< крыши домов.

Говорят, что, следуя за святыми, проходя через путь их сложного существования, человек постигает смысл своего бытия в этом мире и сам приближается к Богу. Так это или нет, выдумки религиозных фанатиков или же проверенный временем и жизнью достоверный факт сейчас Йоширо было безразлично - он сам пройдет этот путь, идя вслед за Светом Божьим и через некоторое время, минуту, час, день, год, два, проверит справедливость сказанного на своем собственном жизненном пути. Он надеялся, что все-таки не пожалеет о проведенном времени вместе с Айзеном, помогая ему, хотя сейчас смутно себе представлял дальнейшие действия Акио и его намерения. Однако, всегда можно свернуть с пути и найти выход, в конце концов, в каждом помещении мы видим яркую неоновую табличку «выход», в то время как снаружи никто и не напишет «вход». Путь назад всегда есть. Правда иногда он нас не устраивает...
Почувствовав мощное давление реяцу миллионов пустых, множества частичек духовной энергии, что словно пыль летали в воздухе и были совершенно иного происхождения, нежели те частички, что  в ОД, Йош улыбнулся - в его головке прорисовывались уже более четкие представления о дальнейших намерениях Айзена. Идти той же дорогой, что и Соске – и как же до него раньше не доходило? Впрочем, цели, поставленные перед Айзеном-младшим, Йоширо считал благородной, нежели те, которых хотел добиться его предок.
Наконец-таки пройдя странное черное туннелеобразное пространство, Хицугая попал в светлое помещение, с белыми, будто мраморными, стенами и полом. Повсюду странное духовное колебание, мощное и странное, опасное в руках безумца и благословенное в руках гения. Именно его Йош запомнит на всю жизнь, он был уверен. Такое никогда не забудешь.
- Мы на месте.
Айзен на секунду отстранился, отпуская ладонь Йоши. Эти мгновения показались целой вечностью - тепло внутри резко сменилось беспокойством. И только теперь мальчик вспомнил, что Айзен держал его за руку весь путь, будто так и должно быть. В глазах блеснули панические нотки, будто его оставили одного в пустыне без еды и воды. И, как только руки Айзена коснулись вновь его тела, он облегченно вздохнул - снова это чувство гармонии, душевного уюта и спокойствия. Как же хочется закричать, переступив чрез гордыню и принципы – ‘пожалуйста, не уходи, мне страшно без тебя!’.
Грустная улыбка появилась на лице - как бы трудно это ни было, Хицугае пришлось принять очевидное - он приручен теплыми улыбками, добрым блеском в глазах и бархатным, мягким голосом. Приручен и заарканен, словно зверек… Лишь сильные могут принять свои слабости. Но не все с ними бороться.
- Йоши-кун, как думаешь, где мы находимся?
Это просто, легко и он давно уже понял.
- В Ваших владениях, Айзен-сама. Хуэко Мундо, я полагаю?

- Если точнее, то это Лас Ночас, разница на самом деле имеется. Можно сравнить с Сейретеем и Руконгаем, только в отличие от жителей Руконгая, пустые Хужко Мундо в большинстве своем менее разумны и более опасны.
- Что ж, ясно. - Кивнул Йоши в ответ на сказанное Айзеном. В голове юного гения подобные предположения уже были, так что особо он не удивился, услышав подобный ответ Акио.
С его точки зрения, пустые, проживающие в самых «запущенных» районах Руконгая (хотя, только там они и водятся) и в Хуэко Мундо хоть и схожи по структуре душевных колебаний и являются почти одной и той же расой, но, в сопоставлении друг с другом для Йоширо были словно "белые" и "черные". В подтверждении этому было предупреждение Айзена о возможной опасности со стороны местного населения, которой, впрочем, он не боялся и воспринимал как пустяк. Да-да, именно, пустяк. Назвать подобное пренебрежение к, пожалуй, важным вещам, можно безрассудством, львиной храбростью или же самоуверенностью, как кому кажется, но для Йоширо подходит второе определение. Бесстрашие и храбрость, готовность в любой момент вступить в бой, абсолютная преданность господину (в данном случае, преданность Айзену) до последнего вздоха - есть главные заповеди война, и все эти понятия с раннего детства Хицугае прививались его отцом.
- Йоши, я все тот же Акио. Тебе не нужно называть меня "Айзен-сама.
Легкое прикосновение тонких пальцев к лицу, согревающее тепло кожи, и опять эта чертовски милая улыбка!
Йош теряется.
Мальчик опустил взгляд, не осмеливаясь поднять глаз. Робость, смущение, карусель разжигающихся чувств и эмоций - совершенно чуждые для Хицугаи понятия в мгновение ока стали частью его самого.
Кровь прилила к лицу, ритм биения сердца участился, а по телу с молниеносной скоростью распространился жар. Легкая дрожь в коленях и судорожно пробегающие мурашки по ямочке между выделенных ключиц. Подобная непосредственная близость между ним и Айзеном, как бы странно это ни было, но заставляла Йоши чувствовать себя "не в своей тарелке".
Совсем малое расстояние до тела, какие-то пара сантиметров и… от одной этой мысли голова кружилась, и в груди пекло. Похожие ситуации ранее случались, и никаких подобных симптомов не встречалось ранее в истории болезни Хицугаи Йоширо. Это первый случай.
- Позвольте Вас так называть, Айзен-сама.

Кап-кап, кап-кап, звук воды с каждой секундой становился всё громче и громче, казалось, ещё немного и он разъест барабанные перепонки и тогда, уже ничего не будет слышно. Во рту пересохло, руки, словно сковало железом – невозможно пошевелить и пальцем, нарастающая боль в спине медленно, но верно передавалась в ноги. Селина резко открыла глаза, подняла голову, и с минуту оглядевшись по сторонам, поняла, что находится в зале советов. Голова гудела и казалась медным тазом, в котором отражается жутким звоном каждое движение. Поток мыслей совершенно не хотел обретать вменяемую форму, а глаза разлипаться. Одарив сонным взглядом помещение, Селина громко зевнула. Надо же было умудриться уснуть именно здесь.
– Стоп, как я вообще здесь оказалась? – произнесла Септима и поморщилась, она ужасно хотела пить, собственно арранкар и проснулась от жажды. Вздохнув и широко потянувшись, она заметила перед собой обычную бутылку, Сел тут же схватила её, в надежде, что там есть хоть какая-то жидкость. Быстрым движением поднесла ёмкость ко рту. Ничего кроме резкого запаха сакэ в бутылке не оказалось, тара с характерным звуком упала на мраморный пол.
– Вот же бл*, – поскольку в зале Селина была одна, на выражения она не думала размениваться, запустив руку в волосы и выудив оттуда пару перьев, арранкар замерла, – кажется, я начинаю примерно вспоминать, что произошло, – с этими словами в голове Септимы начали восстанавливаться события минувшего вечера.
Вот она сталкивается с чужой фракцией и застаёт их за распитием крепкого напитка. Вспышка и Септима разрывает в клочья подушку, в которой у неё была спрятана заначка. Следующая картинка и она хлестает сакэ прямо из горла, стоя на том самом столе, на котором уснула после жарких танцев с одним из фрасьонов. Сел закусила нижнюю губу и нахмурила брови. «Вот дура, делать ей нечего было! Окей, успокойся, нужно отсюда валить», – гневно подумала арранкар.
– О, чёрт, – попытка встать не увенчалась успехом – стул с грохотом упал, как и Селина, сидевшая на нём. Она закатила глаза и тихонько застонала, распластавшись на полу, нужно скорее подняться пока кто-нибудь сюда не зашёл.

Тело не хотело подчиняться совсем. И потом, на полу было так прохладно и свободно, что подниматься было бессмысленно. Сел перевернулась на живот и дважды чертыхнулась, потому что успела попутно запутаться в довольно просторных, цветастых одеждах, в которых она щеголяла, когда не было никаких официальных собраний и вероятность встретиться с кем-нибудь из Молодой Эспады стремилась к нулю. Ещё раз, раздражённо простонав, Септима приподнялась на руках и удивлённо уставилась на арранкара, который судорожно перелистывал какие-то бумаги на другом конце стола. Видимо пока девушка пыталась совладать со своим организмом, она не заметила появления Ригарда, да это был именно он, лидер Эспады. Что ему могло понадобиться в пустом зале, для Сел было загадкой, но в данный момент её интересовало другое, как ей выкрутиться из такой странной ситуации, левой рукой арранкар нащупала рядом бутылку из-под сакэ. «Ага, и улика на месте», – не весело пронеслось в голове.
– Вот дьявол, – неосторожно выругавшись, Селина могла надеяться только на то, что внезапный посетитель зала собраний не заметит её присутствия, из-за сильного увлечения рутинными делами. «Только выговора за своё поведение мне сейчас не хватало», – мысленно продолжила Септима.
В конце концов, было наивно полагать, что для  Ригарда, арранкара  такого высокого уровня, она могла остаться незамеченной, Септиму можно было вычислить не сколько по рейацу, которую после бурной ночи ей контролировать было, мягко говоря, сложно, сколько по её страстным ругательствам и неловким движениям под столом.
Вопрос, заданный Ригардом, который всё же заметил Селину, повис в воздухе. От шока Селина растерялась и все оправдания, которые она успела придумать, в минуту забылись.
– Ригард-сан? – переспросила девушка и опираясь на ближайший стул попыталась подняться с пола, – вы знаете, тут такое дело… Не поможете мне встать? – и Селина с поддельной надеждой в глазах посмотрела на Премьеру.

Найди и убей - прекрасный будет день! Бодрая походка, практически вприпрыжку, подобно многим веселым анимационным персонажам. Сегодня зеро был ярок, в прочем, как и обычно. Его брюки, в отличии от штанишек отцовских, были не столь широки, а потому его тонкие ноги шире не казались. Над рубашкой красовался смокинг в сине-серую полоску, правда, весьма неравномерную, словно бы его красил сам Асмодей, кроме того имелся голубенький бантик, заменивший бабочку или галстук, на белобрысой голове арранкара красовалась шляпка в форме цилиндра, чуть более светлая чем сам смокинг. Длинные белые пальцы, сейчас более напоминающие крюки, удерживали темную трость, что и являлась его занпакто. При каждом шаге голова его склонялась из стороны в стороны, ручонки раскачивались из стороны в сторону, словно лишенные костей, а каблучки его светлых ботиночков постукивали по твердому полу.
И не было никакой цели в ходьбе его беспечной и не виделся свет в конце пути, бесконечными казались длинные коридоры Лас Ночаса, представляющие из себя лабиринт. Правда, не боялся Асмодей заблудиться, в конце концов, счет времени для него давно уже был потерян. Внутри стен бесконечное и вечное солнце, а за стенами бессменная луна, о каком времени тут вообще может идти речь?
Чувство чужой ауры. Чувство жизни, пусть и духовной, шевелящее фибры души и будоражащее сознание, равно как и желание оборвать эту жизнь, предварительно отдав жертве чувство блаженной агонии, но, увы, разочаровывал тот факт, что это были свои...
Его бледная и худая ладонь скрылась в кармане, доставая один из добытых продуктов мира людей. Округлый леденец на палочке.
Сонидо, и силуэт арранкара на мгновение показался у дверей в зал советов, ещё одно сонидо и теперь уже полностью материализовавшееся существо оказалось на стуле, напротив только присевшей Селины. Взгляд алых глаз зеро был переведен на Ригарда с Селиной, если точнее то не кого-то конкретного, а скорее в их сторону. Ригард и Селина - это Асмодей понял уже по реяцу, не считая того факта, что уж Селина казалось какой-то... неустойчивой? Да и сейчас выглядела она не самой здоровой и полной сил, хотя это абсолютно не заботило зеро. Возможно, сейчас Асмодей хотел что-то сказать, но вкус округлого леденца, находящегося во рту, препятствовал речевому потоку, не хуже самого леденца.
- Охо-хо, Риго-кун, да ты похоже в няньки всей эспаде податься решил,- с улыбкой не сказать, что широкой, но заметной, сказал Асмодей, услышавший лишь часть лекции примеры, отчасти сказано даже с насмешкой, когда наконец сладость покинула рот.