- Поторопись, дура! Сколько мне еще ждать?! - о, этот голос мог быть во многих ночных кошмарах у любого кто хоть раз встречал капитана двенадцатого. Его и правда очень трудно забыть. Не смотря на все это, Айяме любила его, а сотрудники лаборатории вздрагивали лишь тогда, когда тем произносились их имена. Что тоже неудивительно - за подобным следовали проблемы.
Не смотря на то что Нему уже была замужем (а это именно к ней обращался Маюри), она не возражала своему создателю. А учитывая то что Исиды и рядом не было, то Куротсучи мог быть вообще спокоен. Да и разве того волновало мнение какого-то вонючего квинси? Нет, пусть даже тот однажды и сражался с ним и чуть не победил. Для большинства тот бой закончился в ничью. Для Куротсучи - в его пользу. Если бы тогда эта шлюшка [Нему то есть] не помогла Урую, то тот бы умер. Для Исиды - трудно вообще сказать как мыслил он, но шестьдесят процентов на то что считал себя победителем.
Каждый раз когда раздавался голос Маюри в лаборатории, Айяме прислушивалась. Той всегда было интересно чем же занимается Куротсучи. Можно было бы сказать, что они в каком-то роде были соперниками, разве что капитан двенадцатого отряда ее так не рассматривал. Девушка же пыталась обскакать того хоть в чем-то. Вот только у того и возможностей и опыта было больше, потому это пока были лишь попытки. Послышался голосок Нему, от которого Хинамори почему-то вечно передергивало. Как-то такое смирение бесило. Та отдала какие-то бумаги и осталась недалеко от Маюри. Тот быстро пробежал их глазами, и вроде как решил что теперь можно успокоится. Это понятие относительно Куротсучи относительное и недолговечное, кто знает что ему может понадобиться в следующую секунду или кто выведет капитана из себя. Айяме подошла ближе и взглянула на список, который просмотрел до нее Маюри. Короткого взгляда ей хватило чтоб понять что там. Девушка не была посвящена во все подробности относительно недавнего ограбления лаборатории, но судя по этому листку ничего особенного не украли. Все какие-то мелочи, что даже несколько странно. Если уж так рискуешь шеей, то чего тогда берешь всякое барахло? Понять трудно, но вот только Куротсучи они больше не интересовали. Можно было бы попытаться с ним договориться…
2 отряд
Несколько минут тупых споров. Точнее, один из членов второго отряда выводил Айяме из себя и она чудом, должно быть, сдерживалась чтоб не прикончить того и не забрать все что надо. Даже больше - она еще как-то не начала кричать на того. Все холодно - прям в духе Хитсугаи. Тот был для нее никем (по ее логике, да и по его тоже, пусть та же Хинамори и пыталась изредка переубедить этих упрямцев, но ничего не выходило), но хоть в чем-то Айяме была похоже на капитана десятого. Пусть ее собеседнику и было неловко, неудобно, но тот продолжал стойко настаивать на своем. Через какое-то время, шинигами, почувствовал что это ни к чему не приведет (хорошему уж точно) и просто посоветовал Хинамори уйти и больше не возвращаться. Не дожидаясь ответа девушки, тот скрылся. А вот сейчас она могла бы убить кого-нибудь невовремя подвернувшегося под руку.

Много снующих реяцу вокруг, что не было необычным. Но еле ощутимые – что-что, а члены второго отряда не любят выдавать свое месторасположение, особенно если у них есть какое-то задание. Наверно даже, со временем привыкают постоянно «прятаться» от остальных шинигами. Вот кто-кто и может подкрасться со спины незаметно и напугать – то это они. Только обычно если кто-либо из второго так делает, то явно не шутки ради и это означает что ты, скорее всего, очень даже крупно влип. Пусть она и спорила с одним из них, но это вовсе не означало что кто-то решит с ней разобраться не на словах. Да и реяцу которое она почувствовала совсем далеко было куда яснее остальных. Очевидно, что эта личность просто прогуливалась в свое свободное время.
Не смотря на совет убираться, Айяме та поступать не собиралась. Во-первых, она была упертой и раз уж она соизволила аж придти сама сюда, то будь взять, вынуть и положить все что требует. Во-вторых, вернуться в двенадцатый тогда когда некоторые личности в курсе куда и примерно зачем она пошла… ну не комильфо, как ни погляди. И, в-третьих, некоторые из перечисленных предметов нужны были Хинамори для опытов.
«Неужели еще один «гений» нарисовался?» - нельзя было сказать что Айяме рада встретить некого милого мальчика на территории второго и после этого улыбаясь продолжить с ним нянькаться. Просто подошедший парень создавал некое не самое приятное впечатление. Куда легче было бы поладить с кем-то неправильным, чем с представителем семейства Фонг. Этих личностей Хинамори удосужилась даже запомнить. – «Он-то что тут забыл?»
Девушка окинула очкастого взглядом вполне нормальным, ничего не выражающим. Это братец бы уже испепелил всех кто встал бы на пути и забрал все нужное. Если бы, конечно, не решил как всегда притворяться пай-мальчиком. А ведь братец далеко не добродушная уточка, во всяком случае, с ней. При других же Тамеказе мог спокойно и без угрызений совести притворятся. Куда легче и проще девушке было поверить в его темную сторону, чем в доброжелательную и послушную.
- Хинамори Айяме, - представилась девушка. Поклона или чего-то подобного не наблюдалось. Это вам к Укитаке Нанами, коли желаете церемоний. – Разрешите осведомиться, а вам, собственно, какое дело до чужих разговоров?
Она никогда не считала похожей себя на маленькую обиженную девочку к которой вечно подходит добрый дядя-самаритянин чтобы выручить из беды. Да и не такая Айяме чтобы всем подряд выкладывать что и где с ней стряслось. А если это не так, то выходит что этот парень подошел, скорее всего, просто из любопытства. Вообще этот капитанский сыночек кого-то ей напоминал. Только Айяме никак не могла вспомнить эту личность. Хотя, мало ли противных глазу парней ошивается по Академии? Достаточно чтоб устать от подобных мордочек желающий быть верными псами Готея-13. Тем более что Тамеказе тоже был из их категории. Так что еще удивительно как она его сразу не послала подальше, ведь подобное для Хинамори довольно-таки просто. Сегодня девушка была прям сама доброта. По ее шкале.

Напомните мне когда двенадцатый отряд и второй ладили. Трудно такое вспомнить, не так ли? Хотя бы потому что такого никогда не было. Разве что до того как Урахара Киске дал отряду с цифрой считающейся дюжиной направление на опыты и различные исследования. Возможно, именно он и был той черной кошкой что пробежала между ними. Ведь по логике, когда Киске стал капитаном, то эти отряды наоборот должны были лучше работать вместе. Как-никак, а настоящая черная кошка бывшая во главе второго неплохо ладила с тем, кто в будущем напялил на себя яркую идиотскую панамку и смылся из Серентея вместе с той леди. Или же Сой Фонг и решила что не им дружить с теми, у кого в главных стоял блондин со странными привычками и смевший ее перехитрить… Или же это не они решили, а само то направление, пути разнившиеся настолько. Значит, все-таки вина опять перекладывается с Сой Фонг на Урахару. Бред. Зачем искать виновного если сам факт и так на ладони. Надо просто думать что делать в сложившейся ситуации. Примерно так же, очевидно, думал и очкастый.
Айяме порылась в памяти вспоминая как там надо обращаться к этому отпрысков семейства Фонг. Разница в том что будь он ее ровесником, то можно было вообще не задумываться, а коли постарше, то можно и помыслить. Поняв, что без искина это проблематично, Хинамори послала размышления этого рода далеко и пожелав тем не возвращаться просто решила продолжить в тоне который и так был. А то подумает еще что подлизывается. Нет уж, дудки. Пусть этот миротворец сам и выруливает если хочет. Захочет обращение «семпай» и подобное – пусть тоже выкает. Раз уж тыкает, то пусть и в ответ толчки получает.
О Гнезде Личинок Айяме была далеко не просто наслышана. Если это название упомянуть при ней, то можно заметить как на лице девушки появляется хищная улыбка, а в глазах зажигаются нехорошие огоньки. Некоторые из тех кто находился там впоследствии попали к ней… на анатомический стол, в камеру для тех на ком ставятся длительные по времени эксперименты и так далее, в том же духе. Обычно это были отдельные уже совершенно никому ненужные и в конец свихнувшиеся бывшие шинигами. Как уж их Маюри доставал было небольшой тайной для сотрудников лаборатории. Вообще главное сейчас было попасть к Сой Фонг. С той вполне возможно договориться, если показать несколько бумаг и все как положено разъяснить. Пусть нехотя, со вздохами про себя и подобной чушью, но и тайчо второго может согласится. То что на пользу Готею-13 – на пользу и ей. Если организация в которой ты работаешь процветает, то зарплату тебе никто урезать не будет. Но одно дело разговаривать с членом отряда, а другое с капитаном. Рядовые могут тебя послать и не пустить, покачать головой с видом «знать и видеть тебя здесь не хочу». А если уж до самой Сой дотумкаешь, то считай повезло. Хотя это лишь полдела. Это будет не теплая встреча старых друзей или родственников, но вполне деловой разговор. Примерно такая же картина встречается в каком-нибудь офисе где охранникам сказано не пускать посторонних. Но если уж этот кто-то доберется до шефа, то никто уже не помешает с ним поговорить. Разве что ты этому босу будешь сам противен, неугоден, что он попросит тебя выставить.
- Вот, - протягивая бумаги с каракулями Нему, произнесла Айяме. Где-то через пару мгновений Фонг должен попросить разъяснений насчет что это, собственно, такое есть. Пусть почитает, глазки понапрягает, тогда когда спросит – и поясним. А пока надо подумать что ему стоит знать, а что нет. Что было точно, так то, что этот парень еще не в курсе произошедшего. Просто никто из тех кто мог бы ему что-то поведать, вряд ли встретился и начал трепать языком направо и налево. Расследование еще шло, хоть и заканчивалось не смотря на краткие сроки в которое укладывалось. Интересно, чью строну примет он услышав первую версию от двенадцатого? Конечно, и то что ему скажет мать, тот захочет выслушать. Уж он явно не похож на нее в данном случае. С кем-кем, а с Момо Айяме была в таких отношениях, что оказавшийся между ними с одной стороны подгорал розовато-красным огнем, а с другой стороны медленно замораживался.

Несколько минут парень напрягал зрение пытаясь разобрать что же там написано. И дело вовсе не в том, что у Нему отвратительнейший, ужасный почерк, который ну не возможно разобрать. Просто се написанное было понятно, пожалуй, лишь для членов двенадцатого и того, кто хоть как-то связан с наукой. Шики хоть и был подопытным (чего Айяме не знала), но и они не знают предназначение всего этого, если оно не было использовано на тех. Что, кстати, вряд ли. А потому что тут все новейшее. Пусть для Куротсучи-тайчо и не имело огромной важности, но зато ей бы очень пригодилось.
Чтиво, очевидно, не пришлось парню по душе и много времени ему он посвящать не стал. Следя за направлением взгляда Фонга, Айяме заметила как тот обратил внимание на крестики. Пропустить те довольно трудно, надо быть или слепым или не смотреть на эту бумажку. Сама Хинамори прекрасно знала значение этих символов, но пояснять это очкастому не собиралась – не дождется. Еще надо провести тогда в лабораторию, показать что, где и как – вот тогда полный финиш. Всего этого девушка делать не собиралась, как и ходить на ходулях по территории научного отряда. Но вот отвечать ли на вопрос, который он задал – тут уже можно подумать насчет того чтобы что-то да рассказать. Члены второго часть истории знали, а потому Фонг все равно что-то да прознает. Особого смысла утаивать это нет.
- Все очень просто, - Айяме кивнула на листок. – Это собственность двенадцатого. Сам понимаешь что второй не собирает подобные штуковины о которых ты вообще ничего не знаешь. Тут только то, что пропало этой ночью, ничего лишнего. Так же мне точно известно что ни один предмет не был потерян и в настоящее время находится здесь, - взгляд, который ровным счетом ничего не выражал, в сторону двери за которой скрылся член отряда, на территории которого они сейчас были. – Как попали эти пропажки к вам? Дело в том, что есть и третья сторона. Этот некто решил пробраться на территорию лаборатории и выкрасть все это. Кто и зачем его послал - насколько мне известно, это все ваши уже знают. Эти… приборы не представляют особой ценности. Члены двенадцатого удивлены тому факту что взяли именно их когда было множество куда более ценных и удобных для переноса веществ, образцов. Да и их все мы получили около месяца-двух назад, есть куда более новые разработки… - Айяме осеклась, считая что то, что она уже говорит ненужная информация. Все это мелочи связанные с нужными ей предметами, а не то что интересовало парня. От темы лучше не уходить. – Вор не остановился на двенадцатом отряде и решил пробраться уже к вам. Совершил ошибку он еще будучи у нас и если б решил сразу же уйти, то пойман бы не был и мог вполне бы вернуться следующей ночью или через день-другой уже к вам. Капитанам остальных отрядов, как и положено были посланы бабочки, благодаря чему второй был извещен вовремя. Я не сомневаюсь в бдительности ваших воинов, но у нас охрана не чуть не хуже. Одно дело когда работает шинигами, другое машина. Но и тех, и других можно обмануть. Вор знал что делает, правда на одном приборе у нас просчитался. Новая вещица… очевидно, не проинформировали его вовремя насчет него. По одному и тому же ходить не буду. Вор у вас, в предметах нет никакого смысла. Двенадцатый отряд вполне может предоставить список и краткую характеристику, естественно, без раскрытия того как сделано и подобных секретов, вам. Только не думаю, что это много вам даст. Сейчас я хочу поговорить с Сой Фонг-тайчо и повторить свою просьбу. Саму историю она должна знать. Только проблема добраться до вашей матушки…
Сейчас взгляд уже был направлен не куда-то непонятно куда, как часто при разговоре, а на Фонга. Просто почему-то сфокусировать взгляд на одной точке то не удавалось, то невозможно было оторваться и посмотреть куда-то туда. Тело движется, а глаза стоят. Или наоборот метаются то туда, то сюда. И это учитывая что она совершенно спокойна при этом. Обычно это зависело от температуры воздуха, настроения и еще пары мелочей. Да и надо учитывать то, что Маюри-тайчо успел и на ней поэкспериментировать. Пусть даже она сама этого совершено не помнит, ссылаясь на то что сама ставила над собой некоторые опыты.

Фонг, очевидно, считал ситуацию обыденной. Ведь по сути ничего такого и не произошло. Вот только это у Айяме вызывало некоторое волнение и сомнения. Если вор знал так много, почти все что нужно чтобы украсть все это, то его кто-то да проинформировал. Вопрос в том что это за личность. Ведь подобное говорит об утечке информации. Просто случайно на дороге нигде план лаборатории, движение патрулей, расположение приборов, местонахождение нужных предметов не узнать. Не каждый день такие сведения утекают за стены Готея-13. Но и члены второго не слепые, сейчас уже решают эту проблему с виновником торжества. Незваный гость был нагл, но при этом совершил лишь одну ошибку. Зато ее вполне достаточно, как оказалось, для того чтобы попасться. Таких товарищей здесь не любят, на кажут за все хорошее… Может, и в двенадцатый на опыты попадет, вот тогда-то Маюри-сама и покажет свое гостеприимство.
У Айяме было несколько версий того зачем надо было это красть. Одну из них девушка хотела проверить лично, при помощи тех же самых приборов. Некоторые все же стоит оставить на потом, учитывая то, что их достать куда проблемнее. Есть и те, которые не очень-то нужны и их можно стребовать в самой лаборатории при желании. На вопрос кто стоял за этим воришкой, ответить без разговора с тем трудно, но возможно. Правда, ответ будет расплывчатым, да и придется еще покопаться в архивах. Ей лично было все равно «кто». Главное здесь «что». Второй отряд занимается первым вопросом, а Айяме займется вторым. Рассказывать к какому результату придет она не должна, да и это не особо интересно. Глядя на немаленький списочек, Хинамори все же прекрасно понимала что это – далеко не все. Но потом, не сейчас…
Один предмет, здесь отмеченный крестиком, нужен был ей срочно для одного из опытов. Потому надо было достать его из цепких лапок второго как можно быстрее. Вряд ли они захотят у себя хранить некоторые из тех веществ, которые оказались на их территории. Хотя бы из-за специфического, и довольно неприятного, запаха.
Парень послал бабочку и теперь им обоим надо было ждать ответа от Сой Фонг. Вопрос что делать пока длиться эта самая пауза. Айяме с сыном капитана второго пока что не особо ладила, да и раньше по сути даже и не встречались. В этом она с одной стороны была уверена, с другой сомневалась. Лицо это казалось почему-то знакомым. Но никто из тех, с кем она общалась, Фонга-младшего не напоминал. Тем более что чувство было такое, что это с ним девушка знакома. А не просто похож на кого-то. Она знала и прекрасно помнила о своей амнезии, но то, что они встречались до потери ее воспоминаний – шансов мало. Пытаться выковырять из собственной головы нужное – мазохизм чистой воды. Потому как то, что осталось – больше похоже на следы содранных обоев со стены. И листы бумаги эти очень хорошо отклеивались.
На замечание по поводу списка Айяме коротко кивнула не сводя взгляда с собеседника. Почему-то было еще и такое ощущение что ему не нравится как она на него смотрит. Обычно собеседников смущал, или просто вызывал неприятные ощущения, именно ее блуждающий по сторонам взгляд.
Затем повисло какое-то неловкое молчание, во время которого Хинамори развлекала себя тем что ничего не делала. В общем-то и заняться тут нечем и поговорить не о чем. Перебирать же глазами список приборов как-то неинтересно учитывая хотя бы то, что она уже успела чуть ли не выучить его наизусть. Потому девушка спокойно созерцала стоящего напротив нее Фонга.

- Личная выгода, - тупо, прямо. Примерно так же как дать этому очкастому кочергой по башке. Все так же просто. – У меня договор с Маюри-самой. До тех пор пока мне это выгодно – я здесь.
Тут вопрос в том, стоит ли вдаваться в подробности и говорить прямо-таки все. В общем-то и так все сказала, даже больше чем надо. Возможно, вообще не стоило отвечать на этот вопрос. Во всяком случае, честно. Мало ли как потом Фонг решит использовать подобный ответ. Но ведь и ничего преступного нет. Ну да, она не фанатеет по Готей-13. Да, не поливает цветы и не стрижет газоны ради того чтобы погладили по головке и похвалили за усердие. Признаем, не образец правильного поведения. Во многом даже хуже некоторых шинигами сидящих в Гнезде Личинок. И что? Живет на свободе и никто не собирается туда упечь. Почему? У нее мать лейтенант пятого, отчим (пусть она и говорит что это отец) капитан десятого и отец (Куротсучи то есть) капитан двенадцатого. Ребенка таких шинигами в один день нельзя взять и спрятать чтобы ни у кого не появилось вопроса относительно того куда она делась. Да и Маюри не позволит подобному случиться (а причины у него есть). Пусть кому-то там (взгляд в сторону парня напротив) и кажется что при желании второй кого угодно упрячет туда, будь это хоть сам Ямамото, но все далеко не так просто.
- Меня интересует не процесс, - в данном случае Айяме говорила о краже предметов и том кто послал вора, поиске неудачника и так далее. – А результат. Цель.
А вот это уже мы мысленно можем отметить как то, что хотел получить заказчик в итоге. Сейчас этого собирается достигнуть и она. Вот только в отличие от той, пока что неизвестной, личности, Айяме и понятия не имела что именно должно получиться. Надо было узнать и эту детальку.
Интересно, а смог ли понять Фонг что она имела ввиду лишь по отдельным отрывкам? Или же решил мысленно сослаться на женскую логику и послать подобные размышления к меносам в лес? Парень спокойно может думать о том, что у нее не все дома и подобное, саму Хинамори это всегда мало волновало. Почему-то вместо того чтобы по своему обыкновению замолчать, девушка решила задать вопрос собеседнику.
- А ты, Фонг, все делаешь только ради отряда и признания других тебя прекрасным бойцом второго? Никогда о себе не задумывался? – вообще Айяме так разговаривала со всеми – будь то ее мать, подруга или студент старших курсов. В том же тоне были и обращения к преподавателям, разве что к фамилии приставлялся более подходящий суффикс. Редкостный старшекурсник мог называться из ее уст «семпаем». Среди таких была Ядомару Сора, которая училась вместе с сыном Сой Фонг, правда Хинамори и не задумывалась о том могут ли те быть знакомы. Вообще если речь идет об дочери Лизы, то во многом можно посомневаться. Так же можно заметить что та спокойно может не запоминать ни имен, ни лиц тех, с кем учится. И если бы ее сейчас поставили перед Фонгом, то та могла бы заявить что знать не знает этого очкастого хлюпика. Не то чтобы парень выглядел слабаком, просто ученая редко подбирала милые, добрые, пропитанные слащавой любовью ко всему живому, слова. Да и Сора любила изредка давать поводы для пересудов, споров и другим волнениям в народе. А сплетники всегда найдутся, покуда есть те, кому вообще нечем заняться кроме как ходить и трепать языком.
Пусть Айяме далеко не самый приятный собеседник, но хоть как-то моно было скоротать время требуемое на ожидания тайчо второго. А между тем Хинамори успела еще и бабочку в двенадцатый послать за списком с характеристиками. Если Сой Фонг будет не очень задерживаться, то та вернется где-то на разговоре с ней. Если же у той дел столько, что этот разговор продлится полчаса, а то и час, то документ будет у нее еще до беседы.

Сложно точно сказать о том устроило ли такое объяснение или нет Фонга, зато было ясно что тот все понял и какие-либо пояснения не нужны. Это хорошо, потому что пояснять то, что она сама прекрасно знает и другим вроде как должно быть понятно – надоедает. Просто иногда если кто-то просил ее рассказать ту вещь, которая была секретом Полишнеля, то у Хинамори возникал вопрос о том, не идиот ли собеседник и не стоит ли взять мозг того на изучение к себе в лабораторию для выявления каких-либо отклонений.
Фонг понимал. Еще бы тому было непонятно. Ведь и двенадцатый и второй похожи стилями работы. Каждый работает сам за себя и отчитывается лишь по завершении. Бывает и групповые задания, типа взятия какого-нибудь дома с преступниками у второго и большого опыта, где не справится одной парой рук у двенадцатого. В большинстве же случаев у хранителей порядка не выходящих из теней, задания рассчитаны скорее на одного. Добыча информации, к примеру. Туда десяток шинигами не пошлешь. У ученых же сильнейшая конкуренция. Стоит подпустить кого, как результат у тебя слижут, а затем еще и выдадут как свой. Таим образом ты еще и начинаешь относиться к коллегам с недоверием и чуть ли не панически прячешь все записи, едва кто-то из них появляется на горизонте. Кто-то начинаешь шифроваться, другие просто доходят до ручки и чуть ли не вздрагивают едва заслышат приближающиеся шаги. Не стоит кого-то из них упрекать в странно поведении. Работа, так сказать, доводит до нужного уровня. На определенном этапе кто-то уже начинает ощущать собственное подступающее к самому горлу безумие. Самое время чтобы остановиться, сказать «Хватит» и сделать перерыв. Не каждый додумывается так поступить, но что поделаешь. Безумные либо делают прекраснейшие, потрясающие разум и заставляющие выдать вздох изумления у наблюдателей, открытия… либо сами становятся подопытными кроликами. Этой участи же никто и никогда не позавидует. Наверно.
Фонг же соизволил дать ответ, который был скорее несколько расплывчатым и туманным. И да, и вроде как нет в одном флаконе. Прямо как «я тружусь для других делая счастливым себя посредством всего этого». И напоминало что-то похожее на то, словно до тех пор пока холодно, годно не станет – он доволен. Ответил – не ответил. Непонятно. Да и еще додумался завести разговор о семье и своих родителях. Больная тема для Айяме.
««Нужны семьи и дети». Нашел кому сказать. Нашему беловолосому карлику ничего кроме работы не нужно, судя по всему. Тот все свое время только там и проводит. Семья его видите ли не устраивает. Ничего страшного, семью он тоже не устраивает, так что это вполне взаимно. Рады были познакомиться. Вообще сомневаюсь что тот мой отец. А если не он, то кто? Не суть важно. По данному вопросу о нем есть что сказать. Семья ему тоже не нужна, иначе почему шляется неизвестно где? У меня одно желание. Найти и вломить посильнее,» – ее мечта относительно настоящего отца всегда была такой. Если, конечно, не считать того что в ранее была чуть более доброй. Типа узнать, найти, познакомиться и думать о том, чтобы простить. Только было это недолго после того как с амнезией девушка очнулась. До того случая Айяме еще более-менее нормально относилась к Тоширо и, можно, сказать, верила что тот является ее папашей. Потом что-то заставило ее переменить мнение. Возможно, и то как пошли отношения с капитаном двенадцатого. Да и Куротсучи привил ей несколько своих взглядов на окружающих. И сказать, что все они были радужными и веселыми нельзя. Зато можно утверждать с полной уверенностью совершенно обратное.
- Смотря какие родители все же. Мой отец – капитан двенадцатого отряда и его дети – его работа, - звучало это, конечно, более чем странно, но верно. А затем еще могло у тех, кто услышал подобное высказывание, возникнуть множество страннейших, но закономерно появившихся вопросов. Но все же стоит помнить что по всем документам в Академии она числиться исключительно как Куротсучи Айяме, а не как-то по-другому. Правда, была и парочка тех, где было указано «Хитсугая Айяме». Хинамори же не могло стоять потому что это фамилия матери, а дети редко ее берут. Вот и те кто занимается бумагами зачастую железно в этом уверены и на автомате так пишут. Будь ее родители какими-нибудь неизвестными руконгайскими душами, то им было бы все равно где мать где отец и ставили бы то, что знали. Вот только, как говорилось ранее. Фамилии и Момо, и Тоширо, были известны всем шинигами и некоторым обитателям Руконгая. А там невольно задумываешься и автоматом выбираешь отца. Хотя, если приходилось бы выбирать между Хитсугаей и Хинамори, то она, скорее всего, выбрала бы вторую. Потому что Тоширо девушка и за родственника не считала. Так, какой-то белобрысый дядя с улицы, зашел чайку попить и задержался. Надолго. А теперь стоит выпроводить гостя подальше, пожелать приятного пути и нескорого возвращения в их белокаменные хоромы.

Если речь зашла о родственниках и знакомых… то перетрем косточки всем, кого знаем. Аясегава Акио. Вот уж кто не похож на того, кто воспитывался с этим парнем, так это этот альбинос. Фонг был словно из другого мира, дома, семьи. Айяме лишь раз смогла поговорить с этим своим одноклассником. Беседа была совсем недолгая – преподаватель поручил тем совместную работу. В итоге у них не вышло ровным счетом ничего и девушка невольно забыло о том. Сейчас же разговаривая с Фонгом так же случайно вспомнила о нем. Акио словно бы растворялся и проявлялся в мозгу в самые неожиданные моменты. Вряд ли эти братья ладят, хотя кто знает…
Между тем Фонг отважился задать один вопрос. Именно что на это нужна храбрость, не каждый шинигами в Серентее захочет вникать в подробности их семейной жизни с капитаном двенадцатого. Для многих это может оказаться слишком странным, непонятным, неправильным, возможно даже, непростительным. И кто знает где большие сложности – с Маюри-тайчо или с ее биологическими родителями. А ведь многие догадываются что все нечисто хотя бы из-за неразбери какой фамилии. Интересно, зачем этот очкарик полез во все это… Однажды услышав подобное можно задуматься надолго отчего и как такое возникло. Меньше знаешь – лучше спишь. К этой ситуации сие выражение подходило как никогда лучше.
- Я его понимаю, - так же как и всегда, несколько безучастно, словно речь шла и не о ней, а о том что одевал на последний официальный визит Кучики-тайчо. – Маюри-сама заботиться обо мне и он хороший отец.
Все это так странно звучит для кого-то постороннего. Ни один шинигами в разуме не сказал бы что Куротсучи вообще можно поручить детей даже минут на пять. Да и любой нормальный ребенок зальется ревом едва увидит безумную ухмылку, абсурдную ассиметричную белую шляпу и почувствует эту ауру. Когда же сможет услышать прекраснейший голос Маюри-тайчо, то скорее всего закатиться в истерики умоляя забрать куда-нибудь подальше от этого странного дяденьки. В довершении картины можно сделать это дитя еще и интересным в качестве опытного образца, а ведь далеко не каждое живое существо может заинтересовать его. Тогда капитан двенадцатого будет тянуть к нему свои руки, которые из-за больших рукавов кажутся тонкими и костлявыми, а на одном пальце еще и ноготь длиннее остальных… А потом ребенок видит эти зубы. О, это лицо он запомнит надолго, ручаюсь вам. То еще может преследовать его во многих ночных кошмарах. Как блаженен этот садизм, как приятна боль причиняемая этими руками…
В глазах Айяме появился какой-то странный блеск когда речь зашла об отце и в голове сразу возник его образ. Такое выражение лица… эти глаза похожи на глаза того, кто болен лихорадкой. Больной блеск. Взгляд сразу стал «бродить» то туда, то сюда, чем-то напоминая самого Куротсучи когда тому приходила какая-то особенно безумная мысль. Да, все настоящие ученые больны. Со стороны можно было бы подумать что Хинамори нехорошо себя чувствует. Глаза имеющие необычный разрез для ребенка Тоширо и Момо – пожалуй, то что больше всего выделялось на лице. Красивы или нет сказать трудно. Такой разрез больше напоминает именно об азиатах. Это не красивые широко распахнутые очи какой-нибудь милой рыженькой девочки, обрамленные пушистыми ресницами, отнюдь.
- Да, Куротсучи-тайчо заботиться обо мне лучше чем кто бы то ни был. Он научил меня всему что я знаю. Если я его работа, то он, возможно, тоже моя. Мы зависим друг от друга точно так же как обычный ученый от приборов. Без аппаратуры ты не сможешь открыть ничего. Сами по себе эти железки тоже не смогут ничего добиться, - голос девушки был немного хрипловат. – Но в один момент пробирку может перестать устраивать то, кем она является. Если она может мыслить отдельно, то должна создать все условия чтобы существовать без ученого что ее сделал. Тогда когда этот день настанет, то возможны лишь два варианта концовки. Ученый умирает побежденный своим же открытием. Его место занимает его дитя, что смогло получить жизнь, пожрав родителя. Но в то же время это будет и триумфом для того, кто его сделал, ведь оно смогло превзойти создателя. Или же ребенок проиграет. Мы так же легко уничтожаем, как и созидаем. Если он был повержен, то не заслуживал право на собственную жизнь. Ученый продолжает выращивать тех, кто может послужить заменой. Маюри-сама – мой отец и моя работа. Я его дочь и его работа.

Чем больше говорила, тем больше чувствовала, что собеседник ее не понимает. Конечно, говорить подобное капитану отряда, который все же во многом разниться с их… бесполезно что ли. Да и обычно Айяме не говорила столько. Из-за этого горло напомнило о себе и девушка закашлялась. В лаборатории всегда рядом было то, что могло бы в какой-то мере облегчить ее страдания, но не тут. Таким образом она еще и пропустила слова парня, на которые могла бы ответить ему много чего, что думает по поводу того, что стоит он сам. Вообще бы не взяла такого в отряд, не то что даже даром не нужен, хоть пятнадцать миллионов йен сверху предлагайте все равно ответ тот же будет. Хотя видеть сына Сой Фонг в бою ей еще и не приходилось, да и судя по тому как он старается – вполне исполнителен, за и против капитана пойдет только в случае если действия действительно глупы и идут во вред всем, кого только можно представить на стороне Готея-13. Пока тело сотрясалось от кашля, а разум был занят чем-то отдаленным, Хинамори глазами искала что-нибудь, обо что можно опереться. Иногда доходило до того, что из-за этого температура тела внезапно подскакивала и она теряла сознание. Было такое всего пару раз, никто этого не видел, но все же…
Самый простой способ если не хочешь удариться головой об землю или еще что-то – это сесть. Тогда падать с высоты собственного роста не придется. А учитывая то, что она прямо сгибалась от кашля, то это было не так уж и трудно. Тот безумный блеск, что был пару минут назад в глазах потух, зато радужка стала разниться по цвету. Опять красный глаз утратил зеленый цвет. В обычном состоянии они были очень похожи, но когда что-то было не так, то он изменялся. Трудно представить как красный может быть чуть ли не одинаковым с зеленым, но у Айяме все было именно так.
Приступ постепенно отступал. Потому Хинамори вытерла кровь с губ рукой и хрипло заговорила подняв глаза на собеседника. В горле же было такое ощущение, что его реши почистить наждачкой, при этом оцарапав все, что можно было задеть, старательно так.
- Не думаю что Сой Фонг-тайчо может совершить что-то такое, за что надо будет ее посадить в Гнездо Личинок, - Айяме поморщилась пытаясь представить подобную картину. Слова очкастого о его работе и о том, что возможно придется делать с матерью, все же долетели до нее. – Она пусть и способна убрать любого, кто встанет на ее пути, даже если это будет Омаеда-фукутайчо, но не во вред Готею-13. Она прекрасно знает, что делает и подобных ошибок не допускает. Если от кого-то и избавится, то во благо.
Не то чтобы Хинамори питала какую-то симпатию к капитану второго или еще что-то, но пары разговоров с ней до этого дали в голове сложиться определенной картине. Таких как Сой Фонг если и упрячут в Гнездо Личинок, то только по приказу главнокомандующего, который перед этим обязан сойти с ума. Желательно раза два ему съехать с катушек, так убедительнее будет. То, что капитан второго может сама сойти с ума… в это как-то не верится. Быть под властью чего-то зампакто, который может управлять ей (если такие вообще существуют) – в такое вериться больше. Хотя просто избавиться от вечножрущего лейтенанта, это уже вполне нормальное решение, главное отмаз достойный найти. Многие фукутайчо могли уже стать геморроем своих капитанов. Например, ее мать, которая сама управляла отрядом по сути занимая место лейтенанта. Наверно, просто не нашлось ни одного безумца, который захотел бы стать тайчо пятого. Иногда Айяме думала что Момо спокойно может написать книгу «Как довести ребенка за 15 секунд», а в приложении к ней еще будет и такая же брошюрка о капитане. Хинамори слышала что предыдущий тайчо у пятого смотался предав Готей-13, мысленно она подумывала о том, что это его жизнь и лейтенант вынудили. Сколько лет они работали вместе представить трудно, но и пары дней хватило бы тому с головой. Особо никто старался не говорить о той личности ничего. Мысленно посочувствовав ему, Айяме взглянула на Фонга, при этом думая о том, что самый обычный ее взгляд тот, возможно, уже истолковывает в самых черных красках, добавляя при этом яркие пробирочки и колбочки. Так, наверно, думает каждый, кто вообще разговаривает с учеными. Членам двенадцатого никогда и никто не доверяет. Конечно, не с бухты-барахты, но и они могут не думать о том как пустит кого-то на фарш.