1. Биография
Барраган Луизенбарн, фигура для Лас Ночес значимая. Он был первым, кто объединил вокруг себя множество сильных меносов, кто заложил основы власти и организации в обществе Пустых, и тот, кто все это потерял, проиграв в битве с Айзеном. Старый и по-своему мудрый носитель дыры в теле, и один из самых высокомерных и поддающихся эмоциям членов Эспады. Кто-то мог его уважать, кто-то бояться, но, пожалуй, такого чувства как любовь, он вызвать не мог, ни у кого. Поэтому история рождения его сына от одной из нумеросов Лас Ночес, ставшее итогом его желания повторить успех двадцатилетней давности, не имеет в себе и намека на романтику.
Риград, так со своего царственного плеча назвал сына бывший Император еще до рождения, родился спустя более двадцати лет после битвы с шинигами и поимки Айзена. И сразу же стал изгоем. И причиной тому стал тот факт, что его же мать, страшась, что бывший Владыка убьет ее, как только та принесет плод, бежала в пустыню, где и разродилась. Так что уже в миг своего первого крика, будущий Примера, был обречен на отсутствие отеческого внимания. И даже слова матери о том, что это того не стоит, не вызывали энтузиазма у шестилетнего мальчишки, покинувшего убежище той, кто его растила, и отправившегося обратно в Замок. Дальнейшая судьба самой женщины, для него навсегда осталась тайной.
О да, возвращение в обитель, в которой он был, еще пребывая в утробе матери. Этот момент ему никогда не забыть, ведь именно тогда, он понял, что легкой его жизнь не будет. Первый же вопрос о том, где находиться Баррагана, являющийся его отцом, у первого же арранкара, был встречен не просто смехом, но и лихим пинком в живот малолетнего наглеца, ведь он заговорил с одним из подчиненных своего родителя. А потом, еще несколько синяков он получил, когда к первому, присоединилось еще двое, пришедших на шум. Впрочем, пред светлы очи исконного Луизенбарна, он предстал. И пожалел, что не остался там, откуда пришел. Ведь куда больнее любого пинка, или затрещины, было осознавать, что на тебя смотрит тот кем ты заочно восхищался, и смотрит как на пустое место, с полным безразличием сообщая, что у него нет сына слабака, не способного убить жалких нумеросов. К слову, жизни тех троих тут же оборвались. Но, это было первым и последним разом, когда старый арранкар хоть как-то давал понять, что у них одна кровь.
Лас Ночес был большим, так что и для пустынного приблуды нашлось место, и немного еды. Во многом благодаря тогдашнему Примера Эспада, Койот Старку, что приметил бессмысленно шатающегося мальчишку и пристроил куда смог. Правда, даже он быстро забыл о существовании беловолосого ребенка. А тот, в свою очередь, не стал сидеть без дела. У него была цель, и он знал, как ее достичь. Пожалуй, в каком-то смысле, по Ригарду можно было сверять часы. Ведь в одно и то же время, он стоял в одном и том же месте, и старательно махал, где-то раздобытым, мечом, точнее его подобием. Ну а так же, его очень часто можно было видеть в компании особо сильных фрасьонов и почти всех членов Эспады, в основном в качестве груши для битья, и снаряда для пинков. Даже такие не любители компании, как Нойтора Джируга и Гриммджоу Джагерджек, порой тратили на навязчивого пацана свое время, ну или отводили на нем душу. И все же, желая того, или нет, эти «наставники» делали юного Луизенбарна сильнее. Его тело крепло, скорость росла, а навыки фехтования, постепенно росли. Но самое главное, раскрывалась и развивалась его собственная сила, что рвалась наружу даже без неизученного высвобождения. И сила эта, к счастью или нет, еще больше давала понять, что он сын своего отца.
Впрочем, был еще один примечательный факт, из тех времен. И если смотреть с точки зрения нынешних событий, можно сказать, что это событие было роковым для решительных планов будущего Примы. Потому как именно в период своих старательных попыток достичь силы родителя, он получил от Старка очень глупый приказ, потренироваться с его дочерью. И знал бы кто-то, что этим самым он сведет двух очень непохожих юнцов, что, не без труда, станут друзьями, или чем-то похожим. А затем, спустя не так уж много времени, врагами, причем того типа, что готовы убить друг друга лишь потому, что так будет проще жить дальше. О да, Шерриган Койот. Спроси кто Ригарда в те времена, когда он ее только увидел, что он о ней думает, и первым же вырождением было бы «избалованная дура». Ведь характер девчушки, назвать сдержанным было трудно. Вечные жалобы, вечные крики и бессмысленные метания. Там где юный Луизенбарн делал один шаг, она могла сделать десять, лишь потому, что ей так захотелось. И все же, в какой-то мере, нелюдимый приблуда находил в ней отдушину. В отличие от членов Эспады, что обычно, во время поединков, говорили сами, и не слушали мальчишку, или других детей, просто не интересовавшихся судьбой странного типа, с Шерригна было возможно именно поговорить. Конечно, обычно это были скорее споры, в которых чаще всего звучали повышенные тона, но все же. В общении с молодой Койот, Ригард находил возможность самовыражения не только через сражение. И, как бы он этого не отрицал, это было приятно. И от того, было так неприятно осознавать, что именно она в итоге стала той, кто не пожелал понять его цели, и предал его в самый важный час. Впрочем, до этого, было еще много времени.
Время, сила, что властвует над всеми, даже над, казалось бы, вечными, арранкарами. Вот и Ригард, не смог избежать ее влияния, став из мальчишки, юношей, а потом и молодым мужчиной. Из, никому никому не интересного, приблуды, в одного из самых многообещающих членов Эспады, а вскоре, и ее лидером. Причем что было самым смешным, на тот момент, он и не стремился к этому. И все потому, что у беловолосого исчез всякий смысл продолжать свой подъем, так как его отец, Барраган, исчез при загадочных обстоятельствах, не оставив от себя ни следа. Тем самым, лишив сына возможности решительно сместить себя с места Второго, а затем, и высокомерно насмехаться с места Первого. Первые недели глава Лас Ночес только и делал, что безразлично разбирал дела, оставшиеся после Старка, и приводил в порядок то, что казалось беспорядочным.
Тогда-то, он ближе познакомился с еще одним представителем своей расы, Матосом, сыном бывшего Септимы Зоммари, и главной кучки неудачников, захотевших стать новыми экзекиасами. Будучи хорошо знакомым с историей этой группы, из времен власти Айзена, отнесся он к ним скептически и без интереса, мимоходом дав согласие. В чем быстро раскаялся, в хорошем смысле. Ведь именно этот безэмоциональный, но бесспорно очень скользкий тип, стал тем, чего плохому правителю обычно не хватает. А именно, источником информации. Обильной и объемной, а самое главное, достоверной. Облегчив труды Примеры настолько, что у того появилось время подумать о будущем, что ждало арранкар, и о том, как добиться самого благоприятного из вариантов. И подсказкой к решению, стали мысли о потугах отца в родительство, а также, наблюдения за Шерриган, что изредка все же составляла беловолосому компанию в спаррингах. Наследие, что оставили после себя первые из их рода, те, что получили свободу от масок от одного властолюбивого шинигами. Перед глазами молодого Примы, были десятки существ, включая его самого, имеющих все шансы стать в разы сильнее прошлого поколения. Внезапно, мысль о том, что он мог бы стать тем, кто подтолкнул бы свою расу на путь величия, оказалась приятна как его честолюбивой частит души, так и той, что желала нанести вред идеалам Баррагана, видевшего в своих бывших подданных, лишь зверей в почти человеческом обличии, а себя, их пастухом. То-то бы он удивился, вернувшись, оказавшись слабейшим из всех. И именно тут, идеи Ригарда и умения Матоса, нашли друг друга, создав тандем двух сторонников господства разума над инстинктами. Приведшего Лас Ночес, к самому неоднозначному событию в его истории, со времен первого родившегося на свет дитя-арранкара.
Всего год понадобился беловолосому, чтобы создать систему, что позволяла держать в узде всех тех, кто не мог или не хотел сдерживать себя, и давал волю кровожадности. Особенно жестоко карались те, кто позволяет себе убивать и пожирать себе подобных. Но, как и любая другая система, созданная в короткие сроки, эта тоже имела слабости, и главная из них, была в том, что шинигами не забыли о жителях Уэко Мундо, то тут, то там устраивая вылазки и рейды, убивая и похищая арранкар. Тем самым потребляя лишние ресурсы на противостояние себе. И с этим что-то нужно было делать. И решение, что принял Риград, при всей своей дикости, было единственным оптимальным. И неизбежно, фатальным для целостности Лас Ночес. Ведь не всем был по душе план, где главной задачей, была мирный договор с шинигами. И особенно, тем, кто жил прошлым днем. Последний из старого поколения, Ннойтора Джируга, давно уже не отличающийся силой среди новой волны арранкар, но, все еще имеющий влияние на многих, быстро нашел повод уйти со своими сторонниками, и объявить войну Лас Ночес, надеясь, что так сохранит лицо, в потоке перемен, где он все больше отходил на задний план. А затем, вслед за ними, ушла и Шерриган. В обычной для себя импульсивной манере, да еще и не без прощального подарка, в виде раны на лице пытавшегося ее остановить Риграда. Неприятные события, но и выгоду из них извлечь удалось, просеяв ряды от особо горячих голов. А главное, направив деструктивную энергию своих товарищей в сторону неугодных, планам парня, жителей пустыни.
Так прошел десяток лет, в трудах, заботах и вечной борьбе с особо ретивыми подопечными. В какой-то миг, отпрыск Луизенбарна стал верить, что его цели достижимы, а желания, исполнимы. Теперь Лас Ночес жил будущим, а не пережитками прошлого. Ну, или как минимум должен был. Но, как известно, с арранкарами жить, по арранкаровски жить. А их раса такова, что никогда не может быть довольна всем и сразу.
И тут, на сцену выходит еще один житель Лас Ночес, чья роль в жизни Ригарада не была столь четка, как у Шерриган, или так удобна, как у Матоса. Кичарт Шиффер, сын Улькиорры и Квинта Эспада. Если бы когда-то проводился бы конкурс на звание самого трудноуправляемого арранкара, он бы, если не занял бы первое место единолично, то разделил бы его с еще одним типом. А потом вцепился бы в его горло, с целью быть единственным. В жизни Примера Эспада, он появился давно, еще когда беловолосый и не мечтал о своем посте. И уже тогда стал проблемой, часто вступая в конфликт с Ригардом, и часто заканчивая их дракой. Исход которых, неизменно окрашивал песок литрами крови, а порой, и кусками тел. И все же, именно эти мясорубки, назвать которые поединками было сложно, дали понять сыну Баррагана, что сделать брюнета союзником, было бы очень полезно. Чего он и добился, как он думал, уже на посту главы Лас Ночес, сделав тому пару выгодных предложений. И, сильно об этом пожалел позднее, когда спустя восемь лет мира с шинигами, без объяснения причин ворвался в тронный зал, и лихой атакой Гран Рей Серо, выкинул Риграда через стены в пустыню, где сделал все, чтобы того убить. Ни тогда, не теперь, Луизенбарн не узнал его мотивов, но отлично понял, что укокошить лидера Эспады, он хотел искренне. Наверно, даже в Лесу Меносов, гремели колебания того боя, когда два наиболее сильных арранкара Замка, сошлись в битве на смерть. Но, вряд ли обратили внимание, так как все произошло быстро. До тех пор, пока молодой лидер Эспады, не решил использовать свой рессурекшен во всю силу. Так как взрыв рейацу, последовавший следом, и оставивший крупный кратер, разделил двух противников, не только в пространстве, но и во времени.
Пожалуй, самым удивительным, было проснуться посреди комнаты, что уже давно не была его собственной. Коморки, что когда-то была выделена ему Старком, и бывшей обителью Примеры в течение пятнадцати лет. Но было не до этого, куда важнее было узнать исход боя, и наказать Кичарта, если тот все еще жив. Потому, на тот факт, что привычного номера один, на теле не было, как и ран, обязательных для исхода такого боя, он внимания не обратил. Зато, заметил кое-кого в коридоре дворца. Личность что находиться здесь не должна была, да что там, ей этого не стоило делать по всем понятиям здравого смысла. Под крышей Лас Ночес гуляла и в ус не дула Шерриган Койот, при этом вырядившись в белый цвет местного жителя. И это уже было выше сил и терпения молодого арранкара, и со скрипом зубов и шипением ее имени сквозь них, он напала, нанося точный удар в сердце девушки. Лишь в последний миг заметив, как удивилась та, получая смертельную рану. А потом удивился он, когда на крик об убийстве, от зашедшего в тот же коридор нумероса, пришел никто иной, как отец убиенной, Старк. И с перекошенным от ярости лицом, обрушил всю свою мощь и острие занпакто на опешившего Риграда. И темнота, и снова потолок давно покинутой комнаты. И нет ни боли, и ощущения, что тебе только что разрубили пополам. Зато, четкое чувство дежа вю, и нереальности происходящего. Но, списав все на сон, но вновь встал и отправился на поиски хоть кого-то. Теперь уже иным путем. Но и здесь его ждал сюрприз. В лице родного отца, в окружении свиты шедшего в неизвестном направлении. Барраган, во плоти и живой. Триггер сработал снова, и вместо вдумчивой оценки ситуации, беловолосый вновь сделал все на инстинктах. И умер, разрубленный сначала Аррогенте, а потом добитый мечами фракции Императора. И списать на сон, это было уже нельзя, та как каждый удар отдавался в тебе настоящей болью. И третье пробуждение в том же самом месте, в то же самое время и в том же самом состоянии, окончательно убедили в том, что твориться какая-то странность. В это раз, он был куда осторожнее, и сдержаннее. Не хватаясь за меч в присутствии тех кого быть не должно, и тех, кого он бы сам с радостью отправил в небытие. Благодаря этому, удалось понять, что он сейчас не в родных временных координатах, и в этом сейчас, он все еще никто, пусть и подающий надежды. Шерриган все еще в числе его друзей, а старая Эспада, почти полностью на прежних местах. То есть, сейчас он был на почти полтора десятка лет в прошлом. И, как показало четвертое пробуждение все там же и тогда же, сразу после того, как в третий раз он мирно уснул в своей постели, ему предстояло жить прошлым только день. Правда, будучи верным себе, жить прошлым, Луизенбарн не хотел. Так что принялся за поиски выхода, из этой странной ситуации.
Первых раз сто, он посвятил поискам намеков на причину случившегося. Мысли о контроле разума и иного рода махинаций сознанием он проверил сразу же. И был вынужден ее отбросить, ни несоответствий, ни провалов в образе мира, ни даже сбоев, при использовании силы и путешествии между мирами, не происходило. Да, в ходе эксперимента он был и в Генсее и даже пробовал напасть на шинигами открывших проход в Сейретей, дабы попасть уже туда. И всегда его ждала реальная реальность, совершенная в своей простоте. Из плюсов, можно было упомянуть знакомство с большинством капитанов и лейтенантов Готей-13, и жителей отдаленных участков пустыни Уэко Мундо. За эти дни, он сражался с сильными и прославленными врагами даже больше, чем за всю свою жизнь. Испробовав на себе много способов смерти. Но, также, и усвоил пару тактических ходов, отличных от его привычной прямолинейной тактики. Но самое главное, окончательно понял, что дело не в чужих техниках и приемах. Он жил одним днем настоящего, пусть и в прошлом.
Затем, немало времени он посвятил изучению ситуации, в поисках причины. Такого разнообразия историй и баек из чужих жизней, и об окружающей действительности, он не слышал даже от сующего всюду нос Матоса. Кто мог подумать, что в Лас Ночес есть арранкары, никогда не бывавших вне стен замка. Что у детей были страшилки про капитанов Готей, и мистические истории о призраках умерших арракнарских младенцев, что блуждают в дальних коридорах. Что у Айзена был целый личный изготовитель чая, а готовится он, по слухам самых доверчивых менсов, из слез самого Улькиорры Шиффера. А история о бывшей десятой их мечей, что умерла, но все еще жива, переродившись человеком с памятью о бытие арранкаром. К слову, ей была его сестра, с которой он даже знаком не был. И множество других историй. Он впервые, не с первого раза, но выслушал истории жизни Шерриган, Матоса и других будущих и нынешних членов Эспады, от них, а не из скупых сообщений. Например, Рейна Джагерджак, оказалась настолько свойской барышней, что беловолосый даже сожалел о том, что знал ее так плохо, и не увидел ее талантов раньше. А с тем же Диего, с которым они были не в самых хороших отношениях, из-за небольшого недоразумения, в будущем, нашел много общего. Кто мог подумать, что этот носитель маски засранца, на самом деле, как и Ригард, имеет претензии к отцу, вплоть до желания его грохнуть. К слову, именно разговор с ним, окончательно убедил беловолосого о том, что за цель привела его в этот момент времени. Барраган, а точнее, тот факт, что именно в этот самый день, бывший Император исчез без следа.
О том, как еще немало витков петли, будущий Прима Эспада, потратил на слежку за отцом и его свитой, в попытках понять, как и куда тот исчезнет день спустя, можно и не упоминать. Как и о том, что своей жизнью он расплачивался не раз, оказываясь во множестве любопытных ситуаций. Он, даже заручился помощью многих жителей Лас Ночес, включая тех, с кем никогда бы не стал вести дела в реальности. И все же, результатов, это никаких не дало. Уже на разе трехсотом или четырехсотом, если честно, юноша сам уже сбился со счета, он невольно опустил руки. Ни одной зацепки у него не было, и ни одного подозреваемого. Зато, очень много стресса. Тогда случился его первый срыв. Он просто стал убивать всех и вся, особенно много внимания уделяя Шерриган и другим перебезчикам, так подло его предавших в будущем. Да, он опять умирал, но теперь ему было плевать. Ему просто нужно было дать волю ненависти охватившей его. Иронично, что однажды в ходе такой разгрузки, а точнее, боя с дочерью Старка, спасавшей свою жизнь от напавшего на нее Риграда, сам Примера погиб, в попытке вмешаться, попав под удар дочери. Даже трудно было передать ту гамму чувств, что испытал Риград глядя на эту картину. Удовлетворение, радость, сожаление, сочувствие и даже облегчение. Видя, как его бывшая подруга скорбит над телом ей же убиенного родителя, Луизенбарн даже признал, что его неприязнь к ней, чуть утихла, пусть даже спустя миг она его убила с особой жестокостью.
Отчистив разум и сбросив напряжение, он продолжил свои исследования. Но уже иным способом. Теперь, он сам стал искать способа убить Баррагана. Раз иных подозреваемых не было, то единственным возможным, был он сам. И вот эту часть его метаний, можно назвать особо болезненной, и при этом, ведущей к просветлению. Представьте ситуацию, когда, чтобы вы не делали, ради поставленной цели, сама реальность идет против этого. Все нападения срываются из-за мелочей, ловушки и подставы, ни к чему не приводят, а то и делают жертвой самих вас. И, даже заговор, с участием надежных, насколько может быть надежным союз, заключенный пару часов назад, оборачивается провалом. Пять десятков раз повторений одного плана, шесть, не важно, исход один, даже если ты уже знаешь каждый спорный момент, всегда появиться новый. Тогда-то, Ригард понял суть слова «безумие», как повтора одного и того же действия раз за разом. А так же, впервые ощутил реальность понятия «судьба», не как общего термина, а высшей силы, что могущественнее всего на свете.
И вот, новый виток срыва. Правда, теперь не полный крови и смертей, а гедонизма. Вещества, созданные в лаборатории Лас Ночес, прогулки по миру живых, с целью поглотить как можно больше душ за короткий срок, даже множество экспериментов в сексуальных отношениях. И каждый день ты как новый, и каждый день как сотни предыдущих, и каждый раз все по новой.  И нет и намека на облегчение, будто каждая новая задумка, лишь усиливала груз осознания неизбежности, а не облегчала его. Но, остановиться было сложно, как и вернуться к поставленной задаче. Удивительно, но вывел его из этого состояния никто иной, как шинигами. А именно, Зараки Кенпачи. Гроза Эспады, кошмар юных арранкар, и вообще, одиозная личность. Именно он однажды встал на пути Луизенбарна, посланный на убийство излишне разбушевавшегося человекоподобного меноса, уже убившего нескольких патрулирующих шинигами младшего звания. И, кто бы мог подумать, что именно самый простой в своих мыслях враг, даст Риграду подсказку к дальнейшим действиям. И все потому, что в ходе боя, что был довольно долгим, решил поболтать, и спросил довольно вялого арранкара, чего тот такой скучный. И получил ответ в виде мысли о том, что какая радость в мире, где все предрешено. На что ответил своим коронным, в стиле «все что мешает, нужно просто разрубить». Сила, ответ на все. Просто и понятно. Даже потерявшему стимул жить юнцу. Будущий Примера не помнил, кто там победил потом. Да и не важно, это было. В отличии от новой идеи, и нового стимула.
Стать сильнее. Цель очень важная для общества арранкар. Все же, в их обществе именно мощь твоей рейацу и возможности рессурекшена, определил то, как много твоих собратьев будут к тебе прислушиваться. И как комфортно ты будешь жить. И не имело значения, Замок это был, или Лес. Но как быть, когда ты и так достиг максимума возможностей? Как стать сильнее самого себя? К несчастью, в отличие от шинигами, способных становиться сильнее просто живя и набираясь опыта, для жителей Уэко Мундо, было только два выхода. Один, есть себе подобных. Но, не считая культурной и моральной проблематики, была еще одна, эволюционная. Гиллиан или адьюкас легок поднимут свой уровень, поедая собратьев, но вастер лорд нет. А так уж вышло, что любой ребенок рожденный в мире песка и смерти, имеет сходство скорее с высшей формой жизни Пустых, нежели менее развитыми. Так что дабы стать сильнее, он должен поедать не просто только вастер лордов, но и в объемах, за пределами популяции оных. Да и не подходил этот вариант тому, кто жил одним днем. Посему, путь был по второй стазе. Менее дикой, но более сложной. Все же, мифический Секундо Этапа рессурекшена, мог открыться лишь самым упертым и одаренным. И, Риграду предстояло ради этого прыгнуть выше головы, и познать свою суть сильнее, чем когда либо. Один плюс, попыток было неограниченное число, и он использовал их по максимуму.
Битвы насмерть с сильнейшими врагами. Изматывание себя в условиях несовместимых с жизнью, часто совмещая с битвами с теми, кто эти условия мог создать. Изучение трудов Заэля, и его последователей о проблематике эволюции вида, а также об особенностях арранкар, как высшей формы. И множество других, не менее безумных, или экзотических методов. И все ради того, чтобы понять как стать на ступень выше себя нынешнего. Он физически ощутил ту преграду, что стояла перед ним, празднуя каждый шаг к прогрессу, как успех вселенского масштаба. Да и образ его жизни был проблемой, ведь в отличие от остальных, он мог развивать лишь разум, вынуждая тело каждый раз пересекать лимитов все сильнее, и не имея возможность закрепить эффект, дабы позднее двигаться уже от него. И все же, этот день настал. День, когда его тело покрыла не привычная белая броня, а тьма, что чернее ночи, а от сходства с человеком, осталось мало что. Но, даже это, было лишь началом. Ведь теперь, сотрясая все Уэко Мундо чудовищными выбросами, часто сопровождающимися локальными катастрофами, он должен был овладеть обретенной силой. Именно тогда, он впервые порадовался тому, что не нужно волноваться о разрушении и погибших, выкладываясь по полной. Тогда же, он получил два удивительных откровения. То, что не он один владел этой силой, среди собратьев. И то, что убивать родного отца, чертовски приятно. Из-за разницы в силе, и родства этих самых сил, раздавить черепушку Барраган и обратить его кости в прах, было легко, легче чем он мог подумать. Так что именно на нем, он чаще всего оттачивал контроль и открывшиеся возможности. Из витка в виток, наслаждаясь местью за все свои беды прошлого, о которых, как он думал раньше, он и забыть должен был. Но это все игры, и они рано или поздно наскучивают. Вот и беловолосому однажды надоело, и он решился вырваться из этого потока повторов и витков.
На самом деле, все вышло даже проще чем он думал. Уже отлично поняв суть своей тюрьмы, и правила что ее поддерживали, Ригард без труда создал план и привел его в действие. Всего-то, ему нужно было дождаться старого арранкара в его же покоях, в миг, когда тот вернется туда один, и вырвать того из потока времени, используя новооткрывшиеся силы. Нет, он его не убил, по крайней мере, напрямую. Просто запер в ловушку, похожую на ту, что сводила его с ума самого. Сын запер отца в ином временном потоке, где тот должен был жить, не имея возможности контактировать с реальностью. Просто и максимально чисто. И вот, круг замкнулся. Барраган исчез, тогда, как весь Лас Ночес ничем не ощутил перемены, и даже Риград, тот что проснулся на завтра, не знал как это вышло.
Зато тот Ригард, что открыл глаза спустя добрый десяток лет позднее, все отлично помнил. И даже боль, что пронзала его тело, от ран нанесенных Кичартом и полученных от взрыва, не значили ничего. Он был свободен. Почти. Оглядевшись, он быстро понял где был. Да, это была все та же пустыня, но серые тона и мертвый пейзаж, а так же, застывшая в неподвижности фигура Шиффер, судя по всему, отброшенная ударной волной, дали понять, что пока разум проживал вечный круговорот повторов, тело оказалось там, куда когда-то был отправлен бывший Император, в ложном времени. В месте, где время течет, пока весь мир стоит на месте. И, даже эта новость была лишь неприятным фактом, не способным испортить счастье от почти обретенной свободы. Точнее, он так думал поначалу, пока не понял, что ни одна из его способностей ему не подчиняется. И даже более того, силы его покидали, причем быстрее, чем от простого кровотечения. И все же, паники не было. От чего-то, арранкар увидел в этом провидение судьбы, ее волю и приказ. У него был способ вырваться отсюда, но его исход предсказать было трудно. Но, как истинный фаталист, Ригард отдался на волю Фортуны, и применил вторую стадию рессурекшена, устраивая в мире безвременья, небольшую катастрофу.
Что было потом? Да ничего особенного. Когда, теперь уже, не совсем молодой арранкар пришел в себя, и огляделся, он не увидел не Кичарта, ни воронки и вообще, никаких следов битвы. Точнее они были, он по виду, выглядели не первой свежести, и засыпанными песком. Ответ напрашивался сам собой, время решило парадокс, вытолкнув его, спустя определенный свой промежуток. Оставалось узнать какой именно. Ну и еще залатать раны, ставшие еще более серьезными, включая левый глаз, скорее всего, ставший ценой спонтанного и насильственного активирования сильнейшей формы, повредившись при взрыве энергии. Но, все же, первое было важнее. И как на удачу, очень скоро, перед ним появился источник информации. Глупый нумерос, находившийся поблизости, и почувствовавший волнение рейши. Хоть силы контроля времени не слушались, Луизенбарн все еще был обладателем силы достойной Эспады. Так что даже ослабленный, легко показал, что вопросы тут задает он, и если ответов не будет, костей в теле бедняги было волен достаточно, для долгой беседы. Тогда-то, он и узнал о полутора годах своего отсутствия, и некоторых изменениях в Лас Ночес, включая Лофта в звании Примеры. К своему удивлению, Риград не ощутил ничего, кроме облегчения. Нет, не из-за личности сменщика, а из-за самого факта потери титула. Все былые волнения и заботы стали прахом, и мало волновали Ригарда, являясь скорее грузом на его совести. И вот, он оказался свободен не только от ловушки времени, но и от проблем прошлого. И это ему нравилось. Так что, информатору пришлось умереть, дабы сболтнуть лишнего, а возвращенцу, поскорее уйти, дабы не попасть в поле зрения еще кого-то.
Уйдя в глубь пустыни, отпрыск Луизенбарна оглядел себя, осознавая, что прежним ему уже не быть, как и не быть и его прежней мощи. Ради восстановления сильно искаженных сил, и определения своей истинной роли в планах Судьбы, он решил держаться подальше от остального мира, посвящая всего себя поиску и саморазвитию. И когда, спустя пол года, некогда самый влиятельный житель Лас Ночес открыл глаза, глядя в потолок подземной норы, что была его временным убежищем, он понял, что настала пора вернуться домой, неся слепцам свет истины. 

2. Характер
Когда-то Ригарда знали как очень сдержанного и замкнутого арранкара, жившего своими планами и целями, и мало чем выдававшего свои истинные эмоции. Но, несчастливые повторы, где смерть была обыденностью, а любые надежды, разбивались о монолит реальности, заметно подкосили его психику. И первым рухнула стена его самоконтроля. Теперь, хоть беловолосый и старается казаться прежним собой, эмоции находят выход на волю. И порой, очень ярко. Он смеется тогда когда ему весело, пылает яростью  вмиг гнева, и даже может проронить скупую, а порой и не очень, слезу, когда на душе его скорбь. И, если честно, ему это нравится. Хоть Ригард и понимает необходимость быть хоть немного похожим на прежнего себя, большого желания не имеет. После своих «смерти» и «перерождения» он окончательно освободился от призраков прошлого. Теперь он сбросил с себя груз долга и обязательств, ощущая от этого лишь легкость на сердце. И взваливать их вновь, не в его планах.
И все же, это не значит что теперь бывший лидер, впал в детство и мечтает лишь развлекать себя в меру сил. Потому как борьба с определенностью бытия, дала ему не только осознание тщетности любых потуг и стараний, но и новую жизненную позицию. Да что там, можно сказать арранкар уверовал в высшие силы. И бог что отныне ведет его по пути существования, зовется по разному, но всегда точно. Рок, Судьба, Предназначение, Мировой порядок. Сила, что всегда властвует над мирами, не разделяя их на материальное, или духовное. Именно в попытках услышать голос и волю Госпожи Фортуны, видит Луизенбарн свой новый долг. Ну, или хотя бы играть роль ее преданного исполнителя. Поэтому, можно сказать, что в своих, не всегда логичных действиях, он видит волю ведущей его силы. Поэтому, его ничто не удержит от убийства союзника, если он увидит его бесполезность для будущего, или же наоборот, пожалеть врага. Конечно, здравый смысл все еще жив в нем, и беловолосый может рискнуть бросить вызов своим же собственным ощущениям, давая шанс бесполезному, стать полезным, а избранника судьбы, подвергнуть испытанию смертоносным ударом. Ведь Судьба по-своему ветрена, вот она тебе благоволит, а вот уже отворачивается, обрекая на невзгоды. И как ее «пророк», Риград должен не только подчиняться, но и вкладывать в дело и свою волю, оспаривая и испытывая границы могущества «Госпожи».  Потому же, нет в нем и страха смерти. Если его час настанет, значит так надо. И хоть приближать его он не спешит, но и бежать от рока, не будет.
Как уже было сказано, несмотря на большие перемены и довольно, специфическую философию, он все еще не лишился умения мыслить здраво. И даже не растерял остроту ума, что позволяла удерживать под контролем такое хаотичное место, как Лас Ночес. Потому, не стоит думать, что за спонтанными действиями, не скрываться вполне обдуманная последовательность. А его странные предложения и предположения, не несут разумное зерно. Даже более того, почти всегда он действует вполне обдуманно и рационально, как минимум когда в этом есть необходимость для общей пользы. Все же радеть за будущее своей расы, он не перестал, и все так же верит в то, что арранкары куда более достойны развития и прогресса, чем даже сами думают. Поэтому, даже если брать на себя груз власти и ответственности он не желает, оценивая пост Примеры скорее как ношу, а не славный титул, то служить интересам Уэко Мундо, готов даже с большим рвением чем раньше. От того, быть затычкой в каждой дырке, и, участником как можно большего количества событий, или как минимум иметь о них подробную информацию, он будет стараться в меру сил. Непременно давая оценку и предлагая свои варианты и умозаключения «нашептанные» ему, или пришедшие в голову самостоятельно.

3. Внешность
--
Motochika Chosokabe|Sengoku Basara
Рост:185 см
Вес:87 кг
Маска Пустого:потрепанный обломок на правой щеке, в виде куска человеческой челюсти, от скулы, до границы подбородка
Расположение дыры Пустого:центр левой ладони, как и прежде, скрывает ее от чужих глаз чем сможет
Расположение номера: когда-то был на левом запястье, стерт.
Описание формы: белый костюм тройка, только вместо обычного пиджака, одет все того же белого цвета, плотный френч, чуть длиннее нормы, расстегнутый нараспашку. Ноги обуты в простого дизайна ботинки с низким каблуком. Главной особенностью является то, что из-за контакта с его телом и испускаемым им прахом, белый, быстро превращаться в пепельно-серый, темнея со временем еще больше. Единственная полностью черная часть гардероба, это повязка на глаз, скрывающая левую глазную впадину и шрам ее рассекающий.
Дополнительно:после всех своих странствий, стал выглядеть как мужчинка лет 35, широкоплечий и мускулистый, хоть и назвать его горой мышц нельзя. Все те же белые волосы точат на его голове, все так же, безнадежно зачесанные назад, и все так же торчащие по одной им ведомой системе в разные стороны. Из особых новшеств, можно выделить два. Одно из них, отсутствие левого глаза, и шрам проходящий от надбровной дуги, до начала скулы, на его месте. А вторая, то, что будучи постоянно в своей высвобожденной форме, он хоть и сохранил человеческий вид, испускает из своего тела серый прах, постоянно витающий вокруг арранкара, но не отделяющийся далеко. Фактически, только объекты, находящиеся в постоянном контакте с телом бывшего Примеры, отмечают на себе его следы.

4. Способности
Размеры меча: длина клинка - 110 см; длина рукояти - 28 см
Цуба: прямая крестообразная гарда длинной 24 см
Форма меча: прямой полуторный меч, клинок шестиугольной формы в разрезе.
Цука: серая кожа, параллельными полосами.
Прочее: ничего особого, не являеться занпакто, сохраняя прочность за счет рейацу хозяина
Внешний вид персонажа в рессрекшионе:  Всегда в релизе, поэтому внешний вид не меняется.
Способности рессрекшиона:
Для начала стоит заметить, что как уже было написано ранее, Риград лишился возможности запечатать свои силы, всегда используя рессурекшен, и только его человеческая форма в нем, позволяет ему не сильно выделяться на фоне других. Но у этой, если можно так сказать, мутации, есть и ряд заметных минусов. Хоть его тело и возможности находятся на пике, превосходя собратьев вне активации мечей, беловолосый арранкар находиться под постоянной нагрузкой, основное время лишь усилием воли и оточенными навыками контроля духовной энергии, сдерживая рвущуюся на волю мощь, от чего является ходячей бомбой, готовой устроить маленький катаклизм в миг потери самоконтроля. К тому же, игры со временем, принесли еще один неприятный дефект. Используя свои силы, Ригард куда быстрее стареет, на глазах сменяя один возрастной период на другой. За один напряженный бой, он легко может из молодого мужчины, обратиться стариком, пусть и все так же сильным телом, но имеющим проблемы свойственные почтенному возрасту, вроде частичной потери гибкости суставов, или незначительно ухудшения зрения. И хоть своей же силой, он может компенсировать часть изменений, возвращая себя в примерно прежний вид, каждая такая ситуация, обходиться ему пятью-шестью  годами внешней молодости. От чего, есть риск довольно быстро сделать процесс необратимым.

Eternidad – пожалуй, самый новый, и самый любимый навык арранкара. Способность уходить в место, называемое самим Ригардом «ложным временем», в иной поток времени, где оно течет не параллельно реальному, а, можно сказать, перпендикулярно. Пока в нормальном мире, не проходит и доли секунды, там может пронестись тысячелетие. Мир этот выглядит как серая копия мира реального, отличающийся от него, лишь тем, что все то, что в обычном потоке движется, тут застывает в том положении, что имело в миг входа арранкара. К тому же, находясь там, коснуться, или, тем более, воздействовать на что-то из реальности, невозможно, как и сделать обратное, словно призрак, проходя сквозь материю. Но что самое печальное, каждый миг пребывания там, требует огромного количества духовных сил, а также, очень быстро пожирает время гостя. За пару часов внешне старя жертву на несколько десятков лет, тем же, беря цену за каждый нырок. Пять-шесть нырков, и из парня лет тридцати на вид, он превращается в мужчину лет пятидесяти, а после десятого, отличить его от отца можно с трудом. А если он решит использовать в пределах «Вечности» иные способности, или даже обычные техники арранкар, то рискнет здоровьем куда сильнее, вплоть от смерти от истощения. В обмен же, бывший Примера получает место, где его нельзя достать, не имея тех же способностей что и у него, а также, возможность избежать любой атаки из «идущего» времени, имитируя телепортацию. Впрочем, и здесь есть свои аспекты, ведь если войти в серый мир, он может почти мгновенно, лишь подумав об этом, выход требует больших усилий, а потому, занимает больше времени. А так же, удерживает Ригарда в нематериальном виде в течение поста, хоть и делая его неуязвимым для атак, лишая возможности сразу вступить в бой. Что же до способности погружать других в этот мир, как он это сделал с отцом, то после своих странствий и травм, сделать это ему, на данном этапе, не по силам.

Gran ley – видоизмененный дар бывший у Ригарда изначальна. Окутывая прахом свои конечности или оружие, он способен воздействовать на любой объект которого коснется или окутает серая дымка, меняя его темпоральное состояние. Как и отец, он куда эффективнее использует старящий эффект, путем воздействия на духовные частицы, делая объекты, или тело противника более хрупким и слабым, вплоть до обращения того в прах. Но, в отличие от Баррагана или былого себя, скорость процесса стала куда меньше, требуя или длительного касания, или множественных кратковременных контактов. Время и количество ударов зависит от духовной силы цели. Если нечто с низким духовным уровнем обратиться в прах при первом же касании, и в тот же миг, чему-то уровня капитана или члена Эспады, нужно уделить не меньше трех постов «объятий», или двух-трех десятков попаданий примерно в одну и ту же зону тела, прежде чем процесс начнет распространяться дальше. Причем, чем крупнее тело, тем меньший процент площади получит урон за один удар, при равном распределении защитных покровов. Еще труднее с воздействием на занпакто, являясь сгустками духовной силы более плотными, чем даже прочнейшее иерро, поддаются стернию они куда труднее, если находятся в руках обладателя сильной рейацу, или не имеют структуру шикая сродни легендарной Сенбонзакуре, разделяя себя на менее прочные частицы.  Никуда не делось и умение обращать события вспять, но теперь использовать его в бою, очень проблематично, не считая залечивания легких ран, так как в отличие от первой возможности, в зависимости от уровня урона, это требует еще больше сил и концентрации, делая невозможным быстрое исцеление серьезных повреждений, без серьезных последствий. В критической ситуации, он сможет, пять раз обернуть рану уровня потери конечности, но заплатит десятком лет молодости за каждый, и полным истощением сил. То же касается и  чужих ран или разрушений окружения, тоже подвластных ему. Потому, обычно он дает волю обратному витку только после боя, дабы снизить расход сил. К тому же, использовать обе грани одновременно физически невозможно.

Pendulo – еще один, измененный, отблеск былого величия. Но в отличие от прошлой, она не дает возможности старить или омолаживать, а лишь повелевает кратковременным понятием, таким как скорость времени. По желанию, Ригард сможет ускорить, или замедлить себя и того кого в этот момент касается, по отношению ко времени мира, причем, воздействовать можно как на все тело, так и на отдельные участки, варьируя уровень воздействий, а с ним, и затраты сил .  Как не трудно понять, самым простым использованием этого умения, является увеличение темпа своих движений, впрочем, только в три раза  и без возможности ускорить техники мгновенного перемещения, вроде сонидо. Но зато, сбора рейши, а вместе с ним и скорости мышления и восприятия, можно увеличить в шесть раз. Но, как и у прошлой техники, есть и вторая сторона, в виде замедления, позволяющего умерить кровотечение, отложить получаемый урон, или уменьшить для восприятия срок ожидания, что дается куда легче и эффективнее, вплоть до полного стазиса(отдельный участок или часть тела не сильно погруженная в него сковывает движения, в полном погружении, его мало чем можно отличить от трупа), что может длиться вплоть до истощения рейацу. Но, если на себе ее использовать можно мгновенно, то на кого-то другого, она будет действовать только в случае длительного контакта тела арранкара, или оружия окутанного дымкой, отсутствия сопротивления, или проигрыша в духовной силе самому Луизенбарну. Как и прежде, простого человека или духа можно мгновенно «заморозить» или «разогнать», причем на долго и после разрыва контакта, то капитан Готей-13 или член Эспады, потребует не меньше четырех постов тесного общения, с очень кратковременными перерывами, дабы удержать воздействие, прежде чем стать темпоральной статуей, или смазанным пятном в пространстве, пусть и постепенно будут терять темп и до этого. Да и эффект продлится не дольше одного поста.

Общее:
Владение катаной/катанами – Высокий уровень.
Рукопашный бой – Средний. Причем, без большой необходимости, сражается именно так, используя свободный стиль состоящий из увиденных у других приемов.

Для арранкаров:
Иерро – Высокое
Сонидо - Высокое
Бала – Выше среднего
Серо – Выше среднего. Красный цвет, правая рука.
Гарганта – ниже среднего
Пескисс - Средне
Гонзуи – Очень высокое, фактически постоянно использует, поглощая частицы из пространства, для поддержания стабильного уровня духовной энергии, вне боя.
Гран Рей Серо (только для Эспады) - Ниже среднего, если честно, забыл когда последний раз пользовался.

5. Связь с вами
есть у кого надо.

Отредактировано Rigard (21-06-2018 17:46:27)