Пускай юноша и не был достаточно убедителен в своём ответе, этого было достаточно для того, чтобы девочка опешила. Она пришла сюда по запаху человека, что, сам того не понимая, оказался в центре невероятного бардака, и потому его было жаль, невероятно жаль. Он не был ни квинси, ни пустым, и потому его не приняли бы ни одни, ни другие. Незнакомка готова была спорить с Куросаки лишь за тем, чтобы получить ответы на свои вопросы, но готова ли она была узнать в Закари своего союзника? "Едва ли. Едва ли, квинси."
- Я запомню ваши слова, Куросаки-сан. Если с этим квинси что-то случится, то первым делом я постучусь в дверь вашего дома с вопросами. - Сая не понимала, почему ей решили довериться. Почему-то ей всегда доверяли, доверился как и сам юноша, так и новая гостья. Почему? Шинигами для неё наверняка были отвратительными существами. Катастрофические запасы рейацу, которые вайзард старалась держать на приемлимом уровне, вызывали у гостьи дрожь отвращения, это было заметно. Масао была откликом давно забытой войны, которую давно пора было бы обратить в пыль, растоптав ненавить об асфальт. Но шинигами стали для квинси отвратительными, и с чего бы этому измениться сейчас? Несмотря ни на что, Куросаки осторожно кивнула на её слова, понимая, что эта ответственность плавно перетекла на её плечи ровно в тот момент, когда она раскрыла рот с разговоре с Айяме. Что бы ни случилось с этим парнем, умри он завтра или же ступивши на путь престпника и убийцы, вопросы всё равно будут задавать ей. Она понимала Донована, сама будучи и Пустым и шинигами, и квинси. Несмотря на то, что девочку приняли в мир шинигами, тяжело было не думать о том, что это было лишь из-за того долга, что Сообщество решило отдать её отцу. Приняли бы её как друга, не будь Ичиго героем? Чувство того, что ты не похож на других, разъедало изнутри хтоническим чудовищем. Этого никому было не понять. Да что там, никому не было до этого совершенно никакого дела. До таких людей как Закари, как группа вайзардов в генсеее, как даже выжившие квинси, никому не было дела.

- Исида Масао, только в дверь не стучите, у нас есть звонок. До свидания, Куросаки-сан, - и она ушла лёгкой походкой, постепенно растворяясь в ночной тьме. Меньше всего на свете, конечно же, эта девочка хотела бы увидеть шинигами на пороге собственного дома. Это осознание наполняло рот горечью, ибо она теперь совершенно не понимала, отчего они не могут мирно сосуществовать, ведь многие квинси теперь изучили новые способы уничтожения пустых? "Но вы ведь не простите шинигами за геноцид, правда?" Но, по правде говоря, Сая совершенно не понимала, почему. Конечно, в их сердцах до сих пор жила жгучая обида, они потеряли своих родственников, семьи, таланты и культуру, что росла вместе с ними. Но неужели они и правда считали, что ненависть была правильным ответом на вопрос? Неужто они и правда думали, что гнев станет тем самым мостом, что поможет им скрепиться и предоствратить кровопролитие в будущем? "Ты ведь дочь Урью, да?" Она хотела бы задать этот вопрос ей самолично, однако же девочка исчезла, оставив после себя лишь след непривычной реацу. Её семья была первопроходцем связей с ними, и Сая чувствовала, что у неё этого не получается. Иссин пожертвовал всем для того, чтобы спасти Масаки. Ичиго был тем, что сумел разрубить цепи ненависти, связывающие две расы, подружившись с квинси и работая с ним бок о бок. Как же обидно было то, что она теперь смотрела на другого отпрыска их семьи, на маленькую девочку, и не могла сказать, что они были друзьями. Она хотела бы это исправить. Казалочь бы, рядом с тобой стоит тот самый человек, с которого и стоило бы начать, но разве он был обычным квинси? Нет. Забавно было бы, подружись она с тем человеком, которого их род не принял бы как своего.

Юноша захлопнул окно, уверенно закрывая эту часть удивительно долгой ночи, и Куросаки медленно переместилась обратно к столу, присаживаясь на стул и сделав глубокий глоток вишнёвого пива. Оно было сладким, но в то же время и терпким, напоминая свей смесью о сложности подобных случаев, о сложности существования в этом мире и хитросплетениях историй.
- Сая-чан, почему ты называешь меня "Квинси"? - Девушка вздохнула, отпустив длинную паузу и сделав новый глоток. Конечно, она ожидала, что он это спросит. Юношу заглотило в водоворот событий, в которых тот ровным счётом ничего не понимал. И пускай Сая вызвалась взять ответственность за его поступки, становиться его проводником она не хотела. Однако, его было необходимо обернуть на свою сторону до того, как это сделает кто-нибудь другой.
- Каракура находится в Генсее, всего-лишь в одном из миров, в котором можно существовать. В основном здесь проживают обычные люди, которых мало затрагивает наша жизнь, не считая тех случаев, когда на них нападают Пустые. Мы, шинигами, живём в ином измерении, совущимся Сообщество Душ. Мы выполняем роль защиты мира от Пустых и поддерживаем баланс душ. Наша работа - отправлять плюсы, хорошие души, в общество душ, и очищать души минусов, Пустых, своим мечём. Все их грехи омываются и они возвращаются в мир новой, невинной жизнью. Есть ещё и иные миры, о которых я не уверена, что ты хочешь слушать. Но помимо обычных душ, Пустых и шинигами, в мире существует другая раса - квинси. - Она знала, что, скорее всего, юноша отреагирует на её рассказ неправильно. Что если он вспылит, будет бить тарелки, накричит на неё за то, что произошло с теми людьми, тчо должны были бы стать его семьёй, но кого истребили до того, как он успел их узнать?

- Квинси работали с шинигами бок о бок, справляясь с теми нападениями, на которые не успевали успевать шинигами. Однако, у них был совершенно иной взгляд на вещи. Вместо того, чтобы смывать грехи с Пустых и отправлять их обратно в Сообщество, они уничтожали эти души. Таким образом бланс рухнул. Если обычно души из Генсея отправляются в Сообщество с помощью шинигами, а потом души из Сообщества возрождаются в генсее новыми жизнями, поддерживая единое количество в обоих мирах, то квинси разрушали эту систему. Души переходили из Сообщества в Генсей, но не возвращались оттуда, нарушая чашу весов, приближая мир к разрушению. Разговоры с квинси не привели к положительным результатам, и тогда шинигами решились на отчаянный шаг. Они взялись за оружие и принялись истреблять тех, что грозили привести мир к разрушению. - Возможно всё, что выхдило из её уст сейчас было странными, не понятными уху звуками для Закари, и всё, что он мог бы сделать в ответ, это отвернуться и ничего не отвечать. Это было бы его выбором, но он должен был знать. - От них осталась лишь горстка людей, и, как ты мог бы заметить, они не готовы принимать шинигами в свои объятия. Сейчас они научились создавать оружие, которое очищает грехи Пустых вместо их конечного уничтожения, но не все. - Взгляд задержался на кресте, сиротливо приютившимся на кисти юноши. - Поэтому, первым же делом мы отправимся к человеку, который знает своё дело, и проверит, каким образом работает твоя оружие. - Она, конечно же, совершенно ничего в этом не понимала, и поэтому единственные люди, к которым имело смысл обратиться, были Урахара. - Боюсь, что если твоё оружие окажется из тех, что чуть было не привели баланс миров к краху, я не позволю тебе им воспользоваться. - Она не приметила комментария о цвете волос - этот юноша подмечал его до неудобного часто. Да и разговор сегодня был не о ней...

Отзвуки древней битвы, которая, на самом-то деле, не имела никакого отношения ни к ней, ни к Закари, наполняли воздух невесомой тяжестью. Наверное, и иноша чувствовал, как стал частью чего-то такого, что было таким большим и важным в своё время, и таким бесполезным сейчас, что хотелось бы уже просто стереть эту войну из памяти людей. Юноша рухнул на стул, устало опустив голову, и нельзя было бы его винить в том, что даже он устал от призраков прошлого, что слишком уж упорно пытались заставить обратить на себя внимание. А как же устало себя чувствовала Сая, что всем сердцем делала того, чтобы эта история осталась в прошлом, а сейчас сама заботливыми пальцами перекладывала её в ладони другого человека.
- Ну вот, - отвечала она с горечью, - ты только узнал, что являешься квинси, а уже не веришь мне, потому что я шинигами. - Донован старательно пытался увидеть за туманом предполагаемой лжи неотложную истину, свою собственную истину. А истина, конечно же, была у каждого своя. Возможно, ложь сплеталась в миражи его собственного и свободного пути, великой судьбы и высоких достижений. Возможно, теперь он и сам хотел найти свои доказательства против той истории, что тот сейчас услышал, и всё лишь для того, чтобы защитить честь того клана, о котором он совсем ничего и не знал.

Она не знала, чувствовал ли этот парень то же самое, что чувствовала она. Взрастившая себя на тайнах, на призраках, что следовали за ней по следам, она как никто знала, как громко и упорно её звали к себе синие небеса всё это время невдения и дразнений одноклассников. Однако, что бы с ним ни происходило, это действительно была не её забота, до тех пор, пока он не представлял опасность, и, возможно, он должен был это понять. Куросаки сейчас была в этой комнате не только потому, что она понимала его и знала, что он мог бы чувствовать, но и потому, что, если она не вмешается сейчас, то, возможно, что в будущем именно ей и придётся его убить.
- Так значит, это оружие? - Донован смотрел на крест как на нечто чужое и странное, словно бы его не должно было быть на его теле. Свсем скоро, однако же, стоит им только хоть немного поработать вместе, как единый организм, юноша окажется в цепях невероятной привязанности. Куросаки хотела бы узнать, как далеко идёт эта привязанность, ибо сама она о ней практически ничего не знала. Койкетсу была её самым близким другом, но она ведь и не была обычным оружием, у неё были душа и характер, она была живой. У оружия Квинси же души не было... Или была, но никто о ней ничего не может рассказать?
- Не просто оружие, - отвечала девушка, что сама бы хотела с более глубоким пониманием знать ответ на его вопрос, - считай это частичкой твоей собственной души. - Наверное, он уже даже сам знал, как этим луком пользоваться. Но не знал он, было ли у него имя... Асаючи не позволяют юным шинигами пользоваться собой в полную силу до тех пор, пока те не спросят у них имя. Возможно, луки квинси не были настолько гордыми.

Чем был вызван интерес к Койоту, и как этот парень успел его повстречать на своём пути, было уже вторичным вопросом. Однако, Сайонара не могла не почувствовать себя неудобно из-за того, что собеседник возвращает её в события тридцатилетней давности, заставляя путешествовать по разбитым временем и размытым дождями дорогам. Одна не хотела отвечать на этот вопрос. Не только потому, что он возвращал в мир достижений отца, о котором она хотела бы вспоминать пореже, но ещё и по той причине, что это был единственный человек, который всплыл у неё в памяти. Но это ведь не значило, что она была права и юноша именно Старка и имеет ввиду.
- Почему тебя интересует этот человек? - Донован выходил из чопорной горной тьмы незнания. Той самой, из которой сама девушка вышла каких-то полтора года назад по чистой случайности, и его сердце, пустившееся в галоп после аж двух встреч с иным миром, было уже, наверное, не остановить. - Я расскажу тебе о нём только в том случае, если ты позволишь мне проверить твои силы и оружие. Рвноценный обмен. Я готова тебе поведать о нашем мире в том случае, если ты будешь в ответ давать мне информацию о том, чего мне стоит от тебя ожидать. К сожалению, твой потенциал и возможные выборы интересуют меня не менее сильно, чем тебя интересует то, частью какого мира ты принадлежишь. - Она уже давно отставила пиво в сторону, не прикасаясь к нему больше. Почему-то большей ей не хотелось пить, пускай она не дошла и до половины.

У всех у нас была своя история, которую нам хотелось бы рассказать. Конечно, этот юноша не раз переступал через боль в своей жизни - все мы переступаем рано или поздно, и это отражалось в его глубоких глазах. Сая знала, что все живут запертые в шкафах до конца своих дней, и все они скреблись ногтями о шершавые дверцы, надеясь однажды выбраться. Мы запирали в них свои мечты, что иным могли показаться глупыми, закрывали там боль, сомнения и горечи, о которых никто не должен был узнать. Девушка не могла знать, насколько сильна его боль, но зато она прекрасно понимала, что ему действительно больно. Не имеет значения, насколько сильна боль в сравнении с другой возможной болью, важно лишь то, что человек испытывает в данный момент. И сейчас эта смесь ярости и грева читалась в его глазах. Сая узнавала её, и это заставляло девочку неприятно подёрнуть скулой, не удержавшись от отвращения эмоцией. Она не привыкла читать их без подёрнутости издёвкой и игриво выгнутых бровей, но зато успела привыкнуть к тому, что это никогда не заканчивается ничем положительным. Она понимала Закари. Наверное, сожаления из его шкафа выли от одиночества и бились о дверную ручку, намереваясь сорвать все преграды с петель и выйти в свет. "Ты невероятно хочешь об этом рассказать, поделиться с первым встречным, однако же ты не хочешь, чтобы кто-нибудь об этом знал, вот и скрываешь это в себе..." Она терпеливо ждала, стараясь не привлекать к его минутной слабости лишнее внимание. Она бы не хотела, чтобы кто-то ковырялся в её прошлом, так и он наверняка тоже не хотел. В его душе шёл снег, укрывая буграми мусор, секреты и то, что он должен был спрятать - грязь и недочёты. Снег шёл стеной, покрывая все контуры туманом, не позволяя увидеть и тени. Сая и не пыталась, пускай и готова была выслушать, когда настанет правильное для этого время.

- Не пойми меня не правильно, но я не считаю, что я "Квинси", - сожаление кружило над этим юношей стаями туч. Куда делся тот весёлый парень, что беззаботно переодевался перед ней и попивал пиво, радостно общаясь с девочкой, которую он даже не знал? Видимо, они затронули что-то такое, что нельзя было трогать. Это было болезненной раной, что ещё не успела закрыться, и сейчас из неё лилась кровь. "Что же ты наделала, Сая?" Она хотела бы вторгнуться в его жизнь вихрем из осенних листьев, разогнать войска серых туч его сомнений и потерь, предложить руку помощи, чтобы тот не потонул в трясине собственного незнания. Но вместо радости эта истина приносила ему только боль, и поэтому сейчас из глаз Куросаки на него смотрела непередаваемая тоска. Она сама была счастлива, когда узнала о том мире, частью которого стала. Это было тем самым, что помогло бы ей сбежать из страного, отвратительного мира, в котором она проживала до этого. Но он, видимо, был не таким.
- Я хочу, чтобы ты знал, что то, как тебя зовут, не имеет никакого значения. Это не определяет твою судьбу, это не определяет твои отношения, это не говорит тебе, кто ты такой на самом деле. - Она вздохнула, чувствуя себя лицемером. Она сама ненавидела звать себя вайзардом. Как и ненавидела звать себя полным именем. Однако, во всяком случае она не отрицала того, что она и правда была и Сайонарой, и вайзардом. - Только ты сам решаешь, что именно тебя определяет. Как бы тебя ни называли, где бы ты в итоге не оказался, ты должен сам ответить на вопрос, что именно станет определением того, кто ты есть на самом деле. И в этом вопросе мнения окружающих не имеют никакого значения.

Он не отвечал на её вопрос, словно бы он не имел к их беседе совершенно никакого отношения. Куросаки не понимала, почему он согласился на эту сделку даже не пытаясь дать ей ответ на первый же поставленный вопрос. "Это важно, Донован. Это действительно важно, а для тебя это словно бы игрушка." Она прикрыла глаза, понимая, что нельзя винить человека за незнание того, что от него долгое время скрывали. Жить, не понимая, что понять, как он увидел бывшего Примеру, это важно. Когда Саю погрузили в тот мир, она почувствовала, что кто-то открыл перед ней верь в дом, откуда лился сияющий и тёплый свет, где её любили и ждали, как никогда раньше в этом мире. Именно с тех пор в её взгляде стало отражаться яркое Солнце. Но в его глазах она до сих пор читала лишь тёмную ночь. Возможно, они действительно не были так похожи, как ей поначалу казалось.
- Если хочешь, можем перевести этот разговор в режим "вопросом на вопрос", - отвечала она, чувствуя себя неудобно. Собеседник, до этого так активно брыкающийся, чтобы заполучить лишь свою правду, сейчас бессильно сдался, согласный отвечать на все вопросы. Куросаки неизменно казалось, что это она заставила его отпустить руки и отвести взгляд. Была ли она слишком агрессивна или нет было не важно, но совесть разрывала на части. - Мне нужно знать, когда ты стал понимать, что видишь и можешь то, чего не могли другие. Когда ты впервые увидел призраков, когда начались эти странные сны? Что ты видел в этих снах, что ты чувствовал в себе и переменах? Когда ты в первый раз использовал своё оруже, свою силу, и как ты знал, что именно тебе нужно делать? Мне нужно понять источник этой силы. - "И то, почему ты оказался одновременно и квинси, и Пустым"...

Отредактировано Kurosaki Saya (29-05-2015 12:59:56)

- Уверен, Пустых не видят обычные люди, - хмыкнул светловолосый, все еще пытаясь уйти от прямого ответа. Тем временем девушка решила рассказать трогательную историю своего детства, за время которой парень понял что ему повезло узнать все, что он сейчас знает, в достаточно зрелом возрасте. Ребенок так или иначе наделает глупостей и заработает себе неприятности. - Рад, что ты справилась с этим.
Ну не был он готов откровенничать с малознакомой девушкой, пусть та и была симпатичной. Не по-мужски начинать плакаться в жилетку первой попавшейся о том, что видишь духов, по ночам тебя преследует образ мужика с пистолетами, который кажется тебе знакомым, а Пустые в этом мире не дают тебе покоя. Кроме того, Закари не считал что с чем-то из этого, ему нужна реальная помощь. Информация по личности неизвестного из снов была бы не лишней, но вполне возможно, что несмотря на причастность ко всей мистике этого мира, красноволосая не знает кто это. Мир достаточно большой, а носителей силы... кто знает сколько их? Да и мужик с пушками может быть лишь игрой его воображения или попыткой самого оружия, если у него есть какой-то разум, передать владельцу, как с ним обращаться.
- Да разве бы лезли ко мне Пустые, пытаясь сожрать, да ваши боги смерти с вопросами, если бы у меня не было этого оружия? - да разве его должно волновать то, что он может спасать других людей, когда каждый день из-за всех этих штук, из-за этой силы, его собственная жизнь находится под угрозой? Не стоит отрицать что это добавляет в его существование что-то интересное, может, даже дает какой-то иной смысл всему происходящему. Но в один момент все может повернуться для него плохо, тело будет разбито, ныть, жизнь будет висеть на волоске, а Пустой будет пожирать его и единственное что Закари в тот момент сможет - проклинать оружие, которое Сая считает благословением. А заодно всех шинигами, которые настолько хреново исполняют свой долг по охране людей, что лишь за сегодня он встретил двоих Пустых.
Никаких речей, которых он ждал, с пропагандой Готея 13, не последовало. Сая вполне могла понять, что его это не слишком интересует, уж тон, да и слова парня передавали, что он не был в восторге от деятельности их организации, и потому просто перешла к тому, зачем явилась в этот дом. Что же до самих слов, то при желании в них можно было усмотреть прямую угрозу, но он пообещал себе не выказывать лишней враждебности.
- Да как я могу выбирать на чью сторону становиться, если я ничего не знаю об этих сторонах? Ваши шинигами не развешивают объявлений о наборе солдат, которых готовы принять к себе, да и Пустые не очень-то разговорчивые ребята. Единственное что я могу сказать тебе точно - кто бы ни решил на меня напасть с целью убить - я не собираюсь легко сдаваться. До сего дня я защищался от атаковавших меня Пустых и пока что жив и у меня нет никаких причин заключать с ними какие-то договора. Да возможно ли это вообще, эти твари пусть и способны говорить, но я что-то ни разу не замечал за ними отсутствия желания сожрать меня, - парень вспомнил разговор RHG с сестренкой из парка, а так же о том, что первая последовала за ним для того, чтобы составить потом некоторый доклад для их организации. С ней не стоит забываться и вестись на красивые речи подстать личику - она сейчас может просто узнавать информацию для того, чтобы в ближайшем будущем спланировать нападение. И сейчас той нужен был ответ, который если бы и не устроил ее, то дал понять какой стороны он придерживается хотя бы сейчас. И в нем шинигами не должна услышать сомнений. - Если тебе нужен конкретный ответ для своего отчета, то сейчас я могу сказать лишь то, что нахожусь на своей собственной стороне и не намерен никуда вступать.
Он говорил твердо, но все же холодок прошел по спине. Хинамори предупреждала о том, что если кто-то из представителей ее расы увидит в нем угрозу, то они постараются его уничтожить. Возможно, ему не стоило демонстрировать ни "Свет подчинения", ни признавать, что серо, которое ранее почувствовала Куросаки, принадлежало ему? Чем слабее противник, тем меньше внимания ему уделяется. Удовлетворится ли Сая тем, что он сказал, или несмотря на слова, решит напасть сейчас или в ближайшем будущем? А драться с девчонкой не возникало желания, уж тем более в полусонном состоянии.
- Хочешь - можешь остаться на ночь, - он продолжал изображать воплощенную непринужденность. - В холодильнике есть еще пиво, у меня здесь есть пара фильмов, а вам, шинигами, тоже нужно развлекаться.
Конечно, на словах об отдыхе, парень постаралася сделать пошлый намек. У него не было никаких обязательств ни перед кем, сам он представлял из себя здоровую мужскую особь и вряд ли при поступлении на службу проводники душ дают какие-то обеты. Если красноволосая захочет - то почему бы и нет?
- Кроме того, - он ухмыльнулся. - Я бы не отказался от завтрака, моя стряпня не так хороша, как могла бы быть.
[NIC]Zachary Donovan[/NIC]
[AVA]http://i.imgur.com/l0REqzj.png[/AVA]