«Няньчится с его фракцией?!» Спокойно. Может, все не так уж и плохо. Услышав подобное, Гранц-младший мог подумать только о какой-нибудь крошечной девочке, которая совершенно непонятным образом очутилась во фракции его брата в столь раннем возрасте. Как минимум Эстерро отказался бы сидеть с ней, хотя бы потому, что та достигла такого уровня раньше, чем он сам. «Нянчится?!» Если парню не изменяла память, брату помогала не такая уж и маленькая девочка. Та зеленоглазая, светловолосая. Примерно на один-два года младше четырнадцатого. Он видел ее пару раз. Так, мимо проходил, что называется. В общем, Пасквиль пошутил, что с ним иногда случается и чего младший иногда прямо-таки отказывается понимать. Спасибо хотя бы за то, что он вообще начал общаться с братом. Наконец-то в нем проявилось что-то по природе социальное.
Эстерро вообще-то не очень любил это место. Здесь все было такое «научное», отчасти предсказуемое. Тот, конечно, отвечал время от времени, что и в фокусах можно с легкостью угадать, что произойдет, после чего Эстерро начинал заводиться. Но по сути, Пасквиль решился проявить заботу о мелком, что мелкий-то ценит. Тем не менее, Терцеро особо не интересовался идеями четырнадцатого. Поэтому Эстерро не мог сказать себе, что полностью признает брата. Брата, кстати, названного. Ведь Заэля Эстерро как отца не воспринимал. Предсказуемое, да. Не смотря на все изречения окружающих, и брата в том числе, арранкар считал свою комнату намного более интересным помещением. «Полным фокусов». У себя он собрал весь ненужный хлам из лаборатории своего создателя. Весь этот хлам уже давным-давно побывал в роли реквизита для представлений Эстерро. Которые он, зачастую, никому не демонстрировал. До какого-то момента.
Парень зевнул и зашел в лабораторию, оставив двери открытыми. Пока ничего примечательного. «Да и навряд ли будет». Здесь не было никого, только четырнадцатый и куча приборов и техники неизвестного назначения. Кажется, что-то глухо бурлило где-то в шкафу. Арранкар скептично оглядел пол. Куда бы ему приземлиться. Инстинкт ребенка-фокусника-ученого (все-таки в нем было что-то от ученого, как бы он это не отрицал) еще побуждал его немедленно все потыкать и потрогать, после чего наверняка остаться без парочки пальцев, но он не потерял рассудок, нет, наоборот, скорее начал его приобретать. Поэтому воздержался от подобных действий.
- Ладно-ладно, я побуду здесь и присмотрю за твоими безделушками, ну и за этой… как ее зовут, - он бурчал себе под нос, проходя мимо этих «безделушек» и разглядывая их, сложив руки за спиной. Эстерро понимал, что Пасквиль пошел ему навстречу, и думал, что нужно ему чем-то отплатить. Но выдумки свои показывать не хотел – тот все-таки не приветствовал его фокусы. Во всяком случае, ни разу не отозвался о них положительно и наоборот, как уже упоминалось, подшучивал над ними. Это было этакое противоречие внутри младшего: брат бесил Гранца за такое отношение к его идеям, но вызывал в то же время какое-то положительное чувство, потому что обратил внимание на него и начал поддерживать. Как-то по-своему.  Из-за этого некого чувства обязанности Эстерро здесь. Оно одновременно и раздражало его, и давало повод для того, что бы гордиться собой в какой-то мере. Как хотелось бы не иметь никаких противоречий по отношению хоть к кому-то...
Он, кажется, обошел уже все. Была бы возможность, он бы конечно распотрошил это все и попробовал пофокусничать с этим. А что если брать за основу приборы целиком?

Отредактировано Esterro Grantz (02-02-2011 21:11:41)

Кажется, здесь кто-то был. Во всяком случае, присутствовала не очень знакомая Гранцу энергия. Четырнадцатый уже собрался, было обернуться. Но вот досада, раз-два и он чуть ли не нырнул головой в какую-то подозрительную кастрюлину. Этот «кто-то», похоже, не умеет держать равновесие. По непонятной причине, благодаря какому-то рефлексу, или просто так вышло, Эстерро сделал пару шагов вперед, стараясь не упасть, и развернулся, приложив руку к своей любимейшей трости, уже приготовившись к защите. Кстати, странно, что он взял ее с собой. Ни шляпы, ничего примечательного у него сейчас не было, он даже был одет не в свои обычные вещи, скажем так, «сугубо арранкарский костюм».
«Обидчиком» оказалась девушка, которую Гранц видел еще давно. Только вот сейчас, сразу же, на первый взгляд, в ней что-то изменилось. Она повзрослела, да. Фрассьонша Пасквиля, она самая. Эстерро странно хмыкнул, отпуская трость и отходя от стола подальше. Возможно, девчонка чуть не убила его сейчас, а? Мало ли, чего у братишки там, в кастрюльках. «А вообще, все эти штуковины нужно закрывать перед уходом». Естественно ему это не понравилось, это же он. Но ответ девушки на ситуацию остановил его от излюбленной ругани (по поводу и без). Та очень смутилась, это было заметно. А извинение, кажется, смутило и его самого. С таким уважением к нему вообще никогда никто не обращался. Может быть, это довольно таки «элементарное» уважение – просто обращение на «вы», но для него это многое значило. Гранцу хотелось насладиться уважением к своей персоне, да. Только это чувство не показывалось, его сейчас вытесняло то самое смущение. Он сразу и не нашел, что ответить. Просто кивнул. Взглянул на девушку, тщательнее затем рассмотрев ее лицо. Жаль, не было шляпы. Негде было спрятать глаза: Гранц привык иметь какое-то собственное пространство, прикрытие, а сейчас ему приходится открыто смотреть на «почти-незнакомку».
- Значит, это ты – фрассьон Пасквиля? В голосе чувствовалась неуверенность. Было бы это пространство – говорил бы увереннее. Спросить об этом считал нужным: убедиться лишний раз не мешало.

Да, он угадал. Не знал правда, что фрассьенша брата была дочкой Койот. Впрочем, для него это практически  ничего не значило. Только, пожалуй, то, что у этой девушки может быть большой потенциал – оба ее родителя были Эспада. Насколько он знал, мамашей в семье Старка была Тиа Халибел. По поводу этого Гранца начала немного скрести зависть. Мало того, что у него есть только «якобы-папа», а не оба родителя, его еще и создала машина. Тем не менее, Эстерро не спешил наказывать новую знакомую за это. Он видел, что та чувствует себя будто под его давлением. Но и он чувствовал себя не уютно: и зависть, и ощущение уважения к себе, да еще и отсутствие любимой шляпы, как бы ограждающей его от внешнего мира, которой сейчас не хватает. Не успел он отвести взгляд от нее, как она подняла голову. Их глаза встретились. Странно. Гранц немного приподнял брови и наклонил голову, посмотрев вниз, затем снова на нее. Что делать сейчас?
Спасением была смена выражения ее лица. А на ее следующую фразу Гранц загадочно улыбнулся, что он очень любил: вот так вот непонятно улыбаться, и кто знает, что у этого парня на уме. Он почувствовал себя увереннее. А именно, он решил говорить все, что придет к нему в голову, не опасаясь за последствия. Именно сейчас думать не очень хотелось, хоть и, возможно, придется.
– Эстерро Гранц. Четырнадцатый номер. Не такой, как Пасквиль. Какая-то грустная ухмылка, намешанная еще с энным количеством чувств. Не Эспада. Так что можно считать, мы с тобой… на равных. Если не считать некоторых нюансов. Он продолжал странно улыбаться, на миг взглянув в сторону. Ну да ладно с нюансами. В этот момент он как раз думал об их родителях. Но он не мог сейчас прямо так и сказать: «Не изображай, что ты лучше меня, если у тебя такие родители». Он на самом-то деле так не считал. К тому же, Койот пока что не знала о том, как Эстерро появился на свет.
Вполне возможно было, что двенадцатая сейчас спросит о том, что это за нюансы. Он, естественно, не доверял ей. Не хотел выдавать все и сразу, поэтому попытался отвлечься от этой темы:
- Может, покажешь лабораторию? В принципе, он знал это место, бывал здесь. Но это, опять же, первое что пришло к нему в голову. Плюс, может фрассьенша поведает об изобретениях брата и скажет, куда уж точно не стоит лезть, дабы выйти отсюда живым.
Он опустил руки в карманы. Неожиданно для себя, он обнаружил там пару кубиков, которые собирал вчера для нового фокуса.

По сути-то Гранцу было совершенно не интересно знать что-то особое, конкретное про лабораторию брата. Только для личной безопасности. Хотелось бы переключиться на другую тему – эта была весьма скучной. Но он мог занять какое-то время. Не знал, что делать, да.
Но даже он, такой неопределенный и пока что не очень разборчивый, начинал чувствовать себя увереннее. Даже без шляпы. Пора бы уже учиться обходиться без нее. Это же странно, использовать предмет одежды в качестве этакой психологической защиты. Свободнее чувствовал себя из-за того, что фрассьенша обращалась к нему на «вы». Это было несколько неожиданно, но на данный момент очень ему льстило.
Тем не менее, нельзя было сказать, что он вдруг стал полностью собранным и «непробиваемым». Это ясно. Его не оставляли мысли обо всех этих нюансах, хотя он сейчас и старался перевести внимание на, непосредственно, происходящее.
-Бывал, конечно. Он взглянул на шкафчик. Затем посмотрел на собеседницу. - Я фокусник.
Кратко и точно. Он не любил ученых. Ученые пытались доказывать и изобретать абсолютно незанимательные вещи. Они работали с обычными вещами. И все, что они делали можно логически доказать, объяснить рациональным подходом. А фокусники другие. Они придумывают что-то необычное, используют простые предметы в «непростых» целях. И только они могут объяснить чудеса, которые создают. Эстерро, кстати, сам иногда не мог объяснить, как у него получались некоторые трюки. Случайно, можно сказать. И в этом изюминка. В загадке. В новом. То, что Койот спросила об этом было вполне естественно. Гранц ничуть не злился на нее из-за этого. Наоборот, ему очень даже хотелось гордо заявить, что ученым он не является. Теперь еще чуть больше уверенности.
Он молча стал ждать дальнейших действий фрассьенши. Молча понаблюдал за тем, как она роняет все эти бумажки и как ругается сама на себя. Она задала ему вопрос, после чего, будто и забыв об этом, начала их собирать. Гранц оставался на своем месте. Но недолго.
Я фокусник! Он подошел к Локи. Подними голову, пожалуйста. Посмотри на меня. На его лице изобразилась хитрая улыбка. Сейчас она посмотрит на него, затем снова на пол. А бумажек там уже не будет. Будто и не было.

Она очень суетилась. Даже слишком. Перед ним никто никогда не суетился. Разве что, нервно размышлял о том, как бы избавиться от паренька. И то, пожалуй, нет. Все чувствовали себя заранее выше него. Во вскяом случае, своим авторитетом он никого никогда не притеснял. И не мечтал об этом. Это мир давил на него, а он мог спрятаться от него только наедине со своим внутренним мирком. Такого было детство Эстерро. И он по-прежнему не вылупился из этой скорлупы. Возможно, была небольшая трещина, появившаяся благодаря брату, который соизволил обратить на названого брата внимание.
И такое поведение девушки провоцировала смешанные чувства. С одной стороны это обычное детское замешательство: «что происходит, я хочу домой». С другой, гордость собой. Какая-то мстительная. Но, наверное, тоже детская.
Второй стороне хотелось побороть первую. «Зачем?» Слова Локи нравились ему. Эстерро предвкушал успех: она не знала, что может сейчас произойти и в этой неожиданности вся изюминка. Он по-прежнему улыбался, выдерживая паузу. Чувствовал, что фокус впечатлит фрассьеншу. А что дальше?
Недоумение в жестах Локи приносило парню некое торжество. Голос девушки, кажется, немного смущал парня. Но он еще пока держался.
- Это мои фокусы. Честно говоря, сочинил на ходу, - как можно спокойнее ответил он, сохраняя таинственную улыбку на лице.
Он отвел руки за спину. Кубики, которые лежали в карманах брюк, пригодились. Незаметные невооруженным глазом других арранкар, такие знакомые ему самому, конструкции, которые Гранц всегда использовал, складывались как раз в подобные фигурки. В данном случае в кубике хранилась самая обычная, незамысловатая система, похожая на весы, но созданная с использованием тончайших, но прочных прозрачных нитей, с парой крючков. С помощью нее можно было незаметно перетаскивать окружающие предметы. И это не вдаваясь в подробности техники фокуса. Казалось бы, ничего сложного, подобрать бумажки с пола. но для безупречности эффекта приходится разрабатывать особый алгоритм движений. В этом Эстерро был похож на ученого. Так сказать, теоретическая часть имела место быть. Однако многие фокусы включали в себя использование духовной энергии. Их уже нельзя отнести к простейшим, что может показать и обычный человек. сейчас он экспромтом выдумал ход, по которому он будет использовать кубик, чтобы переместить бумагу. Собственно, вот и они. Документы лежали в стопке на столе за Эстерро, где-то в метре от него. Решив не грузить девушку системой фокуса, он только лишь несколько раз подкинул пустой кубик в руке. Гордая сторона Гранца запрещала делиться секретами фокусов.
Держался, пока она не произнесла следующую фразу. Плюс очко стороне замешательства. Счет в ее пользу.
Не может быть. Не могло.. Только сейчас, будто что-то перевернулось в теле. В целом, можно было предположить, что Локи спросила бы сейчас о других фокусах. Но он, над чьими фокусами смеялись (или вообще предпочитали не комментировать их), не ожидал этого ни коим образом. Он уставился на нее, негодующе заглянув в глаза. Когда такое происходит, нервная система не контролирует действия своего «хозяина». Рука с кубиком замерла в воздухе. Улыбка исчезла. Да, это успех. Но победившая сторона не могла спокойно его воспринять. Странно: в первый раз – последняя капля. Капля к этому полному непониманию в голове.
Он еще немного молчал. В зеркальном полу отражался он, потерявший внимание к осанке и виду «статусного мага»: ребенок, который хочет закрыть лицо руками и, почти скрутившись, сесть в угол и заплакать, был где-то внутри.
В секунду не получалось даже начать осмысливать, что происходит. Были лишь какие-то «полу-догадки». Компьютер завис.
- По-показать еще что-нибудь? Гранц начал запинаться как совестно, так и физически – в повороте центр тяжести чуть сместился в сторону. Спотыкаться на самом что ни наесть ровном месте.  Он взял в руки ту же стопку бумаг. – Значит, нужно отсортировать их по дате? – он снова заулыбался, но на этот раз улыбка была слабой. Как именно, простите, нужно улыбаться, когда ты в шоке? – Хорошо...
Оставив надежду на работу каких-то сложных мыслительных процессов в голове (и, следовательно, придумывание каких-то совершенно новых фокусов), он пролистал документы, просматривая всевозможные даты на них, затем снова вернул их в положение стопки и два раза перекинул некоторые из них в другое место, как это делают для перетасовки карт. Только в картах это длится гораздо больше. Затем он протянул листы Койот. Его рука немного дрожала.

Очередная неловкая пауза. Он еле заметно вздохнул, когда бумаги окончательно вернулись на свое место, сопровождая Локи каким-то затуманенным взглядом.
Следующие же ее действия давали Гранцу небольшую передышку. Можно было еще раз вспомнить все, что только что происходило. И происходило что-то неясное. Хотелось бы плюнуть на все и как-нибудь эпично исчезнуть, но нет ведь, такой случай подвернулся. Война со стулом как-то пролетела мимо глаз, он вернулся в происходящее только после приглашения сесть. Такого своеобразного. Кажется, последними движениями Эстерро немного испугал девушку. Со стороны это, наверное, смотрелось странно. Но у парня-то происходила куча мыслительных процессов в голове, снова начала функционировать. Даже каша, именно каша, и разобрать все эти процессы было крайне сложно.
- Когда н-начал? – очередная неожиданность. Но это же так здорово… Он посмотрел вниз, потом в сторону. Смущен, но польщен подобными вопросами. Она ногами болтает – нервничает или уже нет? По-моему, еще нервничает, - он видел, как она убирает волосы. – Сколько себя помню, этим занимаюсь.
Гранц заметил на себе взгляд девушки. Руки почему-то потянулись поправлять рукав свитера и прибирать волосы. Было, наверное, глупо довериться ей уже сейчас. Рано делиться своими радостями и бедами. Вдруг она только изображает интерес? Хоть на вид она и нервничала, и заикалась. Он постарался как можно тщательнее наблюдать за ее лицом. Как ведут себя глаза, как она улыбается. Но не верилось, что она способна его сейчас обмануть. А может быть спросить прямо?
- Было бы очень хорошо, если сейчас ты спрашиваешь об этом, потому что тебе это действительно интересно. Я не могу полностью полагаться на интуицию, которой кажется, что ты говоришь от души. Понимаешь?
А как иначе. И неважно было, насколько чокнутым она сейчас его считает. Он очень странный, четырнадцатый. Сплошная загадка. Но каким он еще может быть, именно отстранненый от всех по жизни? – Я также не знаю, правдой ли будет твой ответ, если ты найдешь что сказать на это. Или же, постарайся убедить меня, что ты всерьез.
Но и этого ему будто не хватало. Проверить ее можно, спросив что-то о ней. Наверняка, увижу, притворяется она или нет. Возможно, эти мысли звучали нагловато, но другого выхода не было. Сейчас ему было очень важно знать, что действительно у Койот на уме. Он же на пороге великого открытия! Первое признание со стороны окружающих. – Может быть, расскажешь что-то о себе,.. Локи-сан? Он очень неуверенно улыбался, сложа руки вместе, не мог расслабиться. Да и стул очень уж твердый, - отчаянная мысль и какая-то горестная ухмылка. Оставалось ждать ответа. Нетерпеливость только играла на нервах, заставляя Гранца переживать еще больше.

Отредактировано Esterro Grantz (24-01-2011 14:50:20)

- Хотелось бы доверять… кисти рук были сложены в замок. На лице еле заметная улыбка. Гранц не совсем понял, о чем думала Локи, когда говорила о том, что сделала бы то же самое. Но он никоим образом не пытался обидеть ее. Пытался не обидеть себя, что ли. Остерегался большого разочарования. И что сейчас было важнее для Койот: просто доверие кого-то, или именно его?..
Но та вдруг перешла к его следующему вопросу. Эстерро смотрел на двенадцатую, избегая встреч с изумрудными глазами. Он заметил, как переливаются ее волосы. Казалось бы, где-то не очень аккуратно лежат, и все такое. Но, черт возьми, такого цвета Гранц еще не встречал. Ни у кого в Уэко Мундо, и Халибел, матери Локи тоже был не такой. Он вообще был «неарранкарский». Очень земной, не здешней природы. А землю, такой, какая она есть на самом деле, в Генсее, он не видел никогда. И поэтому этот оттенок был ни с чем не сравним. И у обладательницы таких волшебных волос неинтересная жизнь? Книги. Рисовала. Пауза. Тренировалась… В эту паузу четырнадцатый неожиданно для самого себя резко перевел взгляд на ее лицо, глаза, после чего наблюдал как та притрагивается я к животу. Нахмурился, волновался о том, что же произошло. Все же. Замкнулась в себе. Ага. Все так и было, почти все. У него. И слова о скуке он практически пропустил мимо ушей. В голове так и крутились мысли в духе «эврики», почти как идея нового суперзахватывающего фокуса, только еще лучше. Он верил. Гранц уже было хотел начать говорить, как его прервал хлопок девушки. Он мог ожидать такой просьбы.
- Хм…что же, наоборот. Мне показалось странным сначала, что ты обращаешься ко мне на «вы». Конечно, ты подчиненная моего брата. Но ко мне вообще никто никогда так не обращается. Я всего лишь мелкий фрассьенишка, - приостановился с мыслью, что чуть не ляпнул лишнего. Или уже ляпнул. – Я не имею в виду, что ты такая же жалкая фрассьонша, как я, нет, - как-то рассеяно рассмеялся. – Я о себе. Меня никогда не воспринимали серьезно. Для всех я был пареньком, неудачным экспериментом Заэля. Арранкаришка, у которого одни шуточки на уме. Именно так, все в этой уменьшительной форме, высмеивающей мою сущность. Поэтому мне не верится, что что-то изменилось. Что кто-то обратился ко мне уважительно. Что кто-то обратил внимание на мой мир и мою историю. Я говорю о тебе, конечно. Пасквиль не интересуется тем, что внутри меня. Он лишь дал мне какое-то попечение, возможно, приняв это как должное. Хотя я благодарен за это. Но и всего. По-настоящему понятым я так и не стал. Или я прошу многого?
Гранца уже не волновало, что он мог сейчас загрузить девушку вовсе ненужной ей информацией. Но она, кажется, действительно интересовалась его жизнью. А даже если это все еще игра, о чем Гранц уже особо и не задумывался, если она такая же хорошая актриса, как он фокусник, то и пусть. Посмеются и все – как обычно. Хуже не станет. Так что пусть будет так, пусть он расскажет все сейчас. Надежда на лучшее еще есть. Пусть он говорит, все, что ему захочется. Даже если верит. Да, он уже верит ей. Он верит ее истории и счастлив внутри, что они похожи. Пусть он порадуется. И будет здорово, если все будет так, как в эту секунду.
- Так о чем это я, - он улыбался, теперь, можно даже сказать, расслабленно. Такое случалось редко, если случалось вообще. – Мы же равны с тобой. – А как же нюансы? Опять же, говори, все, что думаешь. Не стоит уже скрывать. Он мог бы снова промолчать, так же как только что промолчала Локи. В этих паузах что-то скрывалось, да. Но он не заставлял ее рассказывать все. То что она сказала, то как она это сказала – все подтверждает то, что она не пытается что-то изображать. – Хотя у тебя должна быть хорошая наследственность. Твои родители из Эспада. А у меня вообще нет ничьих ген. Точнее, они искусственные… - он вздохнул. – Заэль не использовал свои гены для моего создания. В основе меня лежит самый примитивный пустой. Так что, подумай теперь, кто из нас к кому должен на «вы» обращаться, - взгляд опустился вниз. – Не правда ли? - Эстерро посмотрел на девушку, стараясь с простотой смотреть в ее глаза. Он просто не думал, что умеет так смотреть на кого-то, боялся сделать это как-то не так и спугнуть ее. – Но ты, наверняка, посчитаешь это странным. Тогда не легче ли обращаться на «ты» друг к другу? И тебе и мне. Он поднялся и встал за стулом, держась руками за его спинку.
– Я только вот в мире живых не был. Все детство я провел в одиночестве. Существовал сам по себе. Жил в старой лаборатории Заеля еще в старом ее виде. И в этом месте я открыл для себя свой мирок. Постепенно я приучился все делать сам. Мог выживать. Но сам по себе. Я хотел вклиниться в общество. Пытался общаться. Демонстрировал свои фокусы, потому что они были единственным, что существовало в моей жизни. И они отталкивали всех. Все считали меня ненормальным. И я замкнулся в себе окончательно. Как и ты в какое-то время. Но когда мне было тринадцать, названый брат решил помочь мне. Мне стало немного легче. И в пятнадцать, так же как ты, я получил номер. Четырнадцатый.
Он ухмыльнулся с какой-то странной интонацией.  Как же… «Как же здорово». Он смотрел на Локи. В выражении лица было все. И радость, и рассеянность, причем вместе с уверенностью, и надежда, даже ощущение какой-то жалости к себе, осознание своей чрезмерной застенчивости, проявившейся впервые, и боязнь того, что после этого разговора ничто не изменится. «Но как же может не измениться?»

Отредактировано Esterro Grantz (25-01-2011 19:32:37)

Кто кого сильнее удивит. Он молча улыбался, хотел засмеяться снова, от счастья, наверное, но это было не совсем к месту, как ему показалось. Но потом он замер – Койот подняла на него свои глаза, полные всего-всего. Возможно, это отражение взгляда самого Гранца? Могла ли она чувствовать то же самое?
«А?» корпус по инерции чуть наклонился назад. Локи так неожиданно накинулась на него. Вот так сюрприз. Эстерро даже раскраснелся. Средне, не сказать было, что его щеки лишь слегка порозовели, и при этом они все-таки не приняли окрас спелого помидора. 
«Да», - тихий ответ пронесся где-то в глубине мыслей Гранца. Но он поначалу молчал, не произносил это вслух. Больше слов не находилось вовсе. Локи стала вдруг совсем другой. Неужели то, что он сказал, действительно дало ей… какой-то знак? О да, тепло было. Вмиг чувствуешь, в каком морозе жил все эти годы. И становится даже жарковато, от непривычки.
Руки не решались сделать и малейшего движения. Первые несколько секунд. Когда Локи коснулась его сама, этот страх исчез. Кончиками пальцев он дотронулся до ее плеча, постепенно опустив кисть руки полностью. Теперь она смотрела на него, а он любовался ее личиком. И это движение, практически мимолетное, оно принесло еще одно большое открытие. Губы арранкар бывают теплыми и успокаивающими. Странное определение, но Эстерро стало тут же очень легко, после самого их прикосновения. Снова. Что за несуразица вообще? Койот была вовсе не похожа на арранкара. Они все выглядели не так. Холодные, некоторые противные, всем видом показывают свою величавость. Кто-то смотрелся, будто чересчур искусственным. Как-то так. Их сущность была в этом. А теперь перед ним появляется девочка, совершенно не вписывающаяся в эту картину. Что она забыла среди них? Начало всех арранкар – самолюбие и безразличность. В Локи он пока не увидел ничего такого. Хотя оно, возможно есть. Просто у всех оно проявляется в разных формах. И данная, форма двенадцатой, была вполне приемлемой. Она была даже человечной. А Эстерро? Сейчас он готов объявить войну тем, кто издевался над ним раньше. Все это из-за желания быть замеченным. Не хочешь замечать – умри. Или «почти умри». Кончено, Гранц пока не убивал никого по такой причине. Локи Койот. Не арранкар. может, стоит научиться контролировать себя? Что-то поменять в себе? Теперь это будет несложно.
- А ты не поделишься этими эпизодами своей жизни со мной, о которых промолчала? – он чуть наклонил голову ближе к ее лицу. – Потом. Когда захочешь. Он просто чувствовал, что она согласна с ним – их истории действительно похожи. И эти моменты ее жизни были символами какой-то слабости, что ли, так ему казалось. И у него было много таких символов в памяти. Тем не менее, Гранц не думал, что Локи может быть такой же одинокой, как он. Она получает поддержку семьи. Но и он, впрочем, теперь получает поддержку Пасквиля. Другой вопрос, возможно ли то, что семья для Койот – то же самое, что Пасквиль для Эстерро?
- А ты не чувствуешь себя чуть менее одинокой, чем я? Понимает ли тебя твоя семья? – он еле заметно нахмурился, но он не рассержен. Это переживание. Но к чему сейчас спрашивать именно это? – Нет, зря спросил. – Но он все-таки заглянул в ее глаза, ожидая, что она что-то может на это ответить. Решился продолжить фразу. – Просто хотел спросить что-то вроде.. В каком плане «одиночкой» ты себя считаешь? Чего именно нет у тебя? – он снова улыбался. Добавив после короткой паузы, -  я помогу тебе с этим. – Как бы объяснить это? Он уже чувствовал, что должен отплатить Койот за то, что та подарила сейчас свои объятия и такие греющие слова. Можно подумать, что у Гранца все построено на таком принципе – «получил, заплатил». Да, но смотря как это понимать. Он хотел сделать что-то в ответ для двенадцатой, не потому что это его долг, а потому что ему хотелось этого.
- Конечно, покажу. Сколько угодно. Сейчас можно было – он засмеялся. Как маленький ребенок, только голос у четырнадцатого уже не десятилетнего мальчика. И правда, как дитя. Он внезапно сам обнял девушку, почти кинувшись на нее. И смеялся, все так же. Словно в его жизни впервые случилось что-то радостное. Наверное, так оно и было.

Отредактировано Esterro Grantz (27-01-2011 22:22:04)