«Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом».

Генсей. Даже в нескончаемой агонии гула городских улиц и необъяснимых гонений его беспорядочных жителей, он всегда привлекал и задерживал здесь людей, судьбы которых так или иначе были связаны с ним самим. Привычка, патриотизм, долг, возможности – что угодно, у каждого свои осмысленные оправдания и причины, объясняющие возвращение в родные места, но только время объясняет всё, в том числе и порыв их покинуть. 
С крыши ещё недостроенного здания нового района Каракуры, Сора, обняв руками колени, смотрела с высока вниз, на опустевшую за несколько минут дорогу. Рядом с ней лежала раскрытая сумка с прихваченным в спешке с собою хламом и мятая куртка грязного серого цвета, с другой стороны – занпакто, на треть высунутое из ножен. Наточенное утром лезвие катаны игриво отражало свет заходящего на горизонте солнца и исходящие от него яркие блики так и норовили попасть девушке в глаза. Ядомару упрямо морщилась и щурилась, но, тем не менее, сидела всё так же неподвижно, сосредоточенно созерцая улицу внизу. В голове брюнетки то и дело проскальзывала какая-то малоизвестная прозаичная песня, услышанная, когда-то случайно по радио, но почему-то прочно засевшая в её подсознании и прокручивающаяся всякий раз, стоило Соре столкнуться с трудностью. Очень медленно с какой-то издевательской расстановкой в голове вайзарда воспроизводились события минувших дней, неизбежно разрушивших не только целую систему жизни девушки, но и само предназначение Ядомару в ней. Ряд чувств, которые на этот момент переживала брюнетка жгучей болью, раздавался во всём её теле. Пустая внутри многозначительно хмыкнула, словно невзначай напомнив о себе и о своей причастности к произошедшему, и вновь умолкла, оставив после себя неприятный мерзкий осадок.
Начинало темнеть, и Каракура постепенно погружалась в бархатную ночную тьму, окутывающую город. На улицах и в окнах домов зажигались фонари, тускло освещая широкие полупустые дороги, в небе местами появлялись звёзды, словно гвоздями прибитые к редеющему небосклону, в центре которого лениво покачивался жирный полумесяц. Шумно вздохнув, Сора нехотя поднялась на ноги и, отряхнувшись, потянулась, разминая затёкшее уставшее тело. Закончив, она по привычке заколола длинные чёрные волосы на затылке и, подняв свои вещи с крыши и, распределив их по местам, спустилась вниз в переулок.
Холодный вечерний ветер, подняв в воздух накопившуюся за день в углах пыль, обдул светлую кожу Соры, оставив на её теле чуть заметные мурашки. Не придав этому значения, брюнетка развернулась в обратную от дороги сторону и направилась вглубь переулка, подальше от ночной ажурности Генсея. В глухой тиши, казалось бы, был слышен только мерный стук сердца Ядомару, да её лёгкие едва различимые шаги по грязному асфальту. Но нет. Впереди, сквозь чуть подёрнутую белую дымку, нечётко прорисовалась чья-то маленькая хрупкая фигура, которая, скукожившись, прижалась спиной к стене и гулко всхлипывала, порывистыми вздохами разрывая царившую здесь идиллию.
- Эй, ты кто такая? – подойдя ближе, бросила незнакомке Сора. В её лиловых глазах как бы невзначай мелькнул едва заметный ехидный огонёк и на лице, на смену устало-сосредоточенному выражению, пришёл корыстный интерес, продержавшийся лишь несколько секунд.

Отредактировано Yadomaru Sora (16-09-2011 14:53:08)