Серпьенте находилась сегодня в подавленном состоянии. Вряд ли бы хоть кто-то смог прочитать это в ее стеклянных глазах, но уход из замка отразился на рептилии гораздо сильнее, чем даже на ее хозяйке. До самого конца она надеялась, что все можно изменить. Даже в тот самый момент, когда ее спутница пожирала сырую плоть своего еще полуживого врага, впиваясь в него зубами. Отвратительное зрелище. Оно вызвало бурю волнений даже в душе столь сдержанного существа. Тем более что на тот момент они были единым целым. Вот только осознание, что Шерриган способна сделать то же самое с невинным ребенком, заставило Серпьенте оцепенеть от ужаса. Именно это чувство позволило в результате оставить Койот, вновь отделившись от ее тела. Сер до самого конца не хотела понимать, что же в их жизни пошло не так и почему сейчас они были здесь. Именно «не хотела». Потому что на самом деле все было понятно уже очень давно. И объяснения эти были слишком глупыми и не стоили всего этого…
Все то время, пока девочка спала, змея наблюдала, не сводя глаз. Несмотря на все свои чувства, она все еще оставалась существом мудрым, которое в любой ситуации умело сохранить холодный рассудок. Она понимала, что раз обратного пути уже нет, значит, они должны создать что-то новое для себя здесь. Здесь… в этой пучине первородного арранкарского хаоса. Они только вошли в этот мир, а их уже окатило грязью. Почему Койот не хотела понимать, насколько это отвратительно? Почему они не могут вернуться домой? Именно в момент этих удручающий мыслей Ибби, наконец, проснулась. Серпьенте даже не пошевелилась, продолжая просто наблюдать. Эта девочка… сможет ли она стать тем, что не даст Койот окончательно превратиться в такое же животное, с какими им пришлось столкнуться? Пока Шерриган вновь и вновь повторяла, что стремиться именно к этому, Серпьенте нужна была ниточка, что привяжет экс Сегундо обратно к ее человеческому нутру и не даст той окончательно сорваться. Именно такой спасательной ниточкой мог стать этот ребенок. Да. Койот, что оставила в замке своих младших брата и сестру, нужен был именно кто-то вроде нее. С угрюмой иронией можно даже подумать, что в столь отвратительной ситуации им все же в какой-то мере повезло, раз они встретили Ибби сразу.
В момент же, когда девочка нашла в себе силы посмеяться в такой-то ситуации, змея поднялась, выгибаясь вверх. Она все также была довольно далеко, где-то в метрах пяти точно. Свет костра освещал ее совсем едва ли, отчего черное тело сливалось с темнотой вокруг. Кажется, Сер уже решилась подползти ближе, даже сделала податливое движение вперед, но в голове вдруг раздался знакомый голос: «Она проснулась?»
Змея остановилась, вновь внемля разуму. Все же этот ребенок может быть опасен для нее, насколько бы невинным не казался с виду. После всего, что той пришлось пережить, нельзя было так беспечно желать какой-либо близости. Шерриган была рядом, но эти двое не находились в ее поле зрения. Поэтому реши розоволосая убить непонятное существо, что вдруг решило бы вступить с ней в контакт – у нее это наверняка бы получилось. Какая… беспечность. Серпьенте вздохнула.
Койот не дождалась ответа. Впрочем, он был ей и не нужен. Арранкарша в этот самый момент как раз приближалась к костру, не скрывая своего присутствия. Вокруг было умиротворенно тихо, настолько, что слышался треск сучьев в костре. Её это успокаивало. То, что нужно после всего произошедшего за последние два дня. До сих пор не верилось, что она здесь… что столько осталось позади. Она специально утащила Ибби в отдаленную от лагеря часть Леса. Потому что пока была еще попросту не готова полноценно социализироваться среди старых-новых собратьев.
Шерр медленно прошла к костру, лишь краем глаза взглянув на девочку, дабы убедиться, что та, действительно, проснулась. Немногим ранее она ушла, дабы раздобыть еды. Теперь же Койот волочила за собой тушу небольшого пустого, что была уложена рядом с ребенком. Сама экс Сегундо молча села с другой стороны от убитого, а затем принялась подбрасывать бревна в огонь. Внешний вид у нее был совсем не солидный. От формы Белого замка почти ничего не осталось после боя, из-за чего с горем пополам Шерр раздобыли другую одежду. Та была заметно велика, да и явно мужская. Скорее всего, она была снята с какого-нибудь трупа их собрата. В общем,  все явно говорило о скупости в удобствах этого места. Однако Койот не жаловалась, изначально не строя себе воздушных замков. Её легко можно было назвать избалованной принцессой своего отца, но скорее в отношении его к ней чувств. Комфортом экс Сегундо могла поступиться. А за одеждой можно будет и в мир людей сходить. Неприятно, но что уж там.
— Поешь, – наконец, произнесла хоть что-то Койот, замечая, что Ибби никоим образом не притронулась к пустому.
Естественно, того Шерр принесла сюда для девочки. К тому же ей самой подобной туши было бы маловато для восстановления сил. Поэтому сама арранкарша «поужинала» еще в процессе охоты. К слову, все еще используя гонзуи. Потому что вспоминать вкус чужой плоти на зубах было страшновато. Койот отнюдь не всегда приветствовала каннибализм в столь естественной форме. Более того, от таких мыслей сейчас ей еще становилось жутко и даже противно. К тому отношению к еде, какое оно будет у нее через десяток лет, Шерр придет совсем не сразу и точно не в этот день…
Койот села на землю возле костра и уже полноценно перевела взгляд на девочку. Взгляд спокойный и несколько уставший. Смотрела явно не враждебно. Да и вообще выглядела весьма расслаблено. Ее занпакто и вовсе был отложен в сторону. Она молча изучала ребенка с десяток секунд. А затем глубоко и все также устало вздохнула, запуская пальцы рук в волосы и слегка поджимая губы. «И что с тобой делать?»
«Для начала можно представиться,» – прозвучал голос Серпьенте в голове.
Змея как раз подползла к хозяйке, взбираясь по ее телу и обвивая левую руку той. Она не умела читать абсолютно все мысли Шерр, слыша лишь те, что сама арранкарша хочет до нее донести. Однако прекрасно понимала, что юный возраст незнакомого им существа, вызывает у Койот двойственные чувства. В том числе и замешательство. Она никогда не умела общаться с детьми, даже имея младших брата и сестру. С первым это происходило полностью с его инициативы, со второй же они были слишком не близки. Короткая и еле заметная усмешка.
— Меня зовут Шерриган Койот. Я дочь бывших Примеро и Трес эспады, ранее занимавшая в Белом замке место Сегундо, – она никак не могла знать, что Ибби вряд ли поймет и половину ее слов.
Тон Шерр был мягким, на лице читалось добродушие. Впрочем, все та же усталость сохранялась. Отчего она не улыбалась, уголки губ были приподняты лишь слегка. Но и этого должно было хватить, чтобы девочка могла понять дружественный посыл.
Серпьенте же молчала. Однако взгляд ее медленно переполз с ребенка на ее спутницу, когда змея услышала, как та представилась. Боги, она ведь все еще даже не видела себя дальше амплуа члена эспады и дочери своих родителей. Что..? Что они здесь делают?
«Это Ибби, моё лучшее творение», – вспомнились слова того самого ублюдка, которого Койот так и не смогла сожрать. Как жаль.
— Как твоё полное имя? – все также участливо спросила Шерр, не сводя глаз с девочки.
Она не могла сейчас даже предположить, что это существо не знало ни фамилии, ни своих кровных родителей. Подобная мысль вряд ли бы сразу посетила голову той, кто вырос, окруженный заботой и любовью… и все же сейчас был здесь. Казалось бы, совершенно не к месту. Но ничего не поделаешь.

Отредактировано Sherrigan Coyote (18-06-2018 02:47:24)

Шерриган не сразу поняла, почему девочка повторяет все ёю сказанное. Если быть честной, первая мысль, что посетила ее голову – возможно, ребенок недоразвит. Это было бы вполне ожидаемо, если все же прийти к выводу, что она с самого рождения жила в лесу. Впрочем, в этом Койот не могла быть уверенной.
Только к концу слов девочки, когда та и сама представилась, Шерр поняла, в чем дело. Смешанные чувства. С одной стороны, подобная скромность не могла не умилять, с другой же было тошно от того, что для этого существа оттенки раболепства были абсолютной нормой, даже когда дело касалось таких повседневных вещей, как обращение. Именно поэтому экс Сегнудо никак однозначно не отреагировала и просто спокойно поправила розоволосую:
— Шерриган. Можно просто Шерриган, – каждый раз, когда она пыталась произносить своё полное имя мягким тоном, её не переставала посещать мысль, что оно продолжает звучать грубо.
На секунду она задумалась, стоит ли представить Серпьенте, но выбор был очевиден. Змею, кажется, что-то располагало к этому ребенку, однако это не значило, что стоит раскидываться ее именем направо и налево. Они все же в лесу. И ей все еще здесь не нравится.
Из-за того, что Койот отвлеклась на свою спутницу, которая продолжала взглядом пожирать девочку, она не сразу заметила, как Ибби сделала неудачную попытку прокусить тушу. Отчего в глазах Шерр моментально отразилось удивление. «Она не умеет пользоваться гонзуи?» С каждым новым действием маленькой арранкарши, экс Сегундо все лучше понимала, что та явно росла совсем в отличной среде от ее собственной. Печально. Бывшая эспада наблюдала за этим актом варварства не без легкой задумчивости и грустной нотки осознания в глазах. Для нее поедание сырой пищи абсолютно точно не было нормой, пока она жила в стенах Белого замка. Родители подобное бы никогда не одобрили. Да что там. И мысли такой появиться не могло. Ей вообще казалось, что умение использовать гонзуи для арранкар настолько же обычная вещь, как обладание речью. Или осознание, как нужно ходить. В общем, прививается родителями с самого рождения. И сколько бы Койот уже не кричала тому же Ригарду, что арранкары – это животные и с этим стоит смириться, она точно не оправдывала этими словами каннибализм в подобном виде. Поглощать прочих пустых путем гонзуи – это одно. Поедать их – совсем другое. Впрочем, плоть одного из тех ублюдков, которая оказалась на её зубах после всплеска какого-то поистине животного голода, все еще легким привкусом отдавалась на языке. Это было не просто сытно… Это было вкусно. Шерр невольно поджала губы, ловя себя на этой мысли. Что бы подумал о ней отец, услышав подобное, а уж тем более увидев. Ужасно.
Однако именно в момент подобного самобичевания из-за очередного своего внутреннего конфликта, Койот вдруг увидела улыбку Ибби. Замученную, однако все равно явно искреннюю. Ребенок, что вырос в таком ужасном месте, вынужденный поедать плоть своих собратьев и каждый раз видеть, как они умирают. А главное, тот, кого явно использовали как кусок мяса, что можно в любой момент бросить на меч кого-то вроде самой Шерриган… она улыбалась ей. Экс Сегундо вновь не скрывала удивления, что отражалось теперь на ее лице. Нет. Теперь это даже можно было назвать шоком. Буквально на пару мгновений, но все же. Что с этим ребенком было не так? Как она могла продолжать улыбаться? Будучи пару дней ранее второй в иерархии Белого замка и просто считая себя одной из сильнейших арранкар, Койот не была уверена, что смогла бы перенести все то, что, возможно, приходилось переживать этой девочке. И при этом сохранить улыбку на своем лице. Боги, этот ребенок поистине был необыкновенен.
Удивление в глазах медленно сменилось на добродушие и одобрение. Таким взглядом смотрела на саму Шерриган когда-то мать, слыша, как та упорно хочет стремиться к своей цели стать сильнее и вступить в ряды эспады. И именно такой взгляд был самым теплым воспоминанием о Халибелл в сердце Койот. Она невольно расплылась в улыбке. Мягкой и искренней. И не было сил и возможности более даже думать, что это существо только что пыталось откусить кусок сырой плоти. Вернее Шерр больше не приходила в голову мысль, что это так уж отвратительно. Не потому что она вдруг поняла, что поедать сырое мясо – это нормально. Просто приняла тот факт, что ребенок по-другому не умел. Ей явно никто никогда не объяснял, что существует иной способ. И сейчас экс Сегундо словила себя на мысли, что хотела бы стать тем, кто ей это прояснит. Впрочем, сейчас было не до этого. Девочке стоило восстановить силы, а для того, хочешь, не хочешь, но придется поесть.
Шерриган медленно поднялась с места и также неспешно проследовала к противоположной стороне от туши. Её занпакто остался лежать на том же месте. После чего Койот села рядом с ребенком и принялась осматривать безжизненное тело. Вздох. Да уж. Вот он тот момент, когда Шерр еще двадцатилетняя папина девочка, которая и сама не умеет разделывать «пищу», представляя процесс лишь весьма поверхностно. Но начинать с чего-то да надо.
— Ты любишь что-то конкретное? – не очень представляя, что вообще может привлекать из сырого мяса, с искренним непониманием обратилась Шерр к девочке. – А, впрочем…
Она не дождалась ответа. В правой руке появилось светящееся лезвие из реацу. Не очень длинное, скорее похожее на нож. Койот перевернула быстрым движением труп на спину и принялась вспарывать брюхо. Не очень умело и грубо. Втыкая нож слишком резко и глубоко. Кровь моментально брызнула на лицо, заставляя прикрыть один глаз. А затем алая дорожка достигла губ. Шерр невольно облизнулась, не без мысленного укора в свою сторону. Вкусно. Страшно. Но вкусно. Послышался невольный вздох Серпьенте, что предпочла спустится по другой руке экс Сегундо на землю и свилась в клубок между ею и девочкой, все еще продолжая смотреть на последнюю. Теперь не только потому, что та была ей интересна, но и из-за нежелания наблюдать за своей спутницей и предугадывать ее испорченные мысли.
Шерриган, тем не менее, провела четкую линию вдоль живота, вспарывая тем самым ее жертве брюхо. После чего она, словно уже даже несколько входя во вкус, отрезала кусок мяса с ладонь, который показался ей наиболее симпатичным. Боже. Почему она думает о сырой плоти, как о чем-то дальше мертвячины?
Койот протянула кусок девочке, лицо ее при этом было нейтральным, хоть в действиях и читалось явное расположение к той.
— Я бы предложила его пожарить, но моё умение в приготовление пищи ограничивается тем, что мы можем кинуть его в костер и подождать.
Шутить экс Сегундо, увы, не умела. Хотя конкретно в этой глуповатой попытке хоть немного смягчить ситуацию, где она разделывает чертов труп, была явная доля правды. После того, как кусок был передан в ручки Ибби, Шерр убрала с ладоней и лица кровь, используя гонзуи.
— Давно ты живешь в Лесу? Кто твои родители? – ох и не даст она спокойно поесть ребенку со своими расспросами…

Шерриган осматривала Ибби без того же восторга, с каким говорила о своих особенностях сама девочка. Её внешний вид был… ненормален. Многие бы скорее назвали его уродским, нежели стали гордиться подобными особенностями. В Койот чувства какого-либо отвращения точно не было. Скорее легкая тоска. Она оставалась неподвижна, однако взгляд серо-голубых глаз очень внимательно следил за каждым движением ребенка.  Какая же она… живая. На фоне всей этой вечной пустыни и мертвых деревьев. Да, сколько же в ней жизни. Это заставило улыбнуться. Устало, но не натянуто. К тому же ей не хотелось, чтобы новая знакомая решила, словно её внешний вид и правда не нравится Шерр. Более того, в будущем Койот будет пресекать любую даже мельком проскочившую мысль в голове Ибби, словно то, что она выглядит не так, как прочие арранкары – плохо. Не уродство, а индивидуальность. А каждый, кто осмелился бы сказать обратное, мог и на своей шкуре прочувствовать, что остаться без руки или ноги – куда более «уродски». 
Детская наивность, сквозившая из каждого ее движения, не переставала подкупать. Шерр не любила детей. Не умела общаться с ними. В детстве разве что с Лофтом иногда возилась, но это было так давно. Дети казались надоедливыми и приставучими существами. Наверное, судила по себе. Этот же ребенок явно был ей мил. Во многом благодаря своей скромности и этой самой ненавязчивой детской «харизмы».
Уже после, вновь обратив внимание на оружие, что все еще было в ее руке, Шерр запоздало ответила:
— Просто одна из моих способностей, – она заставила нож исчезнуть, а затем тут же создала новый, куда более длинный и отличающийся по форме, – когда-то меня ей обучил мой отец.
К слову, именно в момент, когда Шерр впервые смогло создать оружие из своей реацу, она впервые увидела, что Старк правда был заинтересован ее успехом. Способность была похожа на его собственное Колмильо. Подобная схожесть даже в этом не могла не умилять. 
— То есть, в Белом замке ты никогда не жила? – уточнила экс Сегундо, а затем принялась отрезать от мертвой туши еще один кусок. Ибби, конечно, не доела первый, но протыкать орудием мясо было словно приятно. Такое податливое. Шерр оставила отрезанный кусок на месте, дабы девочка взяла его, если захочет съесть еще. В конце концов, Койот точно было не жалко.
— Савьер, значит, не был тебе отцом? – раз девочка отзывалась хоть как-то положительно о Вилфредо, значит, ее бывший спутник был еще хуже. Осознание этого вызвало негромкий вздох. Впрочем, все было так, как она этого хотела, верно? Слабый либо умирает, либо прибивается к кому-то более сильному, прося защиты. Это и заставляет его желать стать сильнее, чтобы выживать в этом первобытном мире. 
— Почему тебя хотели убить? Ты разозлила кого-то в лагере, Шерриган?
Койот окончательно оторвалась от убитой туши и подняла несколько удивленный взгляд на Ибби. Значит, она даже не знала, зачем жертвует своей жизнью в бою с ней и просто делала, что говорили? Вновь нотка тоскливости отразилась в глазах. Опять тяжелый вздох. Серпьенте, слушая все это и наблюдая, вновь и вновь лишь осознавала внутри себя, что место, которое избрала для их нового дома ее спутница – прогнило, никогда даже и не будучи «свежим». Стеклянный взгляд змеиных глаз украдкой отслеживал эмоции на лице самой Шерр, которая также понимала, что с этим невинным ребенком здесь происходило всю ее жизнь. Сер словно бы даже сейчас еще надеялась, что после подобных доказательств они все же просто уйдут. Вернуться в Белый замок, махая Примеро ручкой и говоря: «Ой, знаешь, что-то я передумала» – было бы, конечно, сложно, но попытаться можно. Глупость, конечно. Странно, что такое существо, как Серпьенте вообще еще могло думать о подобном исходе. Шерриган знала, куда идет. И любые негативные эмоции сейчас были связаны лишь с симпатией, которую вызывал этот ребенок. В абсолютно другом случае, она бы испытывала гораздо меньше эмоций из-за несправедливостей лесной жизни.
— Можно и так сказать, – тем не менее,  с легкой улыбкой на губах, принялась она объяснять ситуацию, – я вообще могу многих злить, хотя часто сама того не хочу.
Как расплывчато. Но не могла же Койот ответить, что Джируга просто отбитое животное, которое решило сделать ей такой вот «подарок» в честь воссоединения со старыми товарищами и своими идеалами. Возможно, ему вообще просто было скучно.
— Знаешь, окружающих иногда злит, что кто-то живет лучше них самих.
«Особенно когда ты их в это высокомерно тыкаешь носом,»  – тут же прозвучал отголосок змеиного шепота в голове, явно напоминающий Шерриган, что та точно не просто бедная девочка, которую все обижают, в отличие от этого дитя. Но в ответ на это Койот лишь усмехнулась. Что правда, то правда.
— К тому же я пришла из того самого Белого замка. Здешние жители считают тех, кто проживает там – своими врагами. А пытаться убить своего врага – это… – она запнулась, понимая, что слово «нормально» никак не хочет срываться с губ. В голове словно что-то щелкнуло, порождая желание «не учить ребенка плохому». Шерриган даже на секунду тихо засмеялась, осознавая своё поведение. Как нелепо.
— Впрочем, неважно, – сохраняя улыбку, прервала себя она окончательно.
Затем лицо стало серьезнее. Без лишней строгости или грубости. Совсем легкая одобряющая улыбка все еще сохранялась, когда Шерр смотрела на девочку.
— Ибби, что ты думаешь делать теперь, когда Вилфредо мертв? – она не боялась произнести этих слов. Возможно, сейчас ребенок все еще заблуждается и может грустить из-за смерти ученого, но уж Койот точно знала, что когда-нибудь и она поймет, что тот был не более чем мусором.

С новыми подробностями в рассказе о жизни девочки, Койот уже ничему не удивлялась.  В том числе и тому моменту, что ее использовали поначалу всего лишь как приманку для охоты. А затем как материал для опытов. Какое отвратительное потребительское отношение. Эта история заставила саму Шерр задуматься о своей обиде на отца за его уход и попытку реализации каких-то собственных непонятных амбиций, что чуть не обернулась для нее смертью. Её ведь с самого рождения любили. Так, что любой ребенок Лас Ночеса позавидовал бы, не то что эта девочка. И Койот еще на что-то там жаловалась. Как глупо.
Последние слова Ибби невольно заставили Шерр вновь улыбнуться из-за непонятного чувства все того же умиления. Единственное, что до глубины души вводило в шок – как этот ребенок смог сохранить в себе столько светлого, если всю свою жизнь только и видел потребительское отношение. А она сама стала  той еще высокомерной эгоисткой, хотя росла в кругу любящей семьи, а потом и вовсе отказалась от последней и ушла сюда… В этом мире явно что-то идет не так.
— На самом деле, у меня есть семья и дом, – она осеклась, на секунду задумавшись, а затем поспешила себя поправить, – …был дом. Но после всего случившегося, я не могу вернуться туда. Да и не хочу.
Последней своей фразой Шерр словно бы убеждала саму себя в истинности своих слов. На душе было тяжело. Во взгляде читалась явная тоска, хоть и говорила арранкарша с легкой улыбкой на губах. Позади осталось так много родного и дорого ее сердцу. А здесь нет совершенно ничего и никого. Было страшно. Она не признает этого в слух, но становилось не по себе от мысль об одиночестве. Старковская кровь и его воспитание давали о себе знать. Она в той же мере боялась этого самого треклятого одиночества, как и её отец когда-то. Вечно живущая скорее ради других, нежели для себя. Что ей было делать теперь, оставшись одной? Казалось бы, учиться жить самостоятельно. Или же…
— Ибби, – с более широкой улыбкой мягким тоном начала она, – хочешь остаться со мной?
Серпьенте подняла голову, переводя свой стеклянный взгляд на Койот. Вновь ее никто не спрашивает. Впрочем, змея была только рада подобному решению. Близость с этим ребенком все еще казалась ей той самой ниточкой, что будет держать человечность Шерр рядом, а не позволит той испариться под гнетом грязного мира Леса.
Экс Сегундо не собиралась настаивать. Хотя она была той еще собственницей, которая привыкла получать то, что хочет, а затем удерживать это рядом всеми силами. Подобным образом Койот относилась в том числе и к родным существам, что было прекрасно видно по её отношениям с отцом. «Я не люблю, когда мои вещи трогают чужими руками,» – великолепное кредо, которое описывало её эгоистичное настроение в отношении кого бы то ни было, кто стал близок её душе. И в своё время Шерр просто повезло, что друзьями ей стали личности по-своему одинокие. Появись рядом с Амайей кто-то, чье нытье она бы также стойко терпела в своих покоях, или начни Ригард когда-то тренироваться с кем-то другим вместо нее, и Койот бы изнывала от черной ревности, не имея возможности внятно объяснить свои собственные чувства. Однако эта девочка… кто еще её спросит, чего хочет она сама? Любой эгоистичный порыв внутри Шерр просто сказать: «Ну, значит, будешь жить со мной» – ломался при мысли о судьбе маленькой арранкарши. Да, её было жаль.  Но жалость – это оскорбительно, поэтому проявляться подобное чувство в полной мере экс Сегундо не собиралась. Всё что она могла – это спросить у девочки, что та хочет сама, а не настаивать по праву более сильного.
— Я не особо хороша в готовке, – вдруг решила пошутить она, хоть и знала, что делает это глупо, – да и доброй меня назвать можно едва ли. Но я смогу тебя защитить и не буду требовать взамен… – Койот запнулась, понимая, что не стоит так просто и прямо говорить Ибби, что ею просто все это время пользовались, – … ничего не буду требовать. Просто будь рядом.
Последние слова было выдавить из себя тяжело, отчего они были сказаны на тон ниже.
Ей все еще было страшно. Даже сейчас она вновь не хотела быть одинокой. И пусть вся эта ситуация в итоге спишется в её голове на обычное "удачное стечение обстоятельств", на самом же деле ей слишком повезло сразу встретить кого-то, кто нуждался в ней. Потому что она сама не меньше нуждалась в том, кем сможет заполнить пустоту в душе, образовавшейся после обрыва всех прошлых отношений, оставшихся за стенами Белого замка...

Койот лишь вздрогнула, когда почувствовала, что ребенок вдруг прижался к ней, обнимая. Веки расширились от удивления, а растерянный взгляд уперся в розовую макушку снизу. Она было набрала в рот воздуха, чтобы что-то сказать, но поняла, что в голове резко стало пусто. Однако губы так и остались в разомкнутом положении, словно Шерриган что-то да произносила, вот только совершенно неслышно.
Уже через секунду губы не просто сомкнулись, а были слегка поджаты. Не от какого-либо наплыва раздражения, а скорее в муках раздумий. Ей было неловко. Весьма типичная реакция Койот на какой-либо сентиментальный жест. Тем более атмосфера вынуждала её как-то ответить на это. Впрочем, выражать что-то подобное путем прикосновений было легче, нежели подбирать слова. Например, лишний раз обнять Шиффер, вместо того, чтобы выдавить из себя слова о том, как та ей дорога. Но сейчас выбрать даже какой бы то ни было жест в ответ – было все равно сложно. Она ведь знает девочку буквально… день? «Это еще и ребенок!» – с панической ноткой отражались мысли в голове Шерр, – «Они ведь требуют особого отношения… наверное»  Ох… Лофт успел все-таки побыть перед ней ничего не требующим младенцем и дать старшей сестре время разобраться, что она к нему чувствует, прежде чем начать требовать подобного контакта. А сейчас все получилось так… неожиданно. Впрочем, Койот просто все слишком усложняет в свойственной ей манере.
Взгляд переместился в одну сторону, затем в другую, а после уперся в Серпьенте. Девочка все обнимала ее, а Койот продолжала прибывать в состоянии полной растерянности. Змея издала пару странных смешков, которые, как всегда, были похожи скорее на попытки что-то выкашлять, нежели полноценный смех. Наверное, этим она и привлекла внимание Ибби. Однако ничего дельного в ответ Сер отвечать не спешила. Разве что указала хвостом в сторону девочки, однозначно намекая, что Шерриган пора бы сделать хоть что-нибудь. «Ох, правда?» – тут же отразилось ответом в голове рептилии, на что она лишь в очередной раз издала свое змеиное «пше», словно бы усмехаясь.
Койот замялась. Вздохнула. С этакой тяжестью и укоризной. Однако последнее относилось скорее к самой себе. Правая рука, наконец, зашевелилась, поднимаясь. Кажется, она даже думала обнять ребенка, да только на уровне спины той ладонь резко дернулась, словно бы сталкиваясь с невидимой преградой. Шерр раздраженно выругалась в мыслях на саму себя, но ничего поделать не смогла. Отчего ладонь просто легла на розовую макушку, легким и несколько неумелым движением поглаживая ту буквально с секунду. Сама же экс Сегундо в этот момент вновь отвела наполненный чувством неловкости взгляд куда-то в сторону.
— Шерриган, а кто это?
Услышав этот вопрос, а также почувствовав, что Ибби отодвинулась от нее, Койот успокоилась и вновь посмотрела на Серпьенте. Та приподняла голову. Вытянулась вверх. Однако повисла пауза. Шерр ждала, представится ли змея сама, но, видимо, даже для ребенка, который всем своим видом располагал к себе, услышать речь этого существа было еще слишком рано. В будущем Сер заговорит с ней. Довольно неожиданно и случайно, словно они всегда свободно беседовали. Сейчас же её стеклянный взгляд уперся в фигуру ребенка, а затем был переведен на Койот. Змея совсем еле заметно кивнула, этим жестом словно давая разрешение экс Сегундо ответить на вопрос:
— Это Серпьенте.
Спроси Ибби что-то подобное у Шерр днем ранее, та не смогла бы ей дать точного определения, что это за существо и почему оно рядом, но после случившихся недавно событий, в их отношениях, наконец, стало все более чем понятно. Отчего можно было не просто рассказать обо всем любопытному ребенку, но и утрясти вслух для себя самой:
— Обычно арранкары делят свою силу между своим телом и оружием, – Койот указала взглядом в сторону, где все еще на земле лежала оставленная ею катана, – однако мой отец был так одинок, что смог когда-то очень давно разделить свою силу между двумя телами…
Конечно, Старк и Лилинетт никогда и не знали, кто из них являлся преобладающей личностью до момента разделения. Да и был ли это вообще кто-то из них. А значит утверждать, что именно Старк решился на подобное – было неправильно. Но это же Шерриган. В её голове все выглядело несколько иначе, когда дело касалось отца.
— В итоге вместо зампакто у него рядом была маленькая крикливая девочка. – на лице Шерр отразилась улыбка от воспоминаний о семье. – И мне, кажется, передалась эта особенность от него. Серпьенте – часть моей души.
Последнее утверждение прозвучало без каких-либо раздумий, очень уверенно и твердо, несмотря на то что в нем Койот признавала самую важную для себя связь с другим существом. При всей её нерешительности и зажатости, которую она продемонстрировала ранее, об этом  Шерриган всегда, с самого появления Серпьенте, говорила так, словно утверждала вещь абсолютно прозрачную и понятную всем окружающим. Словно Сер и не была отдельным от нее существом, а все еще являлась частью арранкарши.
— И пусть у меня все же есть зампакто, но в ней также скрыта часть моей силы. – Койот протянула руку змее, приглашая ее в обычной манере обвить ту своим длинным телом, та без раздумий приняла предложение. – Поэтому она всегда рядом. Всю мою жизнь.
Койот осеклась. Улыбка резко пропала с лица, уступая место противоположным чувствам. Она слегка нахмурилась и глубоко вздохнула. А после все же добавила:
— Ну… почти всю жизнь.
Однако акцентировать внимание на этом точно не хотелось. Отчего Шерр быстро перевела тему, вновь смотря на девочку:
— Ибби, у тебя ведь тоже раньше был зампакто, верно? Но после экспериментов Вилфредо он исчез, чтобы ты смогла стать такой? Ты помнишь, как его звали?
Койот всегда относилась как-то по-особенному к обычному вместилищу реацу в виде оружия. Наверное, это оттого что она росла, смотря на отца и Лилинетт, а после у нее самой появилась Серпьенте. Шерр не считала, что у них есть личности, подобно природе шинигами, конечно. Дурой-то она все же не была, и о природе их расы знала, хоть и не во всех подробностях. Скорее Койот выдумывала что-то себе сама, высматривая в оружие окружающих их особенности, а может быть, перекладывая на них отголоски характера хозяев. Впрочем, если последнее и имело место быть, то сама экс Сегундо в этом себе не признавалась. Логика в этом вопросе у нее была соответствующая, понятная лишь самой Шерриган. Вот, например, её Серпьенте обладает очень изящным, но стервозным нравом, отчего сама требует к себе должного ухода. Инмортал вызывал нездоровое желание насадить на него собственную плоть. А от Дестино веяло каким-то превосходством, коим хочешь лишний раз восхищаться, нежели раздраженно завидовать. Но опять же… даже сама Шерр понимала, что подобное было скорее ею надумано. Впрочем, относится к вопросу об имени не менее трепетно ей это не мешало. Отчего она и решила спросить об этом девочку.

Отредактировано Sherrigan Coyote (12-07-2018 09:53:46)