо в охапку, запахивая того в халат. И на всякий случай держал, чтобы брюнет не побежал дальше.
- Что за цирк, а?! – Сколько эмоций было в этих словах. Парень решительно ничего не понимал, а сверкание наготы Хио на все общежитие решительно лишило его спокойствия.
Заметив Нанами, Сасакибе машинально плотнее запахнул халат на медике. Одумавшись, он поставил того на ноги (а прежде держал, как собака игрушку) и даже отошел на шаг, наконец воспользовавшись передышкой, чтобы качественно подтянуть штаны.
- Мелкая, ты чего? Что здесь творится вообще?!
Он честно собирался пройти весь путь без происшествий. Даже искренне в это верил, мысленно повторяя, что он сейчас милая девятнадцатилетняя девочка, которая спешит по делам. Вот только "мандраж" никуда толком не делся и грозился вылиться на любого случайного прохожего даже при том, что Кьеширо славился высоким уровнем самоконтроля. Но что можно контролировать, когда ты неожиданно просыпаешься не просто девушкой, а в теле собственной младшей сестры, которую столько лет старался оберегать от всего, что могло травмировать неокрепшую психику. А тут вдруг раз и понимаешь, что она увидит, так сказать, часть оборотной стороны братика, весьма неожиданно и против своей воли. И положиться ведь не на кого, как бы ни вырос этот великовозрастный истукан, он все равно большую часть времени нещадно тормозил. А значит, в любом случае приводить обоих в чувства и успокаивать придется Кьеширо. Но он же милая девятнадцатилетняя девочка. Весь комизм ситуации разбивался при встрече с испытанным ужасом, стоило только представить, каково сейчас бедняжке Нанами.
И в такой, что ни на есть, самый неподходящий момент, его додумались окликнуть. Можно убеждать себя в чем угодно, но привыкнуть отзываться на чужое имя через полчаса после осознания произошедшего - высшее мастерство, недоступное даже Хио. Так что пару раз он благополучно "позывы" проигнорировал, пока не был пойман за руку и тем самым остановлен. Тут уж сработал спусковой механизм. Наверняка знакомым младшей Укитаке никогда не приходилось видеть на ее миловидном лице столь раздраженное выражение. Да что уж там, если бы только взглядом можно было убивать, этот несчастный, посмевший посягнуть на святое таким варварским способом, уже пару секунд как лежал с пробитой головой. Это ж надо было додуматься. Схватить за руку. Нанами. В присутствии ее брата. А Кьеширо ведь был тем еще собственников в плане всего, что касалось его семьи. Да он готов был собственными руками разрушить жизни брата и сестры, лишь бы те не связались "не с теми". Правда, в его понимании "тех", как таковых, не существовало вовсе.
- Ты. Что. Делаешь. - Звонкий голос резал слух и казался чем-то нереальным. Узнать в нем привычный сестринский не было возможности, "изнутри" он звучал совершенно по-другому, неописуемо. На какие-то доли секунды парень даже пришел в замешательство, слишком необычно звучали слова, которые должны были придать ему грозности, а в собеседника вселить страх от содеянного. Сейчас он сам себе больше напоминал разозленного хомяка, который пытался писком запугать хищника. И тело еще это слабое. Пришлось приложить все имеющиеся силы, чтобы вот так сходу вырвать руку из хватки слишком уж дружелюбного паренька. Что он там щебетал? Спрашивал что-то, интересовался. А не пойти ли вам на хуй, уважаемый. - Рот закрой и исчезни.
- Нанами, что случилось? Ты плохо себя чувствуешь? - И кто только сказал этим остолопам, что нужно прикасаться к собеседнику, чтобы тот прочувствовал все беспокойство. Укитаке почти физически ощущал, как щелкнул в голове спусковой механизм. Неужели сложно было просто отстать? Не догонять, не трогать, не спрашивать. Неужели сложно просто засунуть руки себе в задницу и свалить куда подальше.
Всплеска адреналина хватило на то, чтобы "хрупкая девочка" схватила паренька за грудки, часто и тяжело дыша и стараясь просверлить дырку в его пустой голове взглядом. Кажется, безымянный студент буквально оторопел от такого поведения милейшей обычно девушки. Собственно, это ей и было нужно. - Тебе сказали закрыть рот и исчезнуть. Разве это сложно? И какого хера ты вообще руки распускаешь, тупиковая ветвь эволюции. Еще раз ты ко мне прикоснешься, я тебе пальцы все поотрубаю, а потом тебе же и скормлю. Ты меня хорошо услышал?!
Он ведь хотел обойтись без происшествий. Быть милым и вообще стараться копировать поведение сестры. Но позволить какому-то наглецу так вот просто его, то есть Нанами, трогать... Это было выше его сил. И, казалось бы, можно было объяснить все спокойно, отшутиться и уйти, но парнишка просто выбрал не тот момент, чтобы проявить активность. За что и поплатился. Верно, перемены в девушке были настолько пугающими, что он даже не смог выдавить из себя ничего членораздельного. И, о ужас, как раз в этот момент нужно было появиться тому, кому следовало спокойно спать еще час как минимум. Ну все, приехали.
От удивления, испытанного поначалу, Укитаке даже отпустил безымянного бедолагу, переключая свое внимание на чудовище в трусах, которые были ему явно не по размеру. Серьезно? Пожалуй, исходя из увиденного, Кьеширо мог с уверенностью заявить, что он единственный адекватный наследник фамилии Укитаке. По крайней мере, единственный, кто получил от отца не только болезнь, но и умение логически мыслить и держать себя в руках. И впору было схватиться за голову или приложиться рукой об лицо. А лучше головой собственного тела о ближайшую стену. Бегать по общежитию в белье, которое на честном слове держится. Конечно, кто еще тут не видел супового набора, который Кьеширо гордо именовал своим телом. Однако нельзя было не признать, что он был хорош. Мало кому удается посмотреть на себя со стороны, а уж тем более оценить свою столь шикарную внешность. Медик бы даже удовлетворенно кивнул, да осмотрел тельце со всех сторон, вот только никто не отменял того факта, что тело это находилось сейчас в женских руках и вело себя, мягко говоря, неадекватно. Подавшись вперед к "Кьеширо", он раздраженно зашипел - Ты что устроила? Решила меня опозорить, - курица, хотел уже было добавить парень, но вовремя опомнился, сделав пару глубоких вдохов, дабы привести моральное состояние в относительную норму. В конце концов, это была не ее вина. Конечно, девочка была в шоке и поспешила убраться из "гнезда разврата", хорошо еще, что хоть трусы натянула, пусть и первые попавшиеся. На мгновение ее даже захотелось пожалеть и прижать к, хм, хрупкой женской груди. Но вовремя подоспел второй "идиот", который все странные желания развеял одним своим появлением и ревностным запахиванием халата на почти голом теле. Вдох-выдох. Вдох-выдох. - Это я у вас хочу спросить. Что за цирк?! - Внешность, голос, пол, но что-то изменить было невозможно. Как минимум, тон, с которым произносились слова, и манеру держаться. Если бы Сасакибе был немного внимательнее, то явно бы заметил подвох. Хотя о чем мы, он умудрился братьев перепутать. Здесь, конечно, дело обстояло куда серьезнее. Как минимум из-за того, что явная такая внешность может ввести в замешательство любого. Нужно было что-то решать, не в коридоре ведь разбираться, в конце концов. Они и так уже устроили вполне эффектное шоу для всех, кто не спит. И так некстати Хио вспомнил о пареньке, который по неизвестной причине не исчез до сих пор за ближайшим углом.
Развернувшись на 180 градусов и снова оказавшись лицом к лицу с бедолагой, Кьеширо выдержал драматическую паузу, надеясь, что тот сам додумается, что стал свидетелем того, что ему не предназначено. Но тот не додумался. Парень, а точнее нычне девушка, позволила себе тяжелый вздох, в котором скрывалось длинное и емкое "ну почему всегда я, почему я должен объяснять этим ослам, что делать нужно". - Ну чего ты встал? Давай, эвглена, двигай жгутиком. И чтобы я тебя больше не видела. А расскажешь кому - ты знаешь, что с тобой будет. - Последние слова он произнес даже с подобием улыбки, стараясь смягчить слова хоть как-то. В любом случае, кажется, он только что устранил кого-то из окружения сестры, потому как от пережитого шока тот вряд ли отойдет в ближайшее время. А потом, скорее всего, решит обходить девушку стороной. Но кого это волнует, когда прямо за спиной у "Нанами" стоят два остолопа, один из которых был явно зол, а другой напуган. Было бы смешно, если б не было так грустно. - Так. Идиоты, быстро за мной, и так уже устроили дефиле перед всем общежитием. - Ему не нужно было даже поворачиваться, чтобы обратиться к "идиотам". Куда важнее было как можно быстрее убраться из коридора, пока сплетни и слухи не перебудили женскую часть. Наверняка многим станет интересно, что же такого случилось, что тут голые красавцы бегают. А это, как минимум, было немного нежелательно. Благо, дорога до комнаты Нанами заняла гораздо меньше времени, чем если бы они попытались вернуться туда, где осталось белье его несчастного тела. Было бы в этом милом женском теле побольше силы, Кьеширо бы с радостью запихал обоих парней в комнату, да закрыл там, пока сам бы пошел на поиски истины и природы этого "переселения". Благо, те зашли сами. Они даже периодически что-то болтали, но и без того распухшая голова медика просто отказывалась воспринимать новую информацию, улавливая лишь обрывки фраз и решая, что ответа от него они не требуют.
- Сели оба. Живо. Что вы устроили?
Видеть свое тело со стороны было, не поверите (!), очень непривычно. Это не как зеркало, ты здесь не можешь управлять тем, что делает твое отражение. И очень жаль!
Так. Стопики. Этот очевидец был одноклассником Нанами, одним из хороших приятелей. И Кьеширо в теле девушки очень не хорошо держал того в тисках.
- …Ты меня хорошо услышал?!
Переваривая эту и предыдущие фразы, которые она могла слышать еще приближаясь к двоим в коридоре, Нанами менялась в лице. Можно было в очередной раз падать в обморок. Слышать свой собственный голосок, говорящий такие нехорошие вещи. Такое одноклассникам Наны говорить было вообще категорически запрещенно. Ведь это потом разойдется по всему курсу, а там запятнанная репутация Нами, да и потом и всего семейства. Хотя на репутацию семейства девочка влияла сама в данный момент, щеголяя в труселях по общаге в теле брата. Так что нужно было это как-то исправить.
- Стой, я все объясню! - она было подскочила к пареньку, но притормозила. - Или не объясню, - действительно, что тут объяснять? Точнее, как объяснить? Нанами понятия не имела, по какой причине поменялась с братом телами. Кто это наколдовал? Кто захотел над ними так пошутить? И как все исправить? Это была тайной, по крайней мере на данный момент. И тут девушке в голову пришла идея. - Мы, мы тут играли в компании в одну игру, и мы с Нанами проиграли. Ей за это нужно весь день изображать злодейку, а мне - пробежаться в белье по общежитию. Смешно, правда? Ты уж извини нашу невезучесть! - парень похлопал пострадавшего от рук «Нанами» студента по плечу. Поверил тот или нет, но ничего кроме этого сказать было пока нечего. - Этого больше не повторится. А Нанами хорошо играет свою роль! - в этот момент хотелось как-то так развернуться, чтобы только Кьеширо увидел ее взгляд, и рассерженный. Ну может с лицом брата делать грозный вид было проще. Но тот сам подошел к ней. На его убийственную фразу Нанами ответила так злобно, как только могла. Но не очень получилось, даже с головой братца.
- А ты чем тут занимаешься? Уже лишил меня приятеля… - продолжить ей не дал кто-то, кто сзади набросился на девушку, ну то есть на парня, но внутри девушку (!) и принялся натягивать на нее халат. Из-за спины (снова) высунулся Даичи. К Укитаке пришло осознание того, что бегать почти голым Кье тоже весьма стыдно, пора была одеться. - С-спасибо, - но ведь брат ее уже опозорил! - Цирк? - она снова сделала нахмуренную физиономию и почти судорожно убрала волосы, которые так и наровили залезть в глаза, с лица. Тут брат, кажется, решил продолжить общаться с мальчиком. Нана скрипела зубами, лишь бы тот опять ничего обидного не наговорил. Пауза, ладно. Но какая эвглена? Какой жгутик? Девушка-парень уже собралась было от нервов выдергивать черные волосы из головы и что-то сделать с братои, который так раздавал «милости» направо и налево. Но надо было выглядеть максимально спокойно. Нана, уже в халате, то есть без нужды что-то еще у себя прикрывать, снова подрулила к прохожему, - я тебе повторяю, не бери в голову. Не будем больше лезть в эти глупые игры, - она старалась звучать как можно «круче», излучая умиротворение и покой, приобняв при этом вредного Кьеширо в своем теле за плечи. Он теперь был такой мелкий. Но долго обниматься не получилось, потому что тот потребовал следовать за ним и уже двинулся по коридору в сторону комнаты Нанами.
Укитаке помохала несчастному студенту рукой на прощание и очень надеялась, что это поможет сбавить тот ужас ситуации, которую сейчас пережил парнишка. Затем она развернулась и посмотрела на Даичи, который, похоже, единственный еще не понял, в чем дело. Ну, Кьеширо и Нами, естественно, поняли, иначе было бы очень странно. Она попробовала улыбнуться тому, но вспомнила, что Кьеширо не любит улыбаться, так что просто вздохнула на полпути. Хотя, конечно, мысли о том, что происходило сколько-то минут назад, когда она проснулась с Сасакибе в одной постели, заставляли ассоциировать лицо Даичи с состоянием шока, так что адекватно себя вести плохо получалось. Да, теперь, когда я в теле Кьеширо, меня тоже можно называть идиотом, такая вот грозная мысль пришла в голову распечаленой и шокированой девушки. Нет, ну серьезно, что она такого сделала? Ну побегала в трусах.. А он только что наорал на мальчишку ни за что.
Наконец они оказались в комнате младшей Укитаке. Здесь все по-прежнему было тихо и спокойно. Ну да, потому что Кьеширо быстро вышел и не успел попортить здесь картину..!
- Что мы устроили? Я просто проснулась в твоем теле, в руках Даичи, - она повернулась к блондину, - я ничего не имею против Даичи, но знаешь, - она смутилась говорить о всех подробностях, связанных с Сасакибе. - Плюс голая, плюс в совершенно неприбранной комнате! - последняя фраза была такой «мамаша моуд он», она снова посмотрела на Даичи. - Извини. Но как ты все же живешь в таком беспорядке? - она старалась говорить равномерно и дышать глубоко. Снова посмотрела на брата. То есть на себя. Черт возьми. - Я, как ты, Кьеширо, видишь, не причем. А побежала я в таком виде, да, не подумала, но я же… я же в шоке! - она замахала руками, чтобы как-то изобразить это «в шоке». Постаралась унюхать аромат тех самых цветов для хоть какого-то малейшего успокоения.
Даичи был примерно в таком же шоке, как и бедолага, на которого нападала агрессивная Нанами. У них прямо-таки одинаково выпучивались глаза и бледнели лица. Медленно и очень выразительно, с каждой следующей фразой студентки и нервничающего медика. Разница была только в том, что бедолагу при этом прессовали и морально уничтожали, а про Даичи, тихо мявшегося за спинами, забыли. Ему хватало и роли простого наблюдателя. До поры до времени, пока он не задумался в том, что у Кьеширо не все дома. Или вообще никого дома нет. Когда еще брюнет нес такую чепуху? Почему-то поведение старшего Укитаке волновало Милка сильнее, чем очевидно пмс-ничавшая Нана. Оно и понятно – с Кье ему еще предстояло жить.
- … Ей за это нужно весь день изображать злодейку, а мне - пробежаться в белье по общежитию. Смешно, правда?
- Ой, смешнее некуда! – Студент хлопнул в ладоши. Если бы мог, то плюнул бы при этом ядом прямо в лицо лохматого брюнета. – Какой такой компании?! – «Кретины тупорылые», хотелось добавить. Это нелогичное объяснение окончательно вывело ревнивого парня из равновесия. И пусть оно, это оправдание, было адресовано не ему. Тем более! Какого черта Сасакибе никто не ставил в известность? Мол, «знаешь, мы тут на днях побудем дебилами, но ты не переживай». Он бы тогда остался в комнате, когда его идиот побежал светить своим блестящим задом по всем этажам. Хоть бы сам не позорился.
Трескотня Нанами, из которой слова сыпались как мелкие камушки, тоже ничуть не проясняла ситуации. Даичи только руками за голову схватился от всех этих «эвглен» и «жгутиков». Он терпел, он правда терпел. Но.
- Ты с какой ноги встала, хамло сопливое? – В конце концов, душа блондина не выдержала, когда он понял, что Кьеширо проглотил язык и совершенно нормально реагирует на то, что его сестра превращается в чудовище. Еще немного, и та распугает всех своих поклонников. Да что там поклонников. Даи, как другу, и то было непонятно и неприятно такое странное поведение. И так ясно было, что блондинку никто не обижал: мог ли обидеть ее трясущийся тип, побледневший до цвета риса?
Очевидно, что нет. Но не в коридоре же учить девушку жизни. Проглотив молча «идиотов» и резкий тон, Сасакибе пошел в комнату. И заставлять парня не надо было: он, скорее, сам готов был затащить родственников в первый попавшийся угол, чтобы выяснить все обстоятельства побега из дурдома. Очевидно, что эти-то двое знали, что происходит. Не знал только студент. Это было удивительно. Что ему оставалось делать? Только со злости подтягивать штаны.
Садиться в комнате никто не стал. Даи закрыл за собой дверь и остался ее подпирать, упрямо смотря на обоих Укитаке. Он пока еще не злился, нет. Он только готовился к этому.
И началось. Если бы в теннис играли втроем, то перекидывание словами именно так и выглядело бы.
В сторону «Нанами»:
- Оставь этот тон и начни разговаривать нормально. Самый большой цирк устроила ты.
В сторону «Кьеширо»:
- А ты вообще… Так, стоп! ЧТО?
В чьем теле проснулся говорящий о себе в женском роде Хио? Чем ему не понравился Даичи? Зачем он рассказывает такие подробности девушке? Почему он не знает, что срач в комнате - дело рук его самого?
Сасакибе молча добрался до кровати и тяжело на нее сел. Если бы он был в чуть более расшатанном состоянии, то наверняка держался бы за сердце. А так опять перебирал пальцами волосы, будто закрываясь от бреда, лившегося в его уши. Мыслительные процессы один за одним умирали в светлой черепной коробке, не приводя к результату. Нет, конечно, неторопливо и мучительно блондин приходил к осознанию слов Кье. Он все понял: его любимый точно сошел с ума. Да еще и оправдывался перед младшей сестрой.
Мирным тоном, в котором на самом деле скопилась вся ярость, он обратился к брюнету. Чтобы не пугать сумасшедшего:
- Ах, шок у тебя, да? То есть я бы меньше понял, если бы ты мне объяснил… объяснила все? Отреагировал бы хуже, чем когда мой… убегает молча из комнаты, теряя по дороге трусы, яйца и последние остатки совести?! Ах, извините! – Фраза уже была рекордной по длине для Даичи за последние несколько месяцев. Ребята должны были это знать. Спокойный тон уступал место откровенной злости: - Ах, простите, что хотел прикрыть твой срам! С которым мне еще жить! Убежал он голый! Это абсолютно нормально, каждое утро так проходит! Я совершенно не должен пытаться узнать, в чем дело!
В общем, студент взорвался. Его вины здесь было меньше всего, право слово.
Его парень считает себя своей сестрой. Сестра несет какую-то фигню и унижает парней. А Даичи еще и в чем-то виноват.
Красота. Ничего удивительного в том, что в конце концов он заорал.
- Хамло сопливое, значит? Да я тебя еще в люльке помню. Вырос, а мозгов не прибавилось. - Фирменный "убийственный взгляд" был направлен на Даичи. И если бы тот не был так занят собственными мыслительными процессами, то уж точно был бы сражен наповал. В плохом смысле, конечно. На счастье Кьеширо уже достаточно времени не попадались отражающие поверхности, так что он даже почти забыл, что выглядит немного "иначе", чем обычно. Даже к голосу можно было потихоньку начать привыкать, особенно после тех многословных тирад, которыми он осыпал всех встречных и поперечных.
А вообще его, кажется, совершенно не воспринимали всерьез. Нанами возмущалась, что он ее приятеля лишил. Даичи права качал, основываясь на том, что он, якобы, старше. И оба отказались приземлить свои седалища, дабы выслушать курс нравоучений от старшего товарища. Беда.
Еще и сестренка рванула прямо с места в карьер, совершенно не думая о том, что ее блондинистого друга от такого количества абсурдной информации просто может закоротить. Да что уж там, в такой ситуации любого закоротит. Один Кьеширо молодец, пытался держать свою психику в норме. Хотя, конечно, не обстояли бы дела настолько плохо, и он бы скатился к полнейшей истерике, закрылся где-нибудь и страдал. Но нет, комплекс старшего брата давал о себе знать. Он не мог пустить все на самотек и упиваться жалостью к собственному положению, когда младшие, обделенные способностью держать себя в руках, оказались в такой же ситуации. Брюнет был тем самым уникумом, который в любом хаосе сохранял трезвость рассудка просто потому, что больше было некому. Жуткое чувство ответственности, от которого он бы с радостью отказался. Но воспитание решило иначе.
Вдох-выдох. Дыхательная гимнастика и досчитать до десяти. Всегда помогало если и не привести мысли в порядок, но отчасти успокоиться уж точно. По крайней мере, этого было вполне достаточно, чтобы сохранять спокойное выражение лица и не повышать тон по пустякам. И чего это Даичи вдруг решил учить "Нанами" правильно разговаривать, кстати. Благо, собственное тело не подавало явных признаков жизни, поэтому можно было сконцентрироваться на хамских нравоучениях от великовозрастного идиота.
- Серьезно? Это говорит мне тот, кто в расстегнутых штанах бежал по общежитию? Ну что, много баб уже подцепил на свой голый торс? - Нет, медик не был зол. Даже не рассержен. Разве что немного раздражен тем, что вытворяли "Кьеширо" с Даичи. Оттого и не мог пропустить свою очередь вставлять ехидные комментарии в этой словесной перестрелке. Ох, если бы не Нанами, и так натерпевшаяся страха, он бы много что высказал. Начиная от поведения, которое могло напугать бедняжку, и заканчивая видом, в котором Сасакибе щеголял. И вполне вероятно, что закончилось бы все феерическим скандалом. Все-таки происходящее сильно отличалось от того, когда спутали близнецов. Да и дело было вовсе не в том, что кто-то чего-то не понял и спутал с испугу. Хотя, стоит признаться, пыл, с которым блондин отчитывал якобы своего любовника, со стороны выглядел дико смешно. Серьезно, их ссоры проходят именно так? Больше похоже на лай двух чихуа-хуа. Они пытаются выглядеть суровыми и опасными псинами, а на деле мыши дрожащие, зачем-то друг на друга тявкающие. И не нужно говорить, что осознание этого ни на что не повлияет. Еще как повлияет. Как минимум, после всего пережитого, на старшего Укитаке будут накатывать приступы неконтролируемого смеха при каждой попытке указать ему на ошибки таким тоном. - Истеричка. - "Нанами" даже прыснула, мысленно радуясь тому, что еще не так давно ее раздражало - про нее забыли. Зато появилась редкая возможность понаблюдать за всем со стороны. Ну а когда этот Аполлон в одних штанах проорется, можно было и приступить к спокойному объяснению ситуации. Или все-таки сыграть свою роль и посмотреть, как будет выкручиваться сестра? Нет, пожалуй, это было слишком жестоко. Если бы на ее месте был Йоширо, там уж другое дело, там можно и позлорадствовать, сыграть роль непонимающего создания и даже извиниться за прежнее поведение. Хотя там разницы в телах бы не было. И это бы сильно омрачило всю ситуацию. - Проорался? Молодец. Но я как бы здесь, - для убедительности "Нанами" даже помахала ручкой, пытаясь привлечь к себе внимание. Велика была вероятность, что ее слова будут поняты как "не решайте свои проблемы в моем присутствии, пидоры гнойные", поэтому пришлось продолжать. Но для начала следовало хоть немного успокоить сестру, которая, видимо, была в таком шоке от увиденного и испытанного, что отказывалась даже толком смотреть на "обвинителя". - Нанами, милая, я понимаю, что ты удивлена. Но где ты еще могла проснуться в моем теле? И раз уж решила бежать за помощью к братику, то могла бы одеть его тело. - Самоубеждение в том, что он разговаривает с умственно отсталыми, всегда помогало контролировать свой тон и слова. А еще заставляло разжевывать каждую мысль настолько, что если бы они были материальны, то превратились в жидкость. - Ох, я не всегда бываю аккуратен, особенно в определенных ситуациях. И, в конце концов, ты собиралась увидеть идеальный порядок и цветочки, расставленные по углам? - Бессмысленный и бесполезный спор, однако раз уж речь шла о "разжевывании", то парень считал своим долгом ответить абсолютно на все вопросы тщательно и спокойно. - Сходи попей воды, умойся, открой окно и подыши свежим воздухом, только успокойся в пределах этой комнаты. Ты и так уже запустила механизм сплетен. А в свое оправдание скажу, что твой приятель первый начал, - Укитаке явно требовалась передышка. Не любитель длинных речей, он буквально выдавливал из себя слова, чувствуя, что еще немного и начнет заговариваться. А это может нарушить душевное равновесие, достигнутое с таким трудом. Поэтому парень, точнее девушка нынче, начала расхаживать по комнате, выдерживая паузу и готовясь к тому, что это только начало пути. Все-таки Нанами даже объяснять ничего толком не нужно, кроме норм поведения. Кричащий студент был явно большей проблемой. И дабы предупредить обвинения в невменяемости обоих представителей семейства Укитаке, девушка постаралась жестом показать Даичи, что к нему вернется чуть позже. Обо всем по порядку, так сказать. - Наворотили дел, конечно, что уж говорить. Так, Нами, цыц. Теперь большим дядям нужно поговорить. - Под "большими дядями" он подразумевал себя и Сасакибе, конечно, как бы абсурдно не звучало это в нынешнем положении.
Пришлось даже остановиться, причем, подальше от кровати, на всякий случай, так сказать, да одарить блондина внимательным взглядом. - Я не знаю, почему это произошло - говорю сразу. Но мы с Нанами, как бы выразиться, поменялись. Поэтому я очень надеюсь, что ты не стал приставать к ней.
Впору было застрелиться, но Кьеширо решил продолжить свое бессмысленное хождение по комнате, дабы подавить совершенно неуместные мысли о хрупкости своего, как он надеялся, временного тела. И о том, что все вокруг казалось в разы больше, а Милк и вовсе выглядел настоящим гигантом. Но больше всего его интересовала духовная составляющая их обмена телами. Как медицинский сотрудник, он не мог пропустить такой факт. В каком-то смысле это было чем-то новым, неизведанным и захватывающим. Если задуматься, то возникала сотня вопросов. Например, сможет ли Нанами в его теле взять свой занпакто и активировать шикай. Собственно, он хотел ее об этом попросить, ради науки, конечно. Но чуть погодя, когда информация уляжется и не будет эксцессов в виде чьего-нибудь побега в одном белье, например.
Нанами уже было больно смотреть, как ее тело источало столько злости в окружающий мир. Когда брат наезжал на Даичи, она делала такое недовольное лицо и как-то странно замахивалась руками, типа хватит уже. Хотя сам Даичи ее тоже напугал. Он мог назвать девушку «сопливым хамлом»? Даже если она себя так вела? Мог бы сначала проверить, здорова ли она. А потом уже кидаться такими фразами. В общем, парни оба сходили с ума на глазах у Укитаке-младшей.
Почему в людях так много негатива? Неужели нельзя всех уважать, любить, быть вежливым? Это портило жизнь и окружающим, и самому человеку. Нанами этого не понимала. Конечно, хараткер каждого формируется по-разному. У определенных людей такой невеселый подход к общению был весьма оправдан. Но девушка верила, что исправиться всегда можно было. Ну вот допустим, вроде бы, если у кого-то умер кто-то из близких, да, это очень грустно, и человек вполне себе может закрыться и отказываться от контактов с окружающими. Но Нанами знала одну девушку, ее возраста, у которой отец умер, когда той было лет двенадцать наверно. И что, она еще жизнерадостнее, чем Нанами! Пример, возможно, чересчур печальный, но это та история, о которой вспомнила Нами в первую очередь. И да, мы уже говорили о том, что Укитаке оставалась в хорошем расположении духа, несмотря на свои собственные семейные недочеты и абсолютное незнание того, кто являлся ее матерью. Короче, нет негативу.
- Ладно, ладно. Я успокаиваюсь. Я же - Кьеширо, который умеет держать себя в руках. Иногда, - она подчеркнула голосом «иногда», потому что даже вот только что, все наблюдали, как парень перегнул палку с другом Нанами. Она обратилась к Даичи. - Перестань, сейчас мы все объясним и все решим, - она потрогала свой лоб, показалось, что начала подниматься температура. Хотя вроде нет. Посмотрела на «Нанами», - Да да, изивни. Не надо было так выбегать. Но я понадеялась, что еще было рано и вообще. Нужно было проблему, знаешь, как можно быстрее решить! - Белоснежка как-то даже весело улыбнулась, потому что, если честно, представив, как она выглядела со стороны, бегая по коридорам в теле Кьеширо и ни в чем, кроме падающих трусов, ей это показалось забавным. А вот Нанами, орущая на своего одноклассника, выглядела вовсе не забавно. - Ну не настолько, но комнату надо уж хотя бы в более или менее хорошем состоянии держать. Без лишней пыли, и проветривать. А то это даже может быть вредно для здоровья. Ты же врач. А еще, порядок в доме хорошо влияет на разум. Прибрано на полках - прибрано в голове! - Кьеширо наверно никогда не видели говорящим так много и так поучительно. Хотя, сестру он поучал немало. И Даичи, видимо, тоже. Что и делал в данный момент.
- Твой приятель первый начал.
- Я уверена, что ничего плохого он не сделал, - Нанами вхдохнула. А про встречу с неизвестными дамами на лестничной площадке она разговор решила не заводить, чтобы больше не будить в Кьеширо зверя. Такого, как он себя называет, барса, да.
- Теперь большим дядям нужно поговорить.
Нанами послушно кивнула и уселась на кровать, получше натягивая халат. - Ты мне, может быть, приготовь список, на всякий случай. Что мне каждый день надевать, что говорить определенным людям. Ну и похоже придется изучить все ваши медицинские штуки. А я тебе списочек напишу! - Нанами как-то грустно посмеялась. Было неизвестно, обречены ли они остаться в телах друг друга надолго, если не на всю жизнь, или же удасться решить эту задачку. И что, например, с реатсу и способностями ребят? Оджи в голове сегодня не появлялся. Это, конечно, не значит, что девушка его потеряла, ему все же не обязательно было все время болтать. Но вероятность была… Сможет ли Нами по-прежнему общаться со своими друзьями, или придется запираться одной в медкабинете, как это делает брат? Найдет ли она себе, так сказать, избранника, выйдет ли замуж, или нужно будет об этом забыть? С Даичи, наверное, ей жить не придется, тот уж, как казалось девушке, предпочтет разум Кьшеиро, чем его тело (хотя по уже обретенному опыту сегодняшнего дня, можно было сказать, что тело Кье Даичка тоже очень любил). То есть он может теперь жить с «Нанами». Ну что ж, двум парням от этого даже плюс может быть. Хотя бы не нужно ставить родителей перед неожиданной ситуацией, мол, вот, мы два парня, и мы женаты. Нет, если Кьеширо останется в теле Нанами, все станет предельно легко и замечательно: милая дочь Укитаке замужем за прекрасным сыном Сасакибе. И никаких вопросов у меносов. Но вот жизнь самой Нанамушки в данном случае будет весьма печальна. И толпа фанаток за спиной ее от этого не спасет.
Девушка осмотрела свою комнату и снова обрадовалась, что хотя бы здесь все как надо. По рекомендации брата зашла в ванную, набрала воды, выпила, умылась. Еще подумала о том, чтобы продолжить приводить себя в порядок. Нашла свою расческу, принялась бороться с черной копной. Вернулась в комнату, открыла окно. Тем более что погода была хорошая. Почему бы им просто не забыть обо всех проблемах и пойти погулять??
- ...Поэтому я очень надеюсь, что ты не стал приставать к ней.
Нана издала что-то на подобие хихиканья душевно больного, с голосом Кьеширо это звучало даже страшновато. Да, ребятушки, вы сегодня немножко покалечили психику ребенка. А ведь старались изо всех сил этого не делать. Но ничего, ничего, она переживет. Ей ведь уже не пять лет.
- Да, вот так, поменялись. Но совсем не знаем, почему. У вас есть какие-то предположения? - она снова приземлилась на кровать своей костлявой пятой точкой, облаченной и в трусы и покрытой халатом. - Я лично, ничего нехорошего не ела, не пила. Ничего неприличного не делала, - да нет, мы тут ни на кого не намекаем! Попа, кстати, все еще болела.
- Истеричка.
- Да с вами убийцей можно стать. – Рявнув последнее предложение и очевидно выдохнувшись, Даичи успокоился и неосознанно, как в детстве учили, сел с идеально прямой осанкой, будто это должно было помочь ему пережить происходящее. Успокоился он так же быстро, как и завелся. В общем-то, это было нормально: приходить в себя, прооравшись. Сначала ведь надо было закричать, а потом поинтересоваться, что стряслось и как это исправлять. Да и кто бы тут спокойным остался, скажите на милость? Подобные комментарии на его искренние, между прочим, эмоции тоже были совершенно нормальными, хотя и обидными. Именно такие смешки обычно хоть как-то напоминали ему о том, что вопли – не лучший способ доносить свои мысли до окружающих. Порой Кье еще мог засунуть палец в ухо, которое якобы оглохло, и отвернуться, занявшись своими делами. Правда, то, что издевательства следовали со стороны хрупкой девушки, а не привычного брюнета, вносили новый беспорядок в и без того разворошенные мысли. Да и ласка утихомирила бы студента гораздо быстрее и прочнее.
Пока Укитаке успокаивали друг друга и пытались что-то втолковать в собственные головы, Сасакибе пытался глубоко дышать, чтобы снова не выйти из себя от любой мелочи, которая ему не нравилась в разговоре. В итоге он даже натянул на себя странную полуулыбку, с которой слушал страшные вещи. Ему было весело? Ничуть. Но его светлая голова отказывалась работать.
«Нанами, милая?». Парень повернулся, чтобы на секунду оценить милую Нанами в привычном теле Кьеширо. Так же медленно отвернулся, сам с собой рассудив, что большей глупости в жизни не слышал. Ему оставалось только пожимать плечами и сидеть, пока родственники решали между собой проблему. Как у них вообще хватало нервов выяснять, насколько его комната была проветрена? Да хоть в помойке он живи! У Кьеширо были тонкий голос и грудь, понимаете?!
Милк бы и сам с удовольствием сходил умылся по совету женского тельца. К тому моменту, как наступило время поговорить «большим дядям», студент успел проникнуться происходящим. Как бы ни старался парень защитить свою психику спасительным идиотизмом, он уже понял, в чем заключалась главная проблема. Хотя поверить мог с большим, большииим трудом, даже не смотря на то, что перед его глазами были два весомых доказательства. И одно из доказательств решило вдруг, что нужно продолжить насилие над мозгом блондина и заставить его рождать внятные фразы.
- Ну, надейся. - Впору было покраснеть. Даичи повернулся к телу Кьеширо, вспомнив о своем пробуждении. По крайней мере, он смог немного проникнуться тем, почему девушка в чужом теле поспешила убежать из комнаты. Не мог он только понять того, почему та все-таки решила ничего другу не объяснять. – П…ти. Кхм. Прости, Нана.
Хихиканье девушки говорило о том, что та нервничала не меньше самого виновника пошловатой истории с домогательствами. Лучше было вообще не вспоминать утреннее знакомство, ладно. Ведь как заново познакомились, право слово. О боже, а куда она тогда смотрела? Парень, потянувшийся было, чтобы потрепать второго «парня» по плечу в знак утешения, отдернул руку и вернулся в свою позицию с идеально прямой спиной. И уж очень горько вздохнул.
Привыкший искать утешения у медика, он поворачивался к длинноволосому телу, и только потом вспоминал, что поддержки там не найдет. Хрупкое же девичье тело его не вдохновляло. Чтобы окончательно успокоиться, нужно было что-то подержать в руках и быть уверенным, что это «что-то» не сломается.
- Только не надо никаких списков. – Сасакибе было жалко самого себя, хотя, по идее, он пострадал меньше всего. Да чего там, он вообще не пострадал. Вся эта ситуация действительно могла обернуться для него одними плюсами, если бы ребята так и не поменялись телами обратно. Но представлять себе такое все равно не хотелось. – Вы же не останетесь такими, верно? –Утешьте мальчика. Скажите, что нет. – Я, конечно, говорил, что лучше бы Кье стал женщиной. – Даичи снова принялся чесать шрам на плече. Сначала он сказал это, а потом немного подумал. Стало как-то жарко. Снова накатила паника: а что если? А что если… – Но я же не это имел в виду! Не такую женщину! – А что если это он виноват?
Интенсивно крутя головой, блондин принялся сравнивать Укитаке. Быдло-девушка устраивала его меньше, чем вдруг ставший душевным и понимающим медик. Вот такого медика можно было бы наблюдать рядом с собой каждый день без всяких проблем и тревог. А «Нанами» бы продолжила трепать нервы своему сожителю…
Если это он виноват, тогда зачем ему вообще это было надо? Кьеширо в обоих случаях оставался ехидным гадом.
- Ты знаешь в чем прелесть работы врача? Он не обязан следовать собственным рекомендациям. - Не хватало, чтобы его еще тут за беспорядок отчитывали. Ну ей-богу, не то место и уж точно не то время, чтобы читать нотации о том, как важно поддерживать чистоту. В конце концов, инициатива наказуема. Кто предложил, тот бардак и разгребает. Но пока эту тему медик решил отложить. И так было слишком много всего, что нужно было решить. Например, что делать дальше.
"Думаю, если бы у нас была мать, она бы была именно такой. В такие моменты начинаешь задумываться, а нужно ли это вообще."
Тяжелый вздох. Ну почему все складывается именно так? И любимый вопрос - почему именно он? Что такого нужно было сделать, чтобы получить такую отдачу. Он ведь ангелом последнее время был. Ну, кроме сегодняшнего утра. Но это можно даже не брать в расчет, парниша сам нарвался. Оставалось только раздраженно дернуть плечом на это "ничего плохого". У всех разные понятия о плохом и хорошем. И вообще, что одному нормально, то другому вообще смерть. - Он полез ко мне своими лапами. Знаешь ли, не люблю, когда меня без причины трогать начинают.
Кажется, фразу "большим дядям нужно поговорить", Нанами восприняла на свой счет, потому что продолжила щебетать, пусть и странно знакомым голосом. Конечно, если прислушаться, то можно было понять, что это его собственный, некогда такой родной голос. Но опять-таки, изнутри он слышался совершенно иначе, а вот со стороны. Что ж, а неплохой все-таки тембр. Да он вообще был хорош, как ни посмотри. Поэтому совершенно не собирался мириться с потерей самого любимого и драгоценного - своего тела. - Какие медицинские штуки? Милая, мы в Обществе Душ. Тебя не пустят в отряд просто потому, что ты выглядишь как я. Как минимум потому, что ты даже мечом моим воспользоваться не сможешь в нужный момент. Не говоря уже об остальном. Так что если даже все так и останется, ты возьмешь мое тельце и потащишь его на занятия в понедельник. А я свяжусь с Йоширо и попытаюсь что-нибудь сделать. - Видимо, романтично настроенный мозг девушки явно отвергал любые логичные выводы. Без разницы, как она выглядит, содержимое черепной коробки осталось прежним. И даже если он напишет ей план действий и список на сотню страниц, ничего от этого не изменится. Нанами останется студенткой, которой предстоит еще три года обучения, а Кьеширо офицером четвертого отряда, которому придется заниматься насущными проблемами и работой, несмотря на внешность милой девочки. Нет-нет. Нужно отбросить все эти "если" и "может быть", он должен вернуть себе тело, вернуть привычный темп жизни. Уж кто-кто, а Хио никогда не мечтал сменить пол. Слишком уж много проблем, которые, кстати, Даичи наоборот считал преимуществами, будто бы не понимая, чем все может обернуться. - Кстати, Нами, попробуй взять свой меч и активировать шикай. Заодно и проверим мою теорию.
Предположения? Хм. Действительно. Должно ведь быть объяснение того, что они вот так просто взяли и поменялись сознанием. По идее, если отбросить все абсурдные объяснения, то оставшееся будет истинным. Но проблема в том, что даже абсурд не приходил в голову. Что и как? У кого-то есть способность исполнять сокровенные желания? Это все иллюзия, временное помешательство? Даичи, находящийся в то же время в комнате, остался нормальным. Значит, что, это подействовало только на родственников? Но других клоунов с утра в общежитии замечено не было. Неужели поменялись только они одни?
От интенсивности мыслительного процесса, Кьеширо даже остановился, заведя руки за спину и уставившись невидящим взглядом в стену. Объяснение не найдется само собой, для этого нужно что-то делать. Даже если представить, что это чья-то иллюзия. Почему именно они? Что стало отправной точкой для такой неожиданной смены. - Я очень надеюсь, что не останемся. - До сознания долетали обрывки фраз, на одну из которых он решил ответить. А ведь действительно надеялся, что все так же просто вернется на круги своя. Не хотелось как-то стать объектом для экспериментов двенадцатого отряда. Они-то уж точно бы заинтересовались таким феноменом. Да от одной мысли оказаться на столе Маюри офицера бросало в дрожь. Нет, нужно было срочно что-то решать. - Погоди, что ты сказал? - Будто что-то прояснилось. Если отбросить все самые безумные идеи, то эта причина не казалась такой уж сумасшедшей. И если принять вчерашнюю ссору за точку отправления, цепочка складывалась отлично. Не хватало только одной детали. Как это произошло, кто постарался. - И что значит "не такую женщину", а какую ты хотел, дурья твоя башка? Так, ладно. Если ты виноват, то попробуй включить мозги и вернуть все на место. Я не хочу выглядеть как лоли.
- Он полез ко мне своими лапами. Знаешь ли, не люблю, когда меня без причины трогать начинают. - на фразу брата Нанами закатила глаза и сделала костлявые руки в костлявые боки. Ну ладно, она разберется с этим потом…
- Прости.
Нанами вздознула. Конечно, в поведении Даичи после пробуждения не было ничего криминального. Это было естественно… Просто неожиданно для девочки, вот и все. - Ничего, все нормально, - она даже улыбнулась. Представляете, улыбающийся Укитаке.
На разговоры брата об отряде, способностях, занятиях и всем этом Нанами кивнула. - Да, ты прав. Если реатсу осталось мое собственное, люди из отряда сразу распознают подвох, - фразочка этакого Шерлока; ну а вообще, Нанами часто замечала, что в присутствии Кьеширо мозг как-то отключался. Возможно, потому что она заранее знала, что данная персона воспримет ее как кого-то глупенького и недалекого. Это из психологии: если вы боитесь что кто-то что-то о вас подумает, вы неосознано начинаете соответствовать этому «что-то». Если вы пришли в коллектив, состоящий из парней старше вас и «якобы» умнее вас, вы можете бояться показаться глупым. Это случай Нанами. И поэтому она казалась глупой. И этот парадокс сейчас странно смотрелся в теле Кьеширо. - А оно осталось, - она могла это чувствовать. А ее собственное тело сейчас, казалось, источало привычное реатсу Кьеширо.
Из всех пока что сделанных наблюдений, Нанами все же решила, что смена была только лишь на уровне внешности. Она взяла в руки занпакто, который умиротворенно лежал у стола, на своем привычном месте, и попробовала сделать привычную вещь: как и сказал Кьеширо, активировать шикай. Кажется, все было в норме. Оджи был спокоен, так скажем, не буянил. А меч у нее все же был красивый. И чудный. Жаль был бы его потерять. Еще как жаль.
- Да уж, придется, большому дяде Кьеширо вернуться в школу, - ибо Нанами не сменила свои способности на способности своего брата. - А младшей Укитаке внезапно стать офицером четвертого, - и тут уже не знаешь, плакать или смеяться.
Она вернула меч в прежнее состояние и присела на пол, все еще держа его в руках. Кьеширо мог бы сейчас сказать что-то вроде «эй, отморозишь мой зад», но причин для волния не было: пол был относительно теплым, да и приятным - такой пушистый ковер. Нана вздохнула. И снова вздохнула. Мозг пытался придти к какому-нибудь логическому разрешению ситуации. Но пока не мог. Но ничего, они ведь в любом случае найдут выход? Даже если все так и останется, они смогут найти способ прожить жизнь в счастье и радости!… Наверное.
- Я, конечно, говорил, что лучше бы Кье стал женщиной. - И тут, внимание!, все встало на свои места в голове, которая сейчас носила на себе груду черных волос. Точнее, почти все. Это все произошло из-за неосторожной фразы Даичи! Но. Каким образом? Некая волшебная фея услышала это «пожелание» парня и немедленно нашла его мужу чудесную замену в виде сестры последнего? Или это Даичи сам по себе, силой мысли меняет людей местами? Вобщем, что ща механизм отвечает за подобные деяния. - Не такую женщину! - в голове как-то на автомате всплыл вопрос «а чем я тебе не нравлюсь?», но не был задан вслух. Было произнесено нечто другое. - А-а какую? - она почесала нос. - Мм, тогда почему бы ему просто не сменить пол, оставаясь в своем собственном теле? - сейчас главное, чтобы со стороны брата в нее сейчас не полетели подушки. - Почему я? Похоже, Кьеширо мало за тобой ухаживает. А я бы помогала и обеспечивала бы беззаботную жизнь, - Нанами сидела и териотезировала вот так вот на полу, с задумчивым видом и при этом с долей улыбки. - Только не обижайся, братик, - она снова посмеялась. Казалось бы, шок ушел и жизнь вновь стала веселее некуда, но нет-нет. Это такая реакция просто. Такое насильное подавление шока и успокаивание самой себя.
- А какую ты хотел, дурья твоя башка? - ну нет, давайте не будем заново начинать. - Тихо, тихо. Даичи, может расскажешь, почему так? Что тебя заставило это сказать? Может, разберемся в ситуации? - Нама сделала вид этакого опытного психолога, такая вроде умная и спокойная и вообще. И подающая корпус немного вперед к ребятам, как бы показывая, что она очень внимательно слушает. - Я не хочу выглядеть как лоли. - девушка двинула черной бровью.
Отредактировано Ukitake Nanami (06-11-2014 22:47:53)
Если у бедняжки Нанами в присутствии давящего брата мысли просто путались (что было очевидно – у кого бы они не спутались в такой ситуации), то у Даичи уже на протяжении нескольких лет в присутствии старшего Укитаке мозг чаще всего работал на самых минимальных мощностях. Его собственный здравый рассудок включался только тогда, когда синхронно отключался более расчетливый – медицинский. Что бывало редко.
Будто при рождении одному из них достался мозг, а второму – сердце. Поэтому сейчас блондин воплощал собой стопроцентное сердце и испарившийся мозг, таращил свои испуганные глаза на девушку, виновато мял ладони и ждал бури на свою голову. Он правда был на нервах. Ошарашенный еще и тем, что Укитаке вдруг решили, что он и правда мог быть виноват.
Серьезно? Нет, серьезно?
- Подождите, ну я же не маг! – Блондин для наглядности показал свои руки, которые не отличались ничем особенным. – Это невозможно. Да нет. Да что за бред! Вы разыгрываете меня, может быть? Чего вы такие спокойные, а?!
Если люди просыпаются не в своем теле, они должны бегать по медикам и ученым или, как минимум, биться в истерике. А истерил только бедный Даи, вставший с кровати и заметавшийся по комнате, как цирковой медведь, которому при дрессировке подпаливают пятки, чтобы он танцевал. Больше всего ему нравилась версия о том, что представление было устроено для него: что родственники, с присущим всем Укитаке юмором (отсутствующим), решили разыграть студента. Но тогда… Но нет. Они не были юмористами, но и кретинами тоже не были.
- И что значит "не такую женщину", а какую ты хотел, дурья твоя башка?
- Обычную! – Развернувшись к семпаю, Сасакибе на секунду растерялся. Хотел гневно посмотреть в лицо, так сказать, а это лицо пришлось для начала искать где-то в районе своего пупа. – Такую, ну… - Ладони парня описали круги на уровне груди. – Да какую угодно! Черт возьми! Почему…?
Почему Нанами, которая вместе с ним ходила под стол четвертого отряда, радовалась его игрушкам и делила с ним его конфеты? И с этим телом он стал бы жить? Фу. Фу!
- Даичи, может расскажешь, почему так? Что тебя заставило это сказать? Может, разберемся в ситуации?
- Какая такая ситуация? Да чего в ней разбираться? Это вообще на правду не похоже! Ну, хотите, я попробую. - Замерший посреди комнаты в незаконченном движении, кидошник закрыл глаза и молитвенно сложил руки. – Боже, святейший Император, сделай так, чтобы все стало, как прежде.
Конечно же, когда Милк открыл глаза, он не заметил изменений. Снова зажмурившись, болван повторил призыв громче и даже скрестил пальцы. – Хочу, чтобы они поменялись телами обратно!
Магические пасы в воздухе тоже не помогли. Глубоко вдохнувший и закрывший было в третий раз глаза, Сасакибе махнул рукой, выругался под нос и без сил шлепнулся на кровать, будто ему на шею повесили гирю весом во всю семью Укитаке.
- Да какая ситуация. Ему же явно недостает такта. – Даи кивнул на медика, жалуясь телу медика. Его глаза готовы были в разные стороны разъехаться – настолько он не мог привыкнуть к тому, что, рассказывая про Кьеширо, он обращался к тому, кто выглядел, как Кьеширо. Куда поворачивать голову, куда смотреть? – «У тебя будут проблемы, их уже не решить, не требуй от меня ничего. Не нравится – так проваливай. Тебе же только будет лучше». – Передразнивая брюнета, парень кривил рот и разводил руки с напрягшимися, как когти, пальцами. Именно таким чудовищем для него в моменты ссор выглядел его сожитель. – Да, проблем было бы меньше! Я просто сказал однажды, что если бы он был баб… женщиной… Совести бы явно было больше! А шутить я могу много, чего так заводиться-то. – Хлопнув себя по колену, Сасакибе посмотрел на тело Нанами. – Да? - Вроде укорял. «Понимаешь, что ты плохой мальчик, да?» – С детства бы научили, что забота о ком-то – это не нездоровая слабость. Да может нервы трепал бы мне меньше!
Парень проникновенно втолковывал что-то брюнету, выражение лица которого было типичным для Наны – успокаивающим.
- Да, я уже понял за столько лет, что женщина была бы для отношений «безопасней». Стыдиться не надо, оправдывать другим свое «одиночество» не надо. Да, и я в курсе, что я захочу детей. И я захочу! Но это не повод при любой возможности расшвыриваться мной направо и налево. «Катись, это для твоего же блага!». Надо же, какие мы благородные! – Снова та же мина. – Мы подарим Даичи какой-нибудь красотке, с которой сами и познакомим! Это, мол, избавит его от всех проблем!
Сасакибе горько вздохнул.
- Я бы посмотрел, что бы изменилось, если бы его пол стал другим. Пф! У нас, видите ли, будущего нет! Да что за глупости! Было бы мне приятнее жить с женщиной? Да! И что? Если я живу с ним, это не значит, что у меня паралич, и я не могу никуда уползти! Это значит, что мне так нормально.
Блондин успокоился и миролюбиво пожал плечами.
- Это я когда-то пытался объяснить. Но вообще я просто вчера смотрел на то, с какой любовью он расчесывает волосы и улыбается, и пошутил. Зачем так реагировать на шутку, если ты, например, сам учился ходить на кабл… Я же не серьезно. - Даичи понемногу затих, соображая, что всех подробностей женских наклонностей брата Нанами лучше не рассказывать. Так что он тихо принялся чесать шрам, что лучше всего другого показывало его напряжение, и уставился в пространство.
- И что нам теперь делать, а?
- На правду не похоже? Бред? А мы с Нанами, видимо, шутим так с утра пораньше. - Он хотел оставаться спокойным. Он даже старался. Почти искренне. Дышал ровно, моргал часто, шеей "хрустел" не слишком резко. Все, лишь бы не вывести себя из пойманного равновесия. Ведь никому не нужна еще одна вспышка злости от несчастного парня, который по воле судьбы и идиота-сожителя выглядел как истинная Лолита. Потому что в противном случае получили бы все. И Нанами, и Даичи, и даже тот утренний невезучий мальчик, неважно как далеко он успел убежать. В общем, Кьеширо пытался придумать гениальный выход из сложившейся ситуации, ровно до того момента, как студент начал оправдываться, показывая, видимо, ту самую "обычную" девушку. Капля в чашу, которая и без того наполнена до краев.
Ходить смысла не было, так как вскочил блондин, пытаясь сделать, хм, нечто. И за это "нечто" его хотелось упечь в четвертый, так как выглядело все куда безумнее, чем пара родственников, проснувшихся немного не в себе. Подумаешь, с кем не бывает. А тут вот клиника. Укитаке даже комментировать происходящее отказался, молча взирая на все попытки совершить некий тайный обряд, который, судя по всему, должен был вернуть все на свои места. Но изменений не последовало. Что неудивительно. Осталось только ехидным таким тоном выдать "не верю!" и "не хочешь ты все вернуть". Но оно и так было понятно. А раз не хочет, то какой, собственно, смысл?
- Воу, вообще-то неприлично говорить в третьем лице о ком-то, кто находится рядом. - Все у Хио нормально было с тактом. Это с эмоциональной устойчивостью беда наблюдалась. А с тактом все было просто отлично. В чем он не прав? Предупредил, дал почву для размышлений - не помогло. Откровенно заявил - не помогло. Кричал - не помогло. Это вынужденная мера. - И кривлять меня тоже не надо. Или мне выйти, чтобы вы вдоволь обсудили то, какой я отвратительный? - Еще две капли в чашу. Плохое начало дня. И просто отвратительная попытка найти решение проблемы.
А Сасакибе тем временем несло. Ну хоть честно высказался. Вот только это медик бы предпочел не рассказывать сестре. Да, даже при том, что она уже видела гораздо больше, чем должна. Что-то все равно не стоит выносить за "порог". Они еще сотню раз помирятся, а что останется в голове у милейшей Нанами - неизвестно. Может, она теперь брата за километр обходить будет, да за один стол с ним не сядет. Или действительно решит начать заботиться о блондине, утешая беднягу. Еще капля.
Пожалуй, выступление о плюсах гетеросексуальных отношений стало последним, что бы медик хотел услышать в такой момент. Ну и последней каплей в и без того переполненной чаше терпения. Был бы он девушкой, совести было бы больше, нервы бы не трепал, прятаться бы не приходилось, прикрываться, семью нормальную построить можно, детей завести, вообще не переживать ни о чем. Отлично. Замечательно. Речь Даичи была прекрасна настолько, что "Нанами" деликатно ее дослушала, закусив нижнюю губу и кивая едва ли не каждому слову, тем самым показывая, что прекрасно все слышит, и даже со всем согласна. В отличие от "Кьеширо", лицо которого, благодаря сестренке, конечно, источало искреннюю доброту и озабоченность проблемами бедняги Даичи, лицо "Нанами" не выражало ничего. Абсолютная пустота. Девчушка стояла, потупив взгляд и не зная, чем же занять руки. Она кивала и на нервах грозилась прокусить губу к чертовой бабушке. Но в то же время, даже присмотревшись, нельзя было увидеть ни одной эмоции. Слышит ли то, что "ей" ставят в вину, понимает ли, раскаивается, злится? Ничего. Просто слушает, стоя около шкафа и стараясь не мешать да не сбивать с мысли лишний раз. Идеальный собеседник в светском обществе. Вот только загвоздка состояла в том, что здесь было НЕ светское общество. И Даичи сейчас так неразумно изливал душу перед Нанами. Не пытался решить поставленную задачу, не пытался даже отшутиться, а откровенно ныл и нервничал. Да, конечно, для него шок. Еще и Укитаке оба вот так решили, что из-за него они поменялись. Тут уж любой психовать начнет, а Милк и без того был слишком эмоциональным. Бедолага.
Вот только зря он вообще поднял эту тему. Вполне можно было ограничиться парой причин. Вроде того, что он просто пошутил, не предполагая даже, что эта шутка могла выйти боком. Или уже начал задумываться о детях, поэтому сказанул. Ведь столько вариантов было, столько слов и выражений, которые можно было использовать, чтобы не бить каждым по голове Кьеширо, в который раз доказывая, "какой он плохой мальчик".
Кажется, высказав все, парень даже почти успокоился, разве что продолжал чесать шрам. Зато не на шутку разозлил семпая, который, наконец, поднял глаза от пола и даже улыбнулся.
Удар. Звук получился не такой эффектный, как если бы у медика было его прежнее тельце или просто немного больше сил. Но ладонь о шкаф он припечатал со всей ненавистью и злостью, которую копил во время той душевной и пронзительной речи. Обычно дело обстояло как. Кьеширо хмурится, но соглашается - все нормально. Кьеширо слишком активно протестует - все нормально. Кьеширо критикует каждое слово, но соглашается - все нормально. Кьеширо кричит - все не совсем нормально. Кьеширо молчит и не перебивает - все плохо. Кьеширо молчит и улыбается - все ужасно.
- Отлично. Я понял. - Ладонью по-прежнему "девушка" упиралась в шкаф, только теперь смотрела она прямиком на блондина. - Делайте, что хотите. Решайте, придумывайте, да хоть перевешайтесь здесь. Я умываю руки. Заткнись, Сасакибе. Я не собираюсь продолжать выслушивать от вас обоих, какой я плохой. - Он честно старался держать себя в руках. Но тут уж упали все ограничители. Обычно Кьеширо не позволил бы себе кричать на сестру, и уж тем более серьезно обвинять Даичи. Однако в тот момент они приравнивались к незнакомому мальчику, который по воле судьбы попал под горячую руку. Раздражающий элемент, который лезет туда, куда не надо, и задевает не то, что надо. Поэтому тон Укитаке потихоньку набирал громкость, так что под конец он буквально орал изо всех своих ныне девичьих сил - Нана, ты у нас просто Мать Тереза гребанная, так утешай его! Ну же, чего ты ждешь?! Заботься, ухаживай, все как ты любишь! А с меня хватит. Приятнее жить с женщиной? Хочешь детей? Хочешь устраивать радостные посиделки с родственниками? Найди. Себе. Женщину. Никто тобой не расшвыривается. Ты либо делаешь выбор и не ноешь, либо идешь к черту. - Закончив свою тираду, от избытка эмоций "Нанами" еще раз стукнула по шкафу, после чего предпочла удалиться широкими шагами и хлопнув дверью напоследок.
Отвратительнее утра просто представить невозможно. Кто мог подумать, что так тяжело будет услышать подобные "откровения". Неужели он один думает о будущем? Хах, нормально ему жить, значит. Сейчас нормально, а через пять, десять, сто лет? Надо было оставить это недоразумение на Йоширо, пусть бы сам выгребал как хочет. Зато Кье жил бы сейчас спокойно, не тратил нервы на идиотов, не оказался бы в подобной ситуации, не психовал бы постоянно. Единственный, кем тут разбрасываются, это медик. Сейчас Даичи шутит, через пару десятков лет начнет вздыхать, а через сотню обвинять. Как будто не говорили ему изначально, будто бы не расписывали все перспективы. Но пустая голова отказывается принимать новую информацию, конечно. Кому это вообще нужно. Лучше постоянно говорить об одном и том же. Словно Кьеширо не знает всего, словно не видит развития событий, к которому все идет, словно ему действительно плевать, и он просто хочет избавиться от студента.
"Девушка" не задавалась целью уйти в определенное место, поэтому как можно быстрее шла "куда глаза глядят", а глядели они пока на коридор, да порой на двери комнат. Где-то ведь должно быть место, в котором можно остаться в одиночестве, да нормально подумать.
Пока Даичи говорил, со всем своим жаром, вдохновением и искренним желанием не обидеть, но объяснить проблему, предшествовавшую сложившейся ситуации, он не замечал состояния Кьеширо. Никакими фибрами своей души, которая была по-юношески не слишком-то чуткой. Зловещее молчание блондинки парня не трогало, он ведь был занят своим шоком, вся его вселенная крутилась сейчас вокруг него самого и его переживаний, которые он выпаливал, глядя в привычные серые глаза. И резкие фразы посреди его монолога тоже не предвещали беды. Хотя каким нужно быть идиотом, чтобы не отвлечься хоть немного и не почувствовать топор над собственной шеей. Кьеширо любил зло комментировать мысли своего сожителя, так что к этому блондин привык. Наверное, именно поэтому не реагировал. Мог ли обидеться его семпай на простые истины, которые сам вдалбливал в светловолосую голову? Вряд ли. Так, по крайней мере думал Даичи.
Он думал, что Укитаке сейчас вместе родят какой-то план по обмену телами обратно или хотя бы скажут Даи, что ему самому следует делать, чтобы вернуть душевную гармонию. Звук удара. При хлопке узкой ладони об шкаф студент удивленно поднял глаза на «девушку». Только тяжелый взгляд и смертоносная улыбка на девичьем лице удержали парня от вопроса, не ушибся ли Кьеширо. Очевидно, что тот подпирал шкаф волне целенаправленно, равно как и сверлил взглядом своего кохая.
Кохай же выговорился и остыл. Ровно тогда, когда блондинка вдруг закипела.
- … Я умываю руки. – Но… - Заткнись, Сасакибе.
По Сасакибе могло показаться, что он всерьез прикидывал, а все ли дома у его благоверного. Но нет, не прикидывал. Просто кричащий Кьеширо не мог не пугать. Женский голос набирал звук, больно скребя по барабанным перепонкам и нервам. Что? Что еще не так? Истерика и испуг пришли к хладнокровному медику с большим опозданием?
- Аргх, успокойся! Что опять…
Слово «Хватит» полетело уже в спину «Нанами». Даичи ноет? Даичи не сделал выбор? Именно об этом выборе он толкует брюнету несколько лет, пока тот сомневается во всем, что делает Сасакибе. Всплеснув руками (посмотри, небо, что мне приходится терпеть), Даи со звуком, напоминавшим раздраженное ворчание собаки, растянулся на чужой кровати и положил руку на глаза, пытаясь закрыться от абсурдного происходящего. Следом за сбежавшей с поля боя «Нанами» он не побежал. По крайней мере, не сразу.
- Отлично! Просто супер!
Так и хотелось объявить «Это ваша проблема, я вообще не буду ей заниматься, меня-то все устраивает!», но объявлять было некому. Разве что Нанами, которая еще не успела убежать за братиком. Возвращать Кье или не возвращать? Вот в чем был вопрос. Старший Укитаке все равно должен был когда-нибудь остыть, вернуться и начать решать проблему. Тот ведь не хотел быть «лоли» и вечно, на протяжении долгих лет, щеголять в теле младшей сестры, правильно? Пусть сам решает эту проблему, пока его близкие «перевешаются», будут искать себе женщин или просто, наконец, нормально оденутся.
Обо всем этом думал блондин, все-таки поднимаясь с кровати и ругая себя последними словами. Мол, болтун. Тряпка. Истерик. Подкаблучник. Только все это словами неприличными, непечатными. Конечно, бегай сейчас за всякими, успокаивай.
Что шипел себе под нос студент, подтягивая штаны и выходя из комнаты, навсегда останется загадкой. Сейчас он уже никуда не торопился, даже если на него смотрели чьи-то глаза из чьих-то дверей. Бежать? Спешить? Пф. Да и куда было торопиться, если разъяренного Кьеширо можно было найти по приевшейся уже духовной силе.
И Хио действительно нашелся быстро. Почувствовал ли он появление кохая: самому кохаю было до фонаря.
- Тебе, знаешь ли, невыгодно бросать все на нас. Мы ничего не придумаем.
Сасакибе ворковал над ухом «Нанами», возникнув над ее плечом и оттеснив к стене.
- Вчера вроде ссорились из-за того же. – Парень пожимал плечами, ловя ногу, которая, очевидно, собиралась его пнуть. – Ну все, уймись. Раз и навсегда. Тебе хорошо быть мужиком, правда. Гораздо лучше. Так что давай подумаем, как вернуть тебе прежнюю задницу.
«Давай ты перестанешь истерить», так и хотелось добавить или даже начать с этого, но Милк держался, чтобы не вызывать новую волну возмущений и перевода стрелок на такого «балбеса» и «идиота», как он сам. Галантно целуя сопротивляющуюся макушку (куда еще можно поцеловать Нанами), которая крепко стукнула студента по зубам, Даичи прошипел:
- Да стремнущая из тебя девушка. Я же шутил. Все. А теперь без шуток. Надо что-то делать. Я хочу прежнего сожителя.
Пропуская все через призму собственного сознания, Кьеширо упускал одну важную вещь - мало кто думал и действовал так как он. Нежелание принять другой взгляд на мир порождало страх. Привыкший бросать пассий сразу, как только они начинали раздражать или переставали давать то, чего от них ждали, он был уверен, что рано или поздно так же поступят и с ним. Шутки, укоры, потом обвинения, а в конце просто избавятся, как от любого раздражающего или ненужного элемента. При этом, будучи не только эгоистом, но и интровертом, парень просто отказывался "вставать на путь исправления". Он ведь и так много делает, и так много переживает и чувствует, что еще от него нужно. Ругань, как средство самозащиты. Не устраивает что-то - проваливай. Только чтобы потом это не стало неожиданностью. Укитаке настолько эти самые неожиданности не любил, что старался всеми силами их предупредить. Не уверен в успехе действия? Не начинай. Считаешь, что кто-то может дать слабину? Не связывайся с ним. Боишься, что тебя бросят? Брось сам. Такой стиль поведения создавал хоть и слабую, но уверенность в том, что он полностью контролирует ситуацию, что никаких внезапных событий не приключится. Все просто и понятно. Вот только работает эта методика исключительно в том случае, если ты планируешь оставаться один. А он ведь и планировал. До некоторых пор.
Например, до того момента, когда понял, что его будут догонять каждый раз, когда он уходит. Будут помогать встать, когда упадет. И поддерживать, когда будет совсем туго. Вот только сам медик был еще только на пороге к осознанию того факта, что то же самое должен делать и он. И это тоже пугало. Казалось, как только он сделает оставшийся шаг, то пропадет окончательно. Обратно пути не будет. И снова в ход идет мысль "а в итоге меня все равно бросят". Неуверенность в себе вкупе с откровенным пессимизмом давала жуткие результаты. Особенно когда ты настолько погружаешься в самобичевание, что не замечаешь очевидных вещей.
- Придумаете. Если сложить ваши мозги, получится половина моего. Этого хватит. - В этот раз он планировал действительно скрыться и побыть в одиночестве. Но не тут-то было. У Сасакибе наблюдалось явное преимущество относительно "Нанами", поэтому неудавшаяся попытка пинка была чем-то вроде возмущения. Бессмысленного и бесполезного. Мол, "вали откуда пришел, а ногу мою оставь". Ну почему блондин почти всегда действовал не так как надо. Нужно быть спокойным - он истерит. Нужно дать время - догоняет. Нужно включить мозг - он его выключает. Хотя нельзя не признать, что Кьеширо уже давно привык к этому его поведению, и даже подсознательно был готов к тому, что рано или поздно за его спиной вырастет "гора". Собственно, только поэтому и ограничился пинком. По крайней мере, хотел ограничиться. Но так как атака не достигла цели, пришлось искать подходящий момент. И он не заставил себя долго ждать. Надо же было додуматься лезть своими губищами к макушке Нанами. За это студент и поплатился, голову-то он вряд ли бы успел поймать, а в каких-то моментах медик все-таки оказывался на редкость шустрым и проворным. - Неужели? Я, кажется, сказал, что умываю руки. Разберемся как-нибудь с проблемой, сходим в 12. А ты проваливай и найди себе нормального "сожителя". Которого не стыдно будет родителям показать. Все, хватит. - Кьеширо даже голос не повышал, не было смысла. Да и после утренних догонялок в полураздетом виде, добавлять слухов о том, что Сасакибе выясняет отношения с младшей Укитаке, как-то не хотелось. Иначе потом гениальных историй не оберешься. Такие как Наоки раздуют слухи на всю Академию, и в итоге народ шарахаться начнет. Поэтому "девушка" напротив старалась говорить тихо, на всякий случай периодически пытаясь отойти от блондина на безопасное расстояние. А то мало ли.
- Нормально ему так жить. Надолго ли? Лет через десять ты решишь, что больше не "нормально", - Кье не хотел кривлять или пародировать слова и мимику студента, но оно само получилось. Уж если выкладывать суть проблемы, то с присущими этому действию эмоциями. И все это шипящим шепотом, естественно. - ...и что тогда? "Прости, милый, я ошибался?" Пойми, я устал. И не хочу сидеть и ждать, когда тебе все надоест, и ты решишь построить семью с большим домом, детишками и домашними животными. - "Мне страшно." Фраза, которая никогда не будет произнесена, зато отчетливо читалась в глазах. Страх одиночества и ненужности. Страх неожиданности. Усталость. Кажется, он как-то слишком устал, неужели Нанами настолько хрупкая и слабая, что ей тяжело быстрым шагом преодолевать средние дистанции? Или это моральная усталость навалилась так неожиданно, стоило только высказаться? Медик даже по привычке потер переносицу большим и указательным пальцами, при этом закрывая глаза. Спать хотелось ужасно. Наверное, он просто не выспался, а все эти нервы, удерживаемые внутри эмоции, беготня, все навалилось скопом, вот и появилась усталость. Ничего необычного. Разве что сил будто бы не осталось даже на то, чтобы стоять, пришлось ухватиться свободной рукой за предплечье Даичи, для лучшей устойчивости. - Не хочу, чтобы... Нужно... Сил нет... Трепать нервы... Один... - Усталость достигла такого предела, что даже язык толком не ворочался, а мысли, казалось, замирали где-то на середине пути, отказываясь сформировываться в цельные предложения.
Последнее, что он увидел - стремительно приближающийся пол.
Когда Кьеширо открыл глаза, перед ним была все та же милая, наполненная светом и запахами откровенно девчачья комната. Часы показывали 10:47, так что с его "падения", должно было пройти минут десять, не больше. И так как вариант с тем, что он неожиданно уснул посреди коридора, был чем-то удивительным, мозг ухватился за первую попавшуюся гипотезу. - Это, что, ебанный день сурка?
Если он все еще в комнате Нанами, значит, учитывая все произошедшее "вчера", он и в теле Нанами. И скоро придется ловить эту несчастную в трусах посреди общежития. Вот только была еще пара мыслей относительно сложившейся ситуации. Все ли повторяется, и как можно изменить ход событий.
Вот только неожиданным открытием стало то, что на нем был халат. Да и тельце, на кровати растянувшееся, принадлежало совсем не Нанами. Галлюцинации? Бред? Магия? В любом случае, Кьеширо почувствовал облегчение, увидев свои родные конечности.
Да, конечно, когда двое близких людей, которые соврешенно друг на друга не похожи, меняются телами, и заявляют, что в этом твоя вина, не сложно потерять рассудок. Представьте, ваш парень и его младшая сестра меняются, у вас шок, потом еще обвиняют, еще шок… Шок в квадрате прямо.
Нанами как-то молча выслушивала рассказы Даичи, потому что с каждым мгновением все больше и больше приходило понимание, что ответить нечего. Говорить ох какой плохой братик, что опять наговорил всякой чуши ни в чем не повинному Даичи… Не стоило, чтобы еще больше не злить старшего Укитаке. И если они предполагают, что Сасакибе виноват в случившемся, так уж скорее это Кьеширо виноват. Да, да, именно он. Потому что «это он начал». Ох уж эти парни!
Девушка в теле брюнета начала было кивать на фразы вроде «ему не хватает такта», как бы соглашалась с этим. Но потом решила вообще никаких знаков не подавать, чтобы братец совсем не дошел до ручки, мол сами вы тупые коровы.
- … Совести бы явно было больше!
Да-да, особенно если эта «баб-девушка» - я, - подумала Нанами, но опять же, озвучивать не стала.
- С детства бы научили, что забота о ком-то – это не нездоровая слабость. Да может нервы трепал бы мне меньше!
- Я согласна, что отец недостаточно уделял внимания Йоширо и Кье… - ну хоть что-то же надо было сказать. Особенно, если это «что-то» никак не обвиняло брата на прямую, можно было не беспокоиться. Но, кстати говоря, до Нами частенько не доходило, почему у такого в целом позитивного человека уродилось двое таких сверхдепрессивных братьев. Ну, да, Джууширо не самый радужный пони на свете, но он знает ответственность, заботу о других и так далее. Нана всегда вдохновлялась его дружбой с Кьераку Шунсуем. Здорово ведь. А парнишки-близнецы совсем не несли ничего подобного. Ну… ладно.
Младшая сейчас реально чувствовала себя психологом Даички, хотя запомнить, переварить и ответить на все что он вещает было сложновато.
- И я в курсе, что я захочу детей.
Ну ничего страшного, будешь водиться с моими, - еще одна мысль, не переступившая порого головы Нанами (то есть не высказанная вслух), но на этот раз дабы не травмировать Сасакибе.
Девушка с таким проникновением слушала Даичи. Ей это все казалось, хоть и печальным и беспокойным, но милым и добрым. А может и хорошо, если она останется в теле Кье? Даичи такой крутой, такой милый и симпатичный… Идеальный муж… Да нет-нет, мы шутим. Ха-ха.
Но вся эта «милая» картина была нарушена внезапным проявлением эмоций от Кьеширо. От тела Нанами, которое решило проявить силу и долбануть по шкафу как можно мощнее. Там, наеврное, все с полок попадало. Ну как, не совсем внезапным. Как раз-таки, когда Даичи столько всего наговорил, по логике Кье было самое время ответить. Вот так вот он ответил, руша и ломая все вокруг.
- Я не собираюсь продолжать выслушивать от вас обоих, какой я плохой.
- А я так старалась молчать сейчас.. - пробубнила Нанами себе под нос, не решаясь вынести свою фразу на всеобщее обозрение, но и подумав, что можно ее озвучить. Короче, застряла между двух. Да и она испугалась. Лилия снова почувствовала в поведении Кьеширо раздражение. Да еще какое. И в очередной раз, видеть свое собственное тело, которое так себя вело, было… странно и грустно. Оно могло сейчас таких дел натворить. Ну а следующая фраза брата вообще была «хоть в обморок падай»:
- Нана, ты у нас просто Мать Тереза гребанная, так утешай его! Ну же, чего ты ждешь?! - И вы знаете что? Тут уж ничего не поделаешь. На лице «Кьеширо» проступили слезы. Ну как, Нана не начала истерить, но как минимум прослезилась. У нее теперь, как у Даичи, тоже бы двойной шок. И «второй» шок был от обвинения Кьеширо. Оправдываться и говорить, что она хотела как лучше, она не хотело сказать ничего плохого о Кьеширо, и вообще старалась говорить по минимуму, Нанами не хотела. Лучше было продолжать молчать, и еще отодвинуться подальше от брата, что она и сделала, его же телом. Чтобы тебя любили, люби других. Только не как попало, а как надо. Еще одна неозвученная, но важная вещь. Ей хотелось поговорить об этом с Даичи, мол, как жить с таким психом. Но это, видимо придется оставить на потом.
Мы бы сказали, что Нанами никогда не обижается, спокойна, и, особенно в последнее время, может за себя постоять. Но это потому что ее никогда не оскорбляли. Особенно близкие люди.
Она в состоянии разрыва шаблона наблюдала, как блондин(ка) эпично покинула комнату. Через пару секунд посмотрела на Даичи, разлегшегося на кровати. Сказать что-то ему. Ммм…
- Если ты думаешь, что я за ним пойду, то нет. Не пойду. У меня тоже терпение иногда заканчивается… - Нана хлюпнула носом. Даичи, видно услышал, и пошел вслед за своей невестой. Укитике (уже не известно в которой раз) вздохнула.
Итак в очередной раз, в чем причина такого поведения Кьеширо? Помнилось, близнецы в свое время испытали не самое лучшее, когда узнали, что Унохана не их мать. Что это? Чувство, что вас бросили? Осознание, что вы всегда были одни, и боязнь, что так будет всегда? Нежелание одиночества? Есть такое мнение, что когда привязался к кому-то, остается только ждать, что однажды он оставит тебя одного. Это как кошка или собака. Завел себе питомца, ты должен понимать, что через сколько-то лет его больше не будет. Люди тоже в конечном итоге расстаются. И зачем тогда привязываться, отдавать себя полностью, если этого потом не станет? Это не было пониманием Нанами, но она могла полагать, что так все понимал Кьеширо. Ей просто хотелось как-то его оправдать перед самой собой. Не зря же он буянит? -…И вообще, я почему-то хочу спать, - Нанами зевнула и утерла нос. Она начала вставать, но почувствовала некую резкую усталость в ногах, так что тормознула на полпути и запнулась за собственный халат (да, она же все еще была в халате Кьеширо). Начала падать, но к счастью на кровать, ибо та была рядом.
Это тело было в данный момент так неприятно, но у Кье были свои причины на такое поведение, и они были оправданы (вроде как). Что если бы он действительно был девушкой? А да неважно, он все равно семья, все равно никуда не денется и будет частичкой сердца сестры… А теперь спать…
Нана раскрыла глаза. Место было не похоже на ее комнату. Она глянула по сторонам. Коридор. Хм, наверное, она не смогла уснуть из-за твердого пола. Не уснешь же на таком! Прошло всего минут десять… Так, а что она вообще делает в коридоре? Укитаке приподнялась и увидела свои ноги. Только реально свои. Обычные тонкие ноги, в своих обычных тапках. Над головой маячил Даичи. И был он, кажется взволнован. Так что первая задача верной подруги - успокоить.
- Все все норм… - ого, как это облегчает, снова слышать свой голос. И не искаверканный злостью и яростью ака Кье, а хороший такой, добрый. - Все нормально, это Нанами. То есть настоящая Нанами, - она окончательно встала, немного пошатываясь, и встретилась с Даичи на обычной своей высоте. - Фуух.
Отредактировано Ukitake Nanami (30-11-2014 18:39:47)
- Вот оно. Все дело в домашнем животном, да? Тебе меня мало?
Дом. Дети. Животные. Просто картинка из журнала. И откуда в голове брюнета взялись стереотипы, которые больше бы подходили генсейской девушке? А ведь такой с виду парень: скепсис будто бы виден в каждой ядовитой сопле, независимость в каждом криво отрезанном куске еды. Но мы то знаем, мы знаем, какой он на самом милый, ранимый и ни в чем не уверенный. Даичи хотелось отшутиться или опять сказать что-то незначительное, чтобы не начинать все с начала. Что, мол, у кого угодно могут быть дом и животные. А вместо детей можно завести пару лишних коз. Медику не помешает кальций; серьезно, хоть кости крепче будут на случай очередной ссоры и драки. Но в голову блондину решительно ничего не шло.
Не то чтобы чужой страх был не заметен. Но сочувствие - вообще не мужской конек. Пришлось погладить по щеке и очень преданно посмотреть, при этом вздохнув с видом "Ты все-таки меня достал". Кьеширо не принимал во внимание того, что устали здесь все - его кохай в том числе. Кохай же раз за разом повторял одни и те же утешения, как попугай. А от попугая в нем, в общем-то, была только дикая расцветка, привычка путаться под ногами и верность неразлучника. Но Сасакибе исправно и верно подбирался к хрупкому тельцу все ближе, собираясь сгрести его в объятия.
Да и медику, кажется, никакие утешения не нужны были. Он как-то странно расслабился, если не сказать - обмяк, как куль с какой-нибудь известной субстанцией. На счет раз тело блондинки еще что-то бормочет. И Даи, между прочим, вникает, и каждое слово потом будет его мучить, пока он будет его вертеть в своей голове так и эдак. А на счет два парень даже не подставляет руки, когда студентка вдруг решает, что пора прилечь. И вот это куль с чем-нибудь известным и драгоценным почти бесшумно сползает на пол, а Сасакибе смотрит, как его босые ноги прикрывает подол платья, и еще полминуты сгибает шею под разными углами - оценивая ситуацию со всех сторон.
- Эй?
Право слово. Все знают, что Даичи сногсшибателен, но класть весь мир к его ногам, начиная с себя - перебор.
- Нанам... Кьеее? - Студент, конечно, был привычен к обморокам и вообще всяким представлениям, но нельзя сказать, что они его радовали. Да что там - каждый раз доводили до ручки, пусть он и знал на этот случай парочку заклинаний и десяток подручных средств. Кому вообще понравится такое. Особенно если учесть, что сейчас у его ног валялось женское тело, а из соседней двери на его мычание потерявшегося теленка выглянула чужая голова и выразительно вздернула брови, посчитав блондина, видимо, маньяком.
- Вставай. Давай. - Уговоры не помогали. Пришлось потрясти Укитаке за плечо и потянуть за руку, но та/тот упорно не реагировал. Скажем только, что Нанами действительно повезло очнуться вовремя: Даичи как раз решительно потянул штаны и собирался испробовать на ее хрупком организме лошадиную дозу нашатырного кидо, от которого той бы спокойно не жилось потом еще пару дней. Даже руки для этого занес.
- Серьезно? Ты не шутишь?
Подруга практически сама себя спасла, подав признаки жизни, поднявшись на ноги и объясняя положение дел запутавшемуся Милку. Только что девушка была парнем, а теперь стала обратно девушкой. Поднятые было для кидо, руки легли на чужие плечи, чтобы блондинка не пошатывалась.
- Правда? А как же..? Да что за день такой! Как ты себя чувствуешь? А где же...
А где же тело в халате.
У Сасакибе не хватало никакого терпения на объяснения и даже полноценные фразы. В его мыслях два Укитаке связались в один узел проблем. Чего там было разжевывать: нужно было просто собраться втроем, посмотреть друг на друга и решить, что все было кошмарным сном. Блондин терпеливо, под ручку, повел Нану за собой, направившись в ее комнату прогулочным шагом. Его выразительный взмах рукой "А пошло оно" означал так же и "Не спрашивай лучше меня ни о чем".
Опустим сцену в комнате и бурную реакцию студента на тот факт, что Укитаке действительно успешно поменялись телами обратно и не выказывали никаких отклонений в поведении.
- Моя любимая попа в порядке, да?
Спустя несколько минут Даичи терся щекой о медика и мял руками его задницу под предлогом того, что соскучился. Хорошо, что у него хватило ума вытащить тело брюнета в коридор и не предаваться утехам на глазах у Нанами, которой определенно нужно было прийти в себя. Наверное. В любом случае, ее никто не спрашивал, одаривая радостным "Мы на мнтчку". - Скажи мне, все части тела на месте? Точно? А если я проверю?
Плохо только то, что при этом у него не хватило ума дойти до собственной комнаты. Учитывая то, что стрелки часов приближались к одиннадцати, шанс сделать примирение публичным был слишком велик. Наверное, следовало все-таки немного послушать упирающегося Укитаке и перестать выражать свое облегчение посреди коридора. Да и тело немного болело от того, что по нему нещадно лупили, выражая негодование.
В общем, из всех частей тела, что не удивительно, как всегда отсутствовал кое-чей мозг.
Вы здесь » Bleach. New generation » За пределами » it's adventure time
