Орден Алой Крови всегда находился в поиске. Был то поиск лучшей жизни или иных вариантов защиты ценнейшего артефакта, они подходили к своей миссии поиска настолько ответственно, насколько можно. Одни говорили, что Магистр видит все. Что любой его приказ был наказом становиться лучше и лучше, и неспособность посвятить всего себя заданию будет караться смертной казнью. Иные же верили в то, что каждая секунда их жизни непременно должна быть потрачена на что-нибудь полезное, иначе в их существовании нет смысла. Странные люди были эти рыцари. Мирые жители смотрели с восхищением на их благородный стан, в то время как жители замка ныряли в первый же попавшийся коридор едва завидев тяжелую ткань цвета древнего вина, что колыхалась на плечах рыцарей. Они верили в свою  силу, в свой долг и в своего Магистра, для них не было больше ничего. Лишь древнее пророчество будоражило их разум. За секунды до мучительной смерти великий Шестой Магистр сказал, что вместе с великим затмением на землю падет новая сила. Эту силу пробудит непокорное дитя, что исчезнет в ночь, переняв часть магических возможностей пришествия нового мира. "В тот же день на свет появятся еще два дитя", говорил он исчезающим от изнеможения голосом. "Дитя Света будет обладать магией, достаточной для того чтобы снова затмить Солнце, а Красное Дитя сможет взять в руки осколок новой силы - меч Хайдрин, покоящийся на дне Черного Озера. И тогда, 25 лет спустя, артефакт будет готов для того, чтобы послужить во благо этому миру". Он погиб, так и не назначив переемника. Проррчество Исарема, произнесеное пости что тридцать лет назад разнеслось по всему Королевству и за его пределы, порождая разные интерпретации. Совет искал Седьмого долгих три года, пока рыцари от мала до велика искали противников использования этой силы.

Прошло пять лет. Седьмой Магистр не оставлял надежд на то, что день великого затмения настанет скоро для того, чтобы войти в анналы истории. Мовтрад был человеком уважаемым и сильным, однако его восход на трон Магистра был воспринят по-разному разными группами. Были даже в Ордене те, что не верили в это пророчество, убедившись в том, что это были лишь бредни погибающего человека. То, что Мовтрад был готов потратить все силы на то, чтобы защитить некую странную силу, которая пока себя и не показала, было причиной определенных груп не любить его. Но все изменилось в тот день, когда Солнце не вышло из-за горизонта. Тьма поглотила Королевство, и Орден Алой Крови погрузился в поиски. Они искали и некую Силу, и трех Дитя, что были предсказаны пророчеством. Сила показала себя сама. Девочка, обнаружившая его, бежала без оглядки, а древний атртефакт, который в тот же день смогли переместить в свой собственный зал в Замке, с тех пор окружил себя могущественным полем, которому были безразличны любые попытки людей его сломить. В тот же день Орден снова начал свои поиски.

Дитя Света было найдено в тот же день. Единственная семья магов Ордена испытала пополнение в тот же день. Советник Короля вбежал в тот день в залу вскричав о том, что его жена родила дочь с волосами цвета светлого пшена и наследием древнейшей магии. На поиски Красного Дитя ушел год. Благородные семьи один за другим приводили своих детей, некоторые врали о том, что те были рождены в день великого затмения. Иные же пытались обьяснить уникальность своего дитя несуществующими знаками. Рыцари лишь качали головами и понимали, что поиски должны продолжиться, и что возможно было и то, что Дите будет  не благородных кровей, но все равно будет содержать в себе силу артефакта. Девочку нашли лишь по слухам... Говорили, что в далеком селении родилась девочка с волосами цвета алой крови...

***

По коридору разносились громкие, уверенные шаги. Саэрибет устала до ужаса от нудного жужжания старейшин над своими ушами. Ей было 24 года. 24 года и 9 месяцев, если быть точнее, и, судя по тому пророчеству, что привело ее в Орден, через три месяца артефакт должен что-то сделать. "К этому ты готовилась всю свою жизнь!" Говорили они. "Ты решишь судьбу всего человечества!" Она слышала это каждый день с тех самых пор, как начинала понимать слова. Ей сообщили о том, что судьбою им с Дитем Солнца было уготовано изменить судьбу всего мира. И, по правде говоря, Саэрибет не могла скрыть своего волнения. Она не больше всего на свете боялась ударить лицом в грязь, не представляя что сделать с этим артефактом, будь ей хоть трижды было предначертано судьбою что-то знать. Она провела в близости с артефактлм всю свою жизнь, но не знала, как ей поступить. Не знала, как ей и подруге спасти мир. Плащ волочился за ней по полу. Несмотря на возраст, происхождение и весьма сомнительные заслуги, они со вторым Дитя были чуть ли не менее священны, чем сам Магистр. Поэтому их плащи были короче на какой-то сантиметр, и становились минимально функциональными. Зато подвергались стирке каждый божий день.
- Сестра, - Саэрибет стучалась в дверь той, что всегда была рядом. У нее не было семьи. Обнаружив двух крестьян, породивших Красное Дите, рыцари Ордена отобрали у них ребенка и вырастили как своего. Они никогда не упоминали о том, что те крестьяне еще были в живых. Ей дали фамилию Кройц. Крест. И никто не потрудился ей сообщить, что она не была сиротой, и что ее родители время от времени приходили на открытые события и выискивали необычные волосы цвета красного яблока. С Дитя Света они выросли вместе. Старейшины говорили, что им предстоит стать дополнением друг-друга, и только так они смогут уберечь артефакт от нападений, став единым целым. - Нам нужно отправляться. Старейшины говорят, что если мы не сделаем этого сейчас, то кто-нибудьюуспеет до нас. - Меч привычно колыхался на спиной. Саэрибет нырнула за ним в возрасте семи лет, и этот артефакт набирал все больше и больше сил с каждым днем. Им приходилось отправляться в руть как можно скорее, и появление сестры в дверном проеме было чуть ли не знаком свыше.

- Пойдем, пойдем. Луна уже почти исчезла. - Старейшины говорили ей, что сестра очень ного спит потому, что колоссальные потоки магии в ее теле высасывают у нее все силы.Так же, как и Саэрибет была единственной в Ордене наследницей бесславного рода, Дитя Света была единственным в Ордене настоящим магом. Говорят, что ее бесчисленное количество раз зазывал к себе Совет Вечнозеленого Дерева Авокадо, предлагая несметные богатства, но эта девушка отказывалась от всего, преследуя свои идеалы. Наверное, они могли бы обучить несчастную как научиться управлять своей силой.

Рассвет был всего в некоторых от них часах, когда сестры волли в огромную залу. Магистр самолично приказал им перенести древний артефакт из залы в отдаленные горы, в пещеры, именуемые Логовом Дракона. Словно бы завороженно, Саэрибет смотрела на голубоватое поле, убивающего каждого, кто посмел в прошлом к нему прикоснуться. Как Магистр хотел, чтобы они перенесли его? Он говорил, что существуют группы, готовые уничтожить артефакт до того, как он вступит в свою силу. Что в день, когда сестрам исполнится 25 лет, будет страшное кровопролитие в этой самой зале, и что Орден обязан уберечь артефакт от любого покушения на его целостность. Но как им было перенести его в Драконье Логово?

- Скажи мне, у тебя есть соображения по этому поводу? - Она ни секунды не слмневалась в том, что спутница думает о том же. Энергия от излучения тихо наполняла едва слышимым шуршанием широкую залу, и Саэрибет сама того не замнчая чувствовала себя в присутствии этой силы маленькой и незначительной. [NIC]Saeribeth[/NIC] [AVA]http://i.imgur.com/uUrejzX.png[/AVA]

Никакой совет не придет к решению, если не будет того, чья позиция будет выше остальных. Возможно, ненамного, возможно даже, что лишь формально, но всегда нужен кто-то, кто примет на свои плечи груз ответственности. Во-первых, такова человеческая природа, большинству гораздо легче принимать решения, зная, что их может поддержать кто-то, кто имеет определенное влияние. Во-вторых же, этот человек, глава, старший, называть можно как угодно - в случае чего должен не только брать на себя ответственность за условно "плохие" решения, но и поддерживать порядок среди своих коллег. Он должен быть тем, кто, не колеблясь ни секунды, занесет меч над головой любого, кто пойдет против интересов Совета или Короля. И, не растеряв достоинства, подставить собственную шею, защищая их.
Калиан справлялся с этими задачами уже почти век. Честолюбив и жесток, он не собирался отдавать это место до последнего своего вздоха и совершенно не терпел неподчинения. Возможно, с таким характером и стилем управления, маг не протянул бы и десяти лет, если бы не его политика невмешательства - Совет работал практически автономно. Исключениями были решения и происшествия, касающиеся Короны, безопасности Совета и страны. Все остальное время Калиан предпочитал проводить при дворе подле Королевской семьи, развлекая всевозможных гостей, собирая нужные для Совета сведения и не спуская глаз с деятельности Его Величества.
И все могло бы быть прекрасно, если бы не одно крохотное "но". Артефакт, по силе с которым ничто не сравнится в пределах Королевства или даже за его границами. Этот артефакт добавил головной боли не только своей безумной силой, но и невозможностью ее получения. Кроме того после его появления словно грибы после дождя стали разрастаться различные группы, каждая из которых имела свое собственное мнение насчет использования артефакта и его колоссальных сил. И, что самое обидное, всех ведь в тюрьму не пересажаешь, да на опыты магические не пустишь. Вот и приходилось заработанный за столько лет нервный тик лечить доступными средствами, в основном - запрещенными и близкими к запрещенным. Настойки, порошки, экстракты, изъятые и конфискованные - прекрасные помощники в плане расслабления. И кто бы что ни говорил, для Калиана они оставались единственным спасением от мигрени и прочих расстройств, вызванных стрессом. Еще казни, он всегда любил смотреть на казни.
Но в данный момент психологическое состояние старейшины и неформального главы Совета не спас бы и десяток самых изощренных казней, проведенных прямо в его комнате. Даже чистейший экстракт корня нирна не помогал отвлечься от желания собственноручно убить пару нерасторопных членов Совета Авокадо. Он опаздывал на срочный совет, который лично созвал около часа назад. И абсолютно не было никакой разницы, что солнечные лучи едва касались башен замка, и маги предпочитали в такое время спать - дело не требовало отлагательств. Да что там, он сам чуть не отравился собственной желчью, узнав шокирующую новость, которую спешил поведать всем остальным. В грубой форме, разумеется.
Гул шагов по пустым коридорам и удары металлической набойки на посохе, казалось, что он целиком состоял из этих раздражающих звуков. Дорога ему виделась слишком длинной, одежды мешающими а посох с острым навершием отличным орудием убийства любого несчастного, решившего сходить по своим делам в столь ранний час. С завидной периодичностью магу приходилось одергивать себя, сдерживая дикое желание обернуться тигром, избавляясь от всех этих шуршащих одежд и значительно прибавляя себе скорости. Но нельзя, нельзя. Иначе он действительно кого-нибудь убьет, а бойня по утру явно не поможет в сложившейся ситуации.
Массивные двери зала, позаимствованного Советом специально для совещаний, буквально распахнулись (не обошлось дело без магии, конечно) еще до того, как сам маг даже приблизился к дверному проему. Но стоило ему показаться на пороге, как на весь зал раздался крик. То ли способности шалили, то ли это голоса старику хватило. - Безмозглые черви, бесполезные подобия мыслящих созданий! - Он орал, краснел до кончиков ушей от переполняющей его злости и, не сбавляя скорости, несся к выделенному кругу в середине комнаты (сам зал в основном использовался для процессов и обсуждений внутри Совета, что требовало обширное свободное место для выступающих/докладывающих). - Сначала мы позволили этим высокомерным выскочкам, кичащимся своими плащами, словно проститутки грудями, забрать себе артефакт. - Голос под конец речи начал затихать - попросту не хватало воздуха, вдохнув глубже, маг продолжал тираду, обводя безумным взглядом собравшихся, словно в любой момент готов пронзить заточенным навершием любого, кто осмелится подать голос. Или, обернувшись зверем, разорвать этого несчастного. - Так теперь эти пустоголовые бездари собираются увезти артефакт! Эти не сведущие в магии простаки собираются прибрать к рукам огромную силу! Разве мы можем это допустить?!

Отредактировано Ukitake Kiyoshiro (30-08-2015 00:27:52)

Имя: Адрия, настоящее имя неизвестно
Возраст: 213 лет, выглядит лет на 25-30, в Совете
появилась несколькими годами позже Калиана

- Успокойтесь, Калиан, - Адрия неслышно постучала кончиками пальцев по столу, за которым сидела уже добрый час, узнав одной из первых о том, что собираются делать Красные. Предугадав, что такой любитель пошуметь как этот, поднимет не половину Совета на ноги, а сразу всех, кто только окажется в зоне досягаемости. И даже больше. Женщина бросила косой взгляд в сторону отражений, которые были созданы другими членами Совета для того чтобы несколько магов, находящихся не в замке Его Величества смогли присутствовать на собрании. Даже бледных, голубых и делающих тех всех чуть ли не братьями-близнецами, изображений было достаточно, чтобы заметить, что ни один из них не в восторге от столь ранней встречи и уж тем более от резкой и неуважительной манеры речи Верховного, которая, все же, была им всем хорошо знакома. Мужчина не был офицально возведен в данный ранг, но Адрия уже достаточно долгое время величала так того, что не мешало ей первой "открывать пасть", как выразился бы сам старейшина, для того чтобы выразить свое несогласие с ним. А она чаще была как раз против большинства решений этого влиятельного колдуна, да и не в восторге от большинства способов достижения желаемого. Кроме всего уже перечисленного, ее специализация невольно навязывала отрицание всего, что только ни появлялось. Но об этом позже. - Разве не потому мы позволили Алым охранять артефакт, что в настоящий момент не имеем даже простейшего представления о том, как подобраться к нему? Неужели вы полагаете, что эти необразованные рыцари смогут каким-то невероятным образом добиться успеха в переносе, когда многие из наших магов потерпели в этом фиаско?
Кроме того, у нее были и другие соображения по этому же поводу. И Адрия собиралась их изложить, потому что Калиан был не единственной влиятельной личностью в Совете. Именно потому она и позволяла себе выступать против того, что имела за своими плечами поддержку других наистарейших магов Вечнозеленого Древа.
- Да и если Алые преуспеют в своей затее, в чем я лично сомневаюсь, разве они смогут использовать артефакт? - женщина помнила о том, что те были за то, чтобы как минимум поддерживать его в рабочем состоянии, только вот вряд ли им хватит мозгов. - Скорее большая часть их превратиться в безмозлых свиней, вроде тех, что стали появляться на востоке страны. Тогда мы просто истребим их после мутации, окажемся спасителями для тех, чьи жизни спасем от их когтей и получим сам артефакт.
Она заметила как при упоминании страдающих от отродий крестьян, некоторые члены Совета отвели глаза в сторону. Еще бы - ни один из них так и не удосужился поднять свою задницу для того чтобы помочь беднякам, обитающим в той части страны. В ответ те сколотили некий Орден, претендующий на то, чтобы быть рыцарским, но принимающим в свои ряды десятки босоногих. Да и стоит кому-то из Совета Древа показаться у них на горизонте, как не терпящая магов серая масса поджарит несчастного на костре с криками вроде "ведьма", да еще и ручки от него погреют.
- Да и разве вы не рассматривали варианта того, что артефакт может быть и вовсе бесполезным? Все мы знаем эту историю наизусть - Фиолетоворукая дотронулась до него, получив силы. Что если она забрала все, что там только было и мы просто-напросто теряем время, пытаясь выудить протухшую рыбину? - сделав паузу, она добавила: - Или же он просто питает ее силами, а барьер нужен исключительно для того, чтобы защитить источник сил этой девчонки от уничтожения. Не стоит ли заняться поисками Фиолетоворукой, вместо того, чтобы попросту сотрясать воздух и устраивать охоту за головами глупцов, которые скорее уничтожат самих себя, чем добьются чего-то?
Самое время поведать о том, что же было этой самой специализацией Адрии. Рассеивание чар и создание заклинаний, которые могут предотвратить само появление чужеродной магии в том или ином месте. Женщина не боялась того, что кто-то из Совета решит навести на нее смертельное проклятие хотя бы потому, что была так сильна в сведении тех на нет. Куда страшнее для нее было бы появление какого-нибудь ассасина с кинжалом.

Настоящее имя: Карл Розенвальд.
Внебрачный сын горничной Виктории Розенвальд и дворянина Фридриха Монроу.
Умер в возрасте двадцати двух лет.
Причина смерти: инфаркт миокарда. 

У Мистера Белый Дым столько проблем, что его впору звать Мистер-Орет-На-Всех-И-Кладет-Тоже-На-Всех. Ему надо подсчитать убытки за прошлый месяц и убытки за нынешний; подсчитать сколько сырья заказать и назначить день доставки; написать список дел и попытаться на нервной почве не спиться.
В кабинете главного революционера не разберешь, что и где – там настолько накурено, что можно с трудом различить очертания предметов, поэтому не трудно догадаться, что почти все заходящие в кабинет мужчина обязательно сталкивались с углами столов и шкафов. И лишь Хина, хрупкая девчонка по сравнению со «шкафчиком» Мистером, как-то лавировала в этом тумане и могла сделать все то, что заботило мужчину, за считанные секунды.
Но Хины рядом нет – Мистер сам отослал свою верную помощницу куда-то подальше и сам принялся разбирать бумаги с отчетами. Все сам. Под конец пятого часа цифры и буквы прыгали в глазах, сигары закончились, равно как и любимый мятный чай, а затекшая спина срочно требовала разминки. Потянувшись и неловко смахнув со стола свою любимую красную кружку, Мистер Белый Дым понял, что ему пора заканчивать и переложить остатки работы на чьи-нибудь еще плечи. Иначе зачем ему такая куча подчиненных?
- Мистер, у нас тут еще… - стоило мужчине высунуть нос в коридор, как к нему подлетел один из его секретарей.
- Завтра! – рявкнул революционер. – Если это срочно, то отнесите это к одному из моих лейтенантов, они разберутся с этим.
Трехдневная щетина ужасно чесалась, но Мистер знал, что если сейчас он отправится в ванную, то дело закончиться тем, что он не побреется, не примет душ, а по привычке упадет на узкую койку и заснет тревожным сном. В последнее время этот неправильный и губительный для организма сон был единственным утешением для Карла в этой суматохе – артефакт, самодуры в правительстве, таинственный барьер и необходимость в деньгах, чтобы обеспечить проекты Шоу.
«Кстати, стоит проведать Майру», - Розенвальд по привычке потянулся к карману плаща за портсигаром, но вовремя вспомнил, что выкурил все сигары еще в кабинете, когда пытался понять, как найти дополнительное финансирование отделу разведки. К чести Мистера Белый Дым надо сказать, что способ он все-таки нашел, при этом устроив все так, что никто из необходимых для нормального функционирования Революции отделов или ячеек с агентами не пострадал от урезки финансирования. «Спасибо тебе папа за то, что был таким дураком», - лаборатория Белой Революции была святыней, туда пропускали лишь самих ученых, либо верхушку Революции, остальные же получали информацию о том, что там происходит только от третьих лиц, – «и твою подпись можно так легко подделать».
- Шоу? Где ты? – мужчина обогнул пару железных столов с какими-то механизмами больше напоминавших орудия для пыток, нежели что-то «бытовое», что обещали сделать ученые. «Сумасшедший этот народец», - покачал головой Розенвальд, отвлекаясь на желтую резиновую уточку. И что она тут забыла? Но мужчину это не особо заботило, он с большим удовольствием покрутил игрушку в руках и пару раз сжал ее, усмехаясь, услышав сдавленный писк, только отчасти напоминавший утиный кряк.
- Майра, свет очей моих, где ты? – резиновый утенок исчез в кармане плаща. Мистер решил, что Хине стоит глянуть на подобное чудо, хоть та и любила больше кошек, нежели птичек (это можно было увидеть на обоях в кабинете Карла, где почти все доступное пространство было изрисовано и обклеено котятами).
Шум привлек внимание революционера и тот незамедлительно поспешил выяснить причину: перед глазами Мистера пятиметровый доспех, откуда раздавался механический голос и мерное жужжание.
- Майра, дорогая, выйди из домика, пошли гулять, - с глупой ухмылкой вещал Розенвальд, останавливаясь перед созданием инженерного ума. – Нельзя все время сидеть в четырех стенах, надо и воздухом дышать.
Все, кто оказывался в Белой Революции приходилось мириться с ужасным чувством юмора Карла, а что поделать? Как говорится, мозги есть, а к глупым шуткам всегда можно привыкнуть.

Отредактировано Cain Lindocruz (04-09-2015 05:14:06)

Офф: я выхожу на второй круг, потому что взаимодействую я все равно только с Когане, а тянуть до следующего года не хотелось бы. Прошу, не стесняйтесь с нами взаимодействовать.

Каждый раз, когда кто-то предлагал Кройц заглянуть в будущее, она не видела ничего, кроме огромной стены, отмеряющей собой ее двадцатипятилетие. Все люди рождались и умирали, они жили для того, чтобы чувствовать себя живыми в своих надеждах и заботах. А они что? Канна и Саэрибет, заставшие маленькими и неуклюжими тенями напротив синеющего диска защитного барьера, казалось бы, были рождены только для того, чтобы угодить этой маленькой штуковине, поднявшей с ног на голову все королевство. Это был обычный камешек, мельче порой даже тех, что встречались им в шляпках и ожерельях встречающихся на приемах дам. Глубокого фиолетового цвета, размером он наверное был с ладонь. И тем не менее именно он был причиной того, что жизнь девочек сложилась не так, как должна была. Сейчас Саэрибет не знала, хотела она положить жизнь на сохранность этого камушка, или же разметать его в щепки при первой возможности.

- Нет, он ничего не говорил, - отвечала она, скрывая от сестры свои мысли. Кройц не была дурой. Она заметила, что у нее самой никогда не было родственников, в отличии от Канны, фамилия которой гремела на всю страну, потому что ее отец был не только могущественным магом, но и, оказывается,  первым умом в селении. По праву рождения этой золотоволосой девочке досталась счастливая и светлая судьба, пускай и обремененная в некоторой степени завышенными ожиданиями. Не считая собраний и красовства, Саэрибет еще никому в жизни не успела понадобиться, у нее не было ни семьи ни поддержки. Кем бы она была, если бы по чистой случайности не родилась с волосами цвета спелого яблока? "А что если я и не должна была стать рыцарем? Что если меня никогда не должно было здесь быть, и произошла чудовищная ошибка? И когда артефакт действительно пробудится, я ничего не смогу сделать?" - Я думаю, что он на что-то рассчитывает. На что-то странное и необычное. - За ними всегда следили внимательные глаза, им обеим задавали вопросы занимательные умы. Они были Избранными, а значит непременно должно было произойти нечто из ряда вон выходящее. Знак, чудо, исчеление, что доказало бы сомневающемуся миру их безусловную значимость. Но ни Канна, ни Красное Дитя, не могли удовлетворить их запросов. - Переносить артефакт в одиночку в течение двух дней непонятно куда звучит немыслимо. Так или иначе в Логове Дракона его тоже должен кто-то охранять, и это привлечет внимание так или инаяче. Как мы пройдем незамеченными? Мне кажется, что он специально послал нас сюда, но не для того, чтобы мы его пронесли, а чтобы нам удалось с артефактом взаимодействовать в течение такого долгого времени. Он хочет узнать, что произойдет.

А что же будет дальше? Что произойдет через три месяца? Если артефакт уничтожат или же им сможет пользоваться каждый ребенок, что она, Саэрибет, будет дальше делать? Продолжать служить в Ордене, в который ее привел какой-то нелепый сбой генетической программы? Найти свободу, когда имя Красное Дитя будет преследовать ее до конца жизни. "Ты запер меня. Запер и выкинул ключик.Так что же ты теперь стоишь и ухмыляешься?" Она говорила с артефактом, с бездушным камешком. Но даже камешек не представлял, что одно лишь его присутствие значило для их жизней. От него исходило приятное тепло, словно бы по воздуху просачивающееся в Хайдрина. Этот меч, по дрпвним поверьям, был частью артеакта. Именно поэтому он горел тем же голубым светом, что и защитное поле, но, несмотря на это, прикоснуться даже им к полю  было бы настоящим риском с большой буквы. Многие храбрые рыцари заносили свои клинки над этим барьером дабы рассечь его упрямую силу, но и это заканчивалось бессмысленными смертями. Кройц в самоубийцы не записывалась, и рисковать без причины тоже не любила.

- Ладно, давай по отработанной схеме. - Проведя рядом с артефактом все свои жизни,  Канна и Саэрибет научились делать со злосчастным полем все,  что их только не убивало. Начиная детскими ишрами и заканчивая вполне себе взрослами тактиками, эти девушки чувствовали его течения, настроения и даже смену плотности. Они выяснили,  не достигнув еще даже совершеннолетия, что магия может заставить поле сменить свою степень защиты на более низкую, в результате чего Хайдрин может вобрать в себя свет и часть смертельных свойств, взамен став в три раза тяжелее да еще и повышаясь в температуре. Казалось бы, какой в этом смысл? Но артефакт, словно бы замечая, как уязвим он начинал становиться, окутывал себя аурой невидимости совершенно самостоятельно, чтобы его не приведи Король кто-нибудь нн увидел.  Именно сегодня детские игры оказались полезны.

Однако же, не успели они дойти  и до середины коридора, как оба лица девушек были перекошены так, будто бы они наелись на ночь огурцов и запивали их хлопьями с молоком. Дитя Света пускай и должна была по повериям затмить своими силами Солнце, сейчас почему-то испытывала невероятные трудности в поддерживании сопротивляющегося обьекта в воздухе. Сама же Саэрибет, пускай и могла спрятать сияющий факелом меч под  своим плащом, чувствовала на себя всю тяжесть защитных сил этого несчастного купола. Меч прожигал кожу через одежду, да и давил на плечире по-детски. Хотелось бы заметить, что Хайдрин и без того был огромной махиной в полный рост своей владелице, так что таскать с собой дваыло болезненно. Так как им в таклм состоянии было дотащить артефакт до пещеры, до которой идти спокойным прогулочным шагом двое суток?

- Выйдем из замка, устроим привал в ближайшей пещере. Возможно, нам только три месяца до туда идти. - Рыцари Ордена, предупрежденные об операции, с готовностью пропускали девушек вперед, но вот только чем дальше они уходили от залы с артефактом, тем больше они встречали людей, что ничего о происходящем знать были не должны. Что бы творилось днем, предположить было трудно. Однако же, и для них разыгрывать спектакль было трудно. Канне приходилось обьяснять странно вытянутые руки историейх в которой ей попали ао голове снежком "вот такого вот размера", а Саэрибет жаловалась на холод, кутаясь в плащ, и на страшную боль в пояснице после изнурительных тренировок. Как же она сейчас хотела бы просто открыть эту дверь во дворец и бежать со всей дури. Лошади с провизией ждали их у задней двери, прямо рядом с кухней, и онауже мерцала перед глазами девушек, которые прошли через знакомые с детства коридоры с совершенно новыми эмоциями, и не были этому довольны.  Вот она, дверь... Только протянуть с ней пальцы и распахнуть... Саэрибет потянулась к рукояти, когда вдруг их окликнул чей-то голос, заставивший стать на месте, застыв дикими оленями. "Тьфу! Я чувствую себя воровкой, пойманной на краже хлеба!" Собрав в кулак остатки гордости, Кройц выпрямилась и развернулась к владельцу голоса. [NIC]Saeribeth[/NIC] [AVA]http://i.imgur.com/uUrejzX.png[/AVA]

Ян был разбужен раньше того времени, когда собирался проснуться. Обычно мальчишку будил один из королевских гвардейцев, состоящий среди тех, кто был в ночных караулах. Этот самый защитник правителя стал таковым относительно недавно, был еще достаточно молод сам и не успел ни заработать себе ни имени, ни просто уважения тех, с кем охранял венценосного хотя бы потому что на того не покушались последние пару месяцев. Точно так же тот не имел друзей в замке и не особо ладил с теми, с кем должен был стоять на постах. Отправляясь на сон тогда, когда большая часть слуг поднималась, тот не забывал будить и Яна, тем самым напоминая о своем существовании и пытаясь отплатить тому за услугу, которую он ему оказал при одной из встреч. Но о пробуждении.

За окном еще темно. В дверь раздается стук и появляется фигура, которая двигается по направлению к его кровати. Мальчишка еще спит, так и не разбуженный стуком, несмотря на то, что сон его обычно чуток. Кажется, он слишком устал прошлым днем, чтобы не выспать еще и сегодня. Руки дотрагиваются до него и настойчиво чего-то требуют. Голос вошедшего не срывается на крик и даже не переходит во что-то выше шепота, но даже так тот пытается пробится сковь его сон. Он разлепляется глаза, уставившись в темноту и не сразу даже сообразив кто перед ним. Но Ян не паникует. Никто не решится придти сюда за тем, чтобы попытаться его убить. Да кто он такой, чтобы пытаться? Мальчишка на побегушках у Калиана, одного из старейших магов Совета Древа, но он все равно ничего не знает и почти что ничего не умеет. Старик чаще гоняет его за тем чтобы он передал то ли иное послание или подал ему еду, вместо того чтобы пытаться научить чему-то из волшебных приемов, несмотря на то, что у него тоже был дар. Неразвитый, слабый, еле заметный, но этого хватило замковым колдунам для того чтобы узнать о нем и забрать у его семьи. Интересно, как там мама и папа?
Он уставился на свою сестру, которая принялась что-то ему рассказывать, да так бойко, что он был вынужден перебить ее на середине рассказа и попросить начать заново - голова совершенно не соображала и сначала он решил, что та и вовсе жалуется на ночной кошмар. Речь шла об артефакте и девица клялась, что видела как некто из Алых шел зачем-то по направлению к нему и что она от кого-то там слышала или сама видела (запутанная история другими словами, особенно для только-только проснувшегося мальчугана) о том, что те якобы собираются с ним что-то делать. Вроде как нашли способ снять барьер, с которым не справились маги Совета.
Она умоляла и настаивала на том, чтобы ей дали поговорить с самим Калианом, которому Ян служил. Значит, ей, возможно, привиделся сон, а он должен рисковать своей шкурой и лезть в пекло под горячую руку к одному из самых могущественных колдунов? Да оно не раздумывая обратит его в жабу! Девица продолжала настаивать на своих словах, клялась что это правда и сна у нее ни в одном глазу, а сама еще и не ложилась даже. Потом начала истерику, разрыдалась, что родной брат, ради которого она оставила родительский дом, чтобы она могла за ним приглядывать, ей не верит. Не умея ладить с женщинами, которые обильно испускают влагу, мальчишка обещал посмотреть что со старейшиной и попробовать уговорить того потратить пару минут своей жизни на служанку, которая была уверена в том, что располагает важной информацией. Вот только будить того он не собирался - ведь тогда Калиан собственноручно попытается оторвать его голову.
Оказалось, что старик не спал и тот даже согласился выслушать бред его сестрицы, пусть она и не была таким уж человеком, на слова которого можно было бы безаговорочно положиться, но, видимо, помимо нее, у того были еще какие-то доносчики или шпионы, потому что уже тогда, когда он тихо и неуверенно постучался в дверь покоев колдуна, вид у него был, мягко говоря, хмурый.

Его взяли на собрание Совета. Яну разрешили наливать чай собравшимся в помещении старикам и старухам, косящим под молодых. Интересно, если он изучит этот их трюк с сохранением возраста, может ли он навсегда остаться ребенком? Они принялись о чем-то спорить и упоминать что-то, о чем он не был в курсе. Паренек не перебивал, он знал, что лучше не надо.
- О, да, пожалуйста, еще одну чашечку чая, душенька, - не совсем служанка, а скорее слуга, но в обращении женщины это не проскользнуло, а Ян постарался не расплескать напиток, который должен был достаться Ливейн. Он о ней знал не много, большей частью то, что мальчишка слышал, было из уст Калиана. Из чего можно догадаться, что почти ничего хорошего о старушке парнишка не знал. Конечно, ругал он не только ее, но и других. Смысл, пожалуй, в том, что старейшина именно что поносил каждого, кто был бы упомянут в тот или иной день, какое бы время суток ни было на дворе.