Улицы

Голова Исе просто была забита различными догадками о том, как именно стоит вести расследование, чтобы ни один представитель другого отряда не заявил, что она - лейтенант восьмого отряда, не знает о том, как это делается правильно. Хотелось бы чтобы дело, которое касается двух отрядов, и которое ей пока  не удалось согласовать ни с капитаном, ни с лейтенантом седьмого, прошло как по маслу и не вызвало бы никакого общественного резонанса. Мало ли она вообще не имеет права допрашивать этого офицера без присутствия Комамуры или Хинамори? А то еще какого-нибудь подобия адвоката. И все, что она узнала, будет считаться добытым незаконным методом, который ни один суд не примет. Стоило бы перечитать несколько наставлений по делам похожим на то, что женщина сейчас вела и убедить себя в том, что действовала по инструкции.
Для перемещения от территории седьмого до восьмого, они воспользовались шумпо и Нанао, бывшая в этом куда быстрее седьмого офицера, обогнала того, почти забыв о том, что ей, вроде как, надо вообще следить за тем, чтобы он не сбежал. Потому едва ее голову посетила эта мысль, как Исе остановилась как вкопанная и оглянулась на поспевающего за ней Го. Хорошо хоть розоволосому не пришла в голову шальная идея и тот продолжал попытки нагнать ее.
Вот уже собираясь продемонстрировать обвиняемому то, в чем его пытаются уличить, лейтенант и представитель другого отряда встретили офицера седьмого, который горел желанием что-то поведать своему начальству. Жена Кеораку уже собиралась жестом прервать это все, решив, что Юкаве не стоит слышать ничего о делах ее отряда, но Томизава успел сказать о том, что это касается того дела, что она расследует, что не могло не поразить Нанао. Ведь она, будучи одним из главных лиц на этой территории, не должна была отчитываться ни перед кем, кроме капитана и уходя не сообщала о том, чем она занимается всем, кто находился на этой земле.
Чем дальше говорил Токуйя, тем глупее казалось само это расследование Исе. Очевидно, что это не был Го, отрицавший свою вину столь яро и готовый всячески помочь расследованию, а почему бы это члены ее отряда начали говорить о том, что видели его, если этого на самом деле этого не было и бывший Титан Севера готов поклясться чем угодно за это. Да потому, что их на это подговорил один из седьмого, уважаемый всеми. Кто как не Томизава заставил бы врать товарищей своему лейтенанту или капитану, пусть даже и какое-то время ради дела, которое ему кажется благим? Ладно, даже если все это считать детской шалостью, поскольку ребята не готовили никакого переворота, стоило больше времени следить за дисциплиной, потому как для Нанао это было словно тревожный звоночек. Тем ни менее, история, которую рассказал ей подчиненный, а так же последовавшие за этим рукопожатие и объятия не могли не смягчить эффекта, что уж говорить о мольбах единственного пострадавшего, если не считать... стен.
Прежде чем ответить что-либо, лейтенант обвела взглядом сначала просивших, потом территорию отряда, которую можно было бы увидеть с ее положения. Поправила очки и заключила:
- Прекрасно, молодые люди, просто чудесно. Обойдемся для начала предупреждением и будьте добры закрасить те каракули, что до сих пор красуются у нас. И, Томизава-сан, краску оплатите из вашего кармана, - это недорого, но и наказание, которое она даст должно выглядеть справедливым, потому как тут такое дело, что если таковым оно не предстанет, как ее осудит половина ее отряда, да сам капитан Кеораку ввалиться к ней в кабинет и недовольным, но уже чуть пьяненьким голосом потребует освободить Токуйю, который ходит у него в любимчиках. И никаких сверкающих глаз не хватить для того, чтобы всех переубедить, ради спасения товарища они готовы хоть хоть к главнокомандующему идти жаловаться, хоть с чудовищем сражаться. А представать последним женщина не собиралась.