Bleach. New generation |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Bleach. New generation » Завершенные эпизоды » Милые ругаются, только тешатся
Название: Милые ругаются, только тешатся
Описание: даже такие ребята, как Нанами и Фую, имеют свойство дуться друг на друга. После ссоры с Сасакибе, Нанами решает побыть на озере Каракуры и обдумать произошедшее, а Фую тем временем отправляется в лес.
Действующие лица: Ukitake Nanami, Sasakibe Fuyu
Место действия: Каракура, лес и озеро
Статус: завершен
Отредактировано Ukitake Nanami (22-10-2011 23:55:30)
«Как так можно? Почему? Бред какой-то».
Укитаке сама не ожидала, что может с кем-то сильно поссориться. А тем более с Фую. Феноменально просто. Она не помнит, ругались ли они с Нао. Не помнит, были ли разногласия с Кимико, Макото, сестрами Маширо и даже Айяме. Зато с парнями… Про Тамеказе мы молчим. Что касается друзей, то с Бадоу это бывало, о да. С Кье было пару раз. И с Даи. Хотя с этими двумя вообще отдельная тема… но так выходит, оказывается, что у Нанами с парнями вообще не ладится. Да, да, так и получается – с подругами она вообще не ругалась.
Тут было два варианта: или Нанами неправильная, или парни все неправильные. Пользуясь правилом приоритета большинства, приходишь к выводу, что первый вариант наиболее правдив. Тогда другой вопрос: а чем младшая Укитаке такая неправильная? Тоже было много вариантов, которые смогла насочинять самокритичная Нанами. Остатки детской инфантильности, отсутствие жизненного опыта. Большая вера в других, не смотря на то, что Укитаке уже меньше доверяется людям, нежели раньше. Непонятно. Наверное, если искать минусы, которые показали себя на этот раз, надо было рыться в самой ситуации.
Нанами села на траву в нескольких метрах от берега озера, не переживая за то, что может испачкать джинсы. Самое лучшее место для того, чтобы подумать. Просто посидеть и поразмышлять. Хотя приятнее было бы просто лечь на землю и ни о чем не думать, только чувствовать, как греет солнце и как дует легкий влажноватый ветерок с воды. Но сегодня было о чем задуматься. Нанами поправила рукав рубашки, чего-то наподобие распашонки.
Итак. Начнем с начала.
Нанами и Фую договаривались провести весь день в городе: по прогнозам обещали приятную погоду, да и в выходной день на улице было как-то веселее. Конечно, в каникулы ученикам все равно, когда выходить на прогулку. Но Нанами хотела выйти именно в тот день, когда у людей тоже выходной, хотелось почему-то чувствовать себя одной из них, одной из обычных школьников или студентов, проводящих время в городе вместе со своими друзьями. Тем более как раз в этот день наметилось еще два события. Во-первых, да-да, «как же это мило», у них сегодня два месяца. А во-вторых, в Каракуре был какой-то праздник: обещали развернуть большой фестиваль с фейерверками на реке. Нанами никогда такого не видела, было, конечно же, интересно посмотреть. В итоге, сегодняшний день оказался идеальным днем для встречи.
Естественно, поскольку перед вами всеобщее золотце Укитаке Нанами, без подарка для любимого Сасакибе она появиться не могла. Девушка уже давно затеяла шитье какой-нибудь вещицы для Сасакибе-младшего. Понятно, что в качестве сюрприза преподнести какой-нибудь пиджак не получится: для такой сложной работы нужно было снимать мерки, и еще делать пару примерок в течение «приготовления» костюма. Можно было конечно снять мерки с Даичи и на глаз перенести их на ткань, уменьшив в размерах и сохранив пропорции – Фую был ниже брата примерно семь сантиметров. Но что тогда делать с примерками? Пока что Нанами выбрала вариант полегче, а именно сшила для парня бабочку на шею: из плотной ткани серого цвета, с внутренней стороны обшитая синим шелком. Ему должно понравиться. «Заявить» о предстоящем шитье пиджака для она хотела как раз сегодня. Но что же случилось сегодня?
Дабы успеть как можно больше, они договорились выйти уже утром. Причем запланировали это еще неделю назад. Вчера она легла пораньше, чтобы спокойно проснуться в восемь утра и хорошенько подготовиться к встрече. Наото еще не было в комнате, когда Укитаке засыпала. И она ведь встала, выбрала вещи такие, чтобы было и красиво и удобно: те самые джинсы, новые, немятые и непотертые, «здорового» синего цвета – можно и на выход надеть, ту самую рубаху, бледно-голубого цвета, с бантом на шее, легкую и свободную, босоножки и даже сумела отыскать сережки, которые не могла найти как минимум полгода. Полчаса приводила волосы в порядок. Перекусила чем смогла (в комнате оставались вчерашние яблоки) и вышла на улицу, захватив подарочную коробку с бабочкой. И что вы думаете? Простояла там полчаса. Фую не пришел в назначенное место, в назначенное время. было уже как-то грустновато, но Нанами еще успокаивала себя тем что вчера мог быть сложный день и он устал, еще не проснулся. Тогда Укитаке решила зайти к нему, но на стук никто не отвечал. Что же, посчитав, что тот спит настолько крепко, что его не разбудить и сильным стуком, Нанами вернулась в свою комнату. Через час, вернувшись к его комнате, она заметила, что дверь открыта, но Фую внутри нет. Тогда она зашла в комнату и выглянула в окно: оно выходило как раз на то место, где они собирались встретиться. Но, увы, там его снова не оказалось. Настроение окончательно упало. Ну да, вы же знаете, что все не так гладко и иногда Нанами просто не выдерживает. Не возможно постоянно быть в прекраснейшем расположении духа. Волноваться о том, что с Фую что-то случилось, она уже, можно сказать, не хотела. Будто решила, что он забыл, и все.
Укитаке спустилась на первый этаж. Где может еще быть Фую? Пожалуй, только в столовой. Собственно говоря, там он и оказался. Только вот то, что он там делал явно не впечатлило блондинку. Точнее впечатлило, но в отрицательном значении. Он стоял у стола, за которым сидела большая компания учеников из второго класса, и очень увлеченно о чем-то рассказывал нескольким девчонкам из того же класса. А они ведь смеялись ему в ответ и прямо-таки строили глазки. Вдобавок к общей картине, Фую держал в руках, как решила Укитаке, книгу своего сочинения – она выглядела именно так, листы, собранные в большой серой папке. А этого быть не может, ведь они с Нанами договаривались, что рассказы сочинения останутся их секретом, чем-то, о чем они никому не будут говорить. Единственным человеком, кто что-то слышал о стихах Нанами была Наото, и то, она узнала об этом за долго до того, как Укитаке и Сасакибе решили по этому поводу «не распространяться». С нее тоже взяли слово, что она не будет никому ничего рассказывать. Но это, это… просто катастрофа!
Она бы молча ушла, как это иногда бывает в сериалах. Но в большинстве случаев в сериалах закатывают скандалы. Нами выбрала что-то среднее.
- Доброго утра, да-да, - без эмоций произнесла она, не сдвигаясь с места, погромче, чтобы тот услышал через всю столовую. Только нахмурилась и вышла из зала через несколько секунд.
Вот так. Тогда что она сделала? А он что сделал? Нет, значит, не она одна плоха, да? Укитаке глубоко вздохнула. Для такого ангела, как она, ругаться с кем-то было вообще трагедией. Она пришла к еще одному выводу – со временем она стала более раздражительной. Много чего на этом сказывалось: проблемы с Принцем, загруженность в учебе, периодические болезни Кье и, кстати, самого Фую, да и вообще, события, происходящие сейчас с шинигами и вайзардами. Ну, если хотите, с арранкарами. Вообще, все что сейчас происходило. Но что с Сасакибе тогда, м? он получается просто взял и забыл про их встречу!
Укитаке готова была прямо-таки зареветь, но еще держалась.
Отредактировано Ukitake Nanami (01-07-2011 14:29:03)
Глубоко вдохните и задержите дыхание. Настолько, сколько сможете. К примеру, Сасакибе Фую может задерживать дыхание на тридцать секунд, а потом его легкие начинают, как под прессом медленно сжиматься и раздавливаться, как крупные виноградины, плеща ароматным и липким соком. Точнее, появляется такое ощущение, что капилляры наливаются кровью и спустя секунды лопаются как перезрелые ягоды.
Парень поднял голову – с его лица и волос лилась струями холодная вода, все же освежающий душ в раковине не помог блондину собраться с мыслями, а даже наоборот. Парень поднял взгляд и увидел свое отражение, точнее очертание лица и взлохмаченных волос в запотевшем зеркале ванной. Грей медленно, будто в замедленной съемке, поднял руку и протер зеркальную поверхность. Потускневшие глаза, мешки под ними же, чуть впалые щеки и неестественно бледный цвет лица – только неделю назад Сасакибе-младший пришел в себя от болезни, встал на ноги, как все началось по новой. Но здесь не были виноваты какие-либо инфекции или бактерии – сугубо человеческий фактор.
Фую медленно вздохнул – Фую в зеркале тоже вздохнул. Блондин начал считать про себя, что хоть как-то успокоиться.
«Один. Два. Три…»
Он все сделал верно, точнее он так считал. Полагал. Знал. Сасакибе сам с нетерпением ждал этой встречи, ведь он совсем не так давно дописал главу своего нового произведения руки так и чесались, так и чесались показать их Нане. Грей уже представлял себе ее реакцию, когда зачтет первый абзац – представлял и не мог все же до конца вообразить себе удивление подруги. И, наверное, поэтому блондин не мог заснуть полночи – просто из-за перевозбуждения, а вторую «полночи» из-за Тацуми. Занпакто заговорил настолько внезапно, что Грей не только не понял, о чем ведется речь, так еще и от удивления грохнулся с кровати и стукнулся головой об какой-то тяжелый фолиант. Впоследствии блондин узнал, что это была книга «Кулинария стран мира: Испанские блюда», которую не так давно ему принесла одноклассница – типо в комнате у нее места нет и все такое и, сделав умоляющие глазки, попросила Фую ее какое-то время подержать у себя – блондин по простоте душе и невменяемости по случаю пику болезни отказать не смог. С того момента Сасакибе возненавидел все, что было в той или иной степени связанно с этой злополучной книгой и одноклассницей, включая ее саму. И неудивительно, что стоило девушке постучать в комнату парня, как дверь незамедлительно открылась и ей в лицо полетела та самая книга. О дальнейших событиях история умалчивает.
Ну вот – Тацуми болтал и болтал, болтал и болтал, ругал и ругал своего хозяина. А потом начал жаловаться на свою судьбу горестную, на то, что Бог за все его проступки а ля – забыл кошке хвост отрезать и перья голубю повыдирать не простил и наградил таким умственно-отсталым шинигами. А сам этот шинигами слушал и заставлял себя не слишком сильно нервничать – представлял сцены не из так давно увиденного фильма. Правда, там, в той киноленте было больше мяса, чем леденящей кровь мистики, но Сасакибе не жаловался, посмотреть, как парень, наглотавшись щелочи, блюет своими размякшими органами тоже интересно. Особенно, когда в плечо вжимается хрупкая девочка.
«Восемь. Девять. Десять».
А Грей уже надевал потрепанный серый пиджак – как раз тот, который собирался одеть на встречу с Укитаке.
Утром блондин проснулся поздно – и по закону подлости и всем правилам канона с сопливым носом и на полу в обнимку с подушкой. Как Сасакибе добрел до ванны, как он и во что оделся, второкурсник хоть убей, но не помнил. Пара каких-то смазанных и не вполне разборчивых воспоминаний пронеслись рядом и исчезли так же быстро, как и появились. Грей вообще начал считать, что в тот момент его схватили инопланетяне и провели над ее мозгом какие-то манипуляции, но потом оказалось, что парень просто оказался в цепких руках своих одноклассниц. А потом начался ужас.
«Сорок пять. Сорок шесть. Сорок семь».
Сасакибе вытащил ключ из замочной скважины и чтобы убедиться, что комната все-таки закрылась, слегка дернул дверь за ручку. Та не поддалась. И Фую, положив ключ под половик, развернулся спиной к двери и быстрым шагом пошел к лестнице.
И как теперь объяснить Нане, что они заставили парня читать какой-то монолог одного из выпускников Академии? Да-да, в руки девушек попала какая-то старая рукопись, точнее не попала чудесным образом, а ля крестная фея подкинула, а просто нашли в какой-то богом забытой книге. И почему-то выбор фанаток библиотек и книжных бутиков лег на бедного Грея, хотя рядом еще прохаживало много не менее обделенных судьбой парней с не менее привлекательной внешностью. А когда Укитаке зашла в столовую, то блондин уже вошел в раж и чуть не заметил присутствие подруги. А затем Грей попытался догнать Нами, но задел ногой стул и как-то так получилось, что шинигами лежал на полу с рассеченным лбом. Кровь тонкой струйкой стекала по лицу, что привело знакомых во вторую степень ужаса, когда кричишь, орешь что-то и бегаешь, не понимая, что делаешь. А Фую поднялся с пола, отряхнул одежду, и что-то пробурчав паникершам, побежал за Нанами.
«Семьдесят пять. Семьдесят шесть».
Но было слишком поздно, девушка уже ушла, и блондин вернулся в комнату, утер с лица кровь, поменял рубашку, надел пиджак и куда-то пошел. О себе дала знать заткнутая гордость и идти к Нане и просить прощения за то, что Грей сделал что-то не то, не хотелось. Вообще говорить на повышенных тонах не хотелось, просто сесть где-нибудь в тихое место и покричать. Покричать так, чтобы голос сорвало. И ноги сами привели Сасакибе в какой-то лес. По тому, что он был не в таком хорошем состоянии, какие обычно леса бывают на картинке, можно было предположить, что это был каракуровский лес – Кэп внутри блондина по имени Тацуми начал опять нести чушь. И Фую в конец взбесился.
-ЗАТКНИСЬ!!! – что есть мочи проорал Сасакибе. Птицы, напуганные внезапным криком, всполошились и спустя тридцать секунд встревожено трещали и хлопали крыльями, слетая с насиженных мест и гнезд. Вскоре птицы улетели, и Грей явственно ощутил одиночество. Пустота била по ушам, и внезапная дыра вызванной обидой на Нану отзывалась внутри шинигами. И захотелось что-нибудь да разрушить.
«Или да? Или нет?» Хотелось, что бы сейчас прибежал веселый Оджи и взбодрил несчастную блондинку. О, печаль. Хотя Оджи не всегда был веселым. Он бывал и серьёзным, и грустным. Разным. Но никогда не доставал Нанами чем-то неприятным, глупым и вообще отрицательным. Они, конечно, не так уж часто разговаривали, но Укитаке не думала, что если бы он говорил чаще, начал бы ее доставать. У Фую, кажется, все было совсем наоборот. Тацуми был приставучим. Вполне возможно, что накануне он решил вновь поиграть на нервах Фую, может Фую из-за этого не пришел? А может, Тацуми его загипнотизировал? А может, дело вообще не в Тацуми? Может, Сасакибе снова стало плохо, его повели с утра в медпункт, напоили какой-нибудь ерундой, которая действует на память (и если в медпункте сегодня главный Кьеширо, то он потом получит), и он забыл про их встречу? Нет, ну может его заколдовали те девчонки из его класса? Конечно, все эти идееи были довольно абсурдными. В таком состоянии Нами не могла придумать что-либо, что не противоречит здравому смыслу. Могли быть идеи типа это был не он, а какой-нибудь арранкар, который меняет внешность, и которому с какого-то перепугу захотелось испортить Нанами день. Но не могло быть идей нормальных. А какие они вообще могут быть?
Солнце скрылось за большущим облаком. Скорее всего, его не будет где-то полчаса. Укитаке села ближе к озеру и взглянула на отражение неба в воде. Затем посмотрела вокруг. Никого не было. Где-то чирикали птицы, но и все. Можно было повспоминать эпизоды жизни Нами, когда она бывала на этом озере, что бы отвлечься от этой ссоры с Фую. Ну, например, они были здесь несколько раз с Нао на выходных. И да, в один из этих раз, прибежал Бадоу в панике неизвестного происхождения, схватил обеих на тот момент первокурсниц и побежал менос знает куда. О, это было весело. Укитаке даже натянула слабую улыбку. Правда, она все еще не могла понять как он умудрился взять их обеих, по одной в руку, силенок то, если логически посудить, не должно было хватить. Это прямо какая-то загадка, м? А еще она тут была один раз с Айяме, правда ничего особенногов тот день не происходило. Ну и еще была пара случаев, когда они были здесь с Кимико. Семейные походы, так сказать. И вот, одна она здесь в первый раз. Конечно, она бывала еще в лесу, не доходя до озера. Несколько тренировок с Оджи, одна из них закончилась поврежденной ногой, кажется даже с небольшим переломом, и раной на руке, которая не заживала месяца полтора. Девушка переживала ранения на удивление легко. Ну нет, не так что бы совсем не болит, и вообще будто ничего не случилось. Скажем так, ей не было очень тяжело. И впрочем, Нанами была вот такой вот какой-то довольно выносливой для своего возраста и болела редко, что нельзя сказать о некоторых личностях… Ну вот, мы снова вернулись к Сасакибе.
Укитаке тряхнула головой, будто стараясь выбить последнюю мысль из головы. Но вернуться к мыслям, отвлеченным от мыслей о Фую не вышло.
Кто-то крикнул так громко, что Нанами чуть не подпрыгнула на месте от испуга. И это был голос Фую. Укитаке немедля поднялась с земли. Его «Заткнись» сопровождалось очень «объемным» эхом – это слово повторилось еще раза четыре, постепенно становясь все тише. Да, наверное, Тацуми был ко всему этому причастен. Из-за сбивающего с толку эха, невозможно было определить точно, где находится парень. Его реатсу Нанами тоже пока не ощущала. Если только самую малость… Она пошла вдоль берега озера, возможно, в ту сторону, где был Фую, но не знала, хочет ли она его видеть или нет.
-Можно было и не в такой грубой форме, mon cher, - возмущенным тоном пробасил Тацуми. А как еще можно было мягче, если до этого комка самолюбия доходит как до жирафа? Хотя нет, жираф и то умнее этой пакости ушастой, нужно придумать что-нибудь, что в полной мере олицетворяет этого самодура. И за все те минуты, пока Фую кипел со злости он, к величайшему сожалению, не додумался, что какого его занпакто, таков и хозяин. А ведь Сасакибе сам ангелом не был, чуть, что и покапризничать мог и истерику при большом желании устроить, но в случае блондина он легче замечал недостатки Тацуми, чем принимал свои собственные ошибки.
-Прикусил бы лучше язык, кошак, а то, и кастрировать могу, - уже не так громко как в прошлый раз, но ощутимо громко сказал Грей. У парня руки продолжали чесаться взять что-нибудь, да и сломать в щепки, а вообще лучше бы как в «Alice: Madness Returns» вооружиться вострым ножом и пойти мочить всех налево и направо. Но вместо ножа катана, которая в шикае становится кнутом, и никакого тебе удовольствия по уничтожению врагов. Кстати о занпакто…
Выйти из гигая было привычным делом, все же, если он поранится или тому подобное плохо будет не кому-нибудь, а самому Грею, а тут уж не за спиной отца или матери не спрячешься, а самому отвечать придется. Тело было удачно покинуто и лежало где-то в кустах и подальше, подальше от разъяренного блондина оставшегося наедине с Тацуми и лесом.
-А ну, кому говори, фу, брось, не трожь! Не трогай каку, убери с глаз долой и из сердца вон! Кому говорю, засранец мелкий! – если занпакто умело плеваться ядом, то уже давно бы выкинула на недотепу шинигами весь запас ядовитой слюны. Но заветной мечте ушастого не суждено было сбыться, ибо Грей с кривой ухмылкой активировал шикай и пошло-поехало в село Куралесово…
Последнее, что помнил блондин после того, как пришел в себя, так это хруст веток и еще чего-то, потом боль в районе макушки и темноту, не слишком приятную, чтобы остаться, но и не слишком пугающую, чтобы убежать.
///
-Пришел не запылился, двоечник хренов, - знакомый утробный рык и Фую даже не разлепив глаза, валялся на чем-то холодном с ноющей пятой точкой. Ну и не дурно же, у Тацуми на ногах армейские ботинки с металлическими носками, любой бы скинхед за такую пару всю кровь сдал в ближайший банк крови и органы продал, но ради того, чтобы быть похороненным в этой обуви. А Сасакибе наоборот, был рад продать тело на опыты и душу Дьяволу лишь затем, чтобы занпакто прикид поменял – ну где это видано, чтобы мужик, у которого волосы ушки на голове образуют, ходил в кожаном костюме, который вот-вот по швам треснет? Наверное, сам Фую где-то и видел, раз у него такая часть души.
«Я тайный мазохист, что ли?» - почесав голову, сам спросил себя Грей. Блондин, кряхтя, поднялся с холодного пола и посмотрел по сторонам – в своем внутреннем мире тот бывал раза два-три, не больше, да и помнил все смутно и размыто, а тут, прям картинка с профессионального фотоаппарата. Паренек оказался в клетке, но не такой маленькой, как сразу подумалось, а в довольно просторной – раща в три больше его комнаты в общежитии, и это только в ширину. Обустроено все было со вкусом – и диван удобный, и стол бильярдный на эдаком втором этаже, или точнее на платформе, которая была привинчена к прутьям клетки и книжные шкафы, которые в странных положениях разбросаны по всей высоте помещения и еще разные столики, лампы и тому подобное в художественном беспорядке было разбросано по "помещению". Чем-то напоминало нору, в которую провалилась в свое время Алиса.
-Тацуми, ты здесь живешь? - потрясенно поинтересовался парень у ушастого, который вальяжно развалился на диване.
-Нет, твоюж, разлагаюсь и морально, и физически. Да, типо того, обитаю, как говорят. Но знаешь, хотелось апартаменты и получше, - скривившись, сообщил зеленоволосый. – Крыша протекает, да даже ее в принципе и нет, с прутьев хлопья краски так и летят, книги уже настолько зачитаны, что закрываться нормально не могут. Про бильярд я вообще молчу. Ну, так, - кошак мгновенно спрыгнул с насиженного места и оказался перед носом Фую. – чем ты меня там кастрировать хотел?
-Я?! – успел взвизгнуть парень перед тем, как его уложили на лопатки, и с довольным видом уселись сверху, мол, побудь в нашей шкуре хозяин, какого это быть фундаментом, на котором все держится.
-Ага, но не в этом суть, - Тацуми нахмурился, Сасакибе сглотнул. – Ты сюда попал не только потому, что тебя по башке шарахнула, но и то, что ты становишься еще той сволочью (да, да, сволочью и не мотай так отрицательно котелком, я тебя насквозь знаю, вплоть до того, какие трусы ты утром одел) и нужно это быстро менять. Короче, теперь тебя ждет терапия от Тацуми, - радостная и с сильным замахом на садистскую улыбку, а потом Грей увидел то, как занпакто замахивается кулаком.
«Ну, за что мне все это?» - удрученно подумал парень, мысленно готовясь к тому, что вправлять нос дело неприятное и болезненное.
///
И тут Фую понял одну вещь – лежит он траве, на лице лежит что-то, что неприятно щекочет его и доставляет дискомфорт, а на одной ноге лежит нечто тяжелее из-за чего пошевелить ею нет никакой возможности. Сасакибе приоткрыл один глаз – крупным планом лист. Открыл второй, та же фигня. Блондин чихнул, и тут до него дошло, что таким путем его, шинигами, учащегося второго курса, второго класса родной занпакто выпнул из внутреннего мира. Довольно неприятный способ, но что вы еще хотели-то?
Грей не знал и решил, что сейчас самый лучший выход, это вылезти из-под веток дерева. После непродолжительной борьбы за выживание победил Фую – ему удалось откинуть в сторону пару веток, которые преграждали ему путь на свободу и доступ к кислороду, и принялся двигать остальные ветки.
«Куда же я кинул занпакто?» - в то же время ошалело думал парень, то и дело, встряхивая головой, чтобы волосы упали назад и не слишком сильно лезли в глаза. Эх, сейчас бы в помощь кого-нибудь. Грей устало вздохнул и откинул последнюю ветку, на остальные сил не хватило и к тому же ладони саднило от заноз и царапин.
«Знаешь, было бы неплохо, если бы ты прокричал что-нибудь еще разик, чтобы понять, где ты…» - мысленно говорила Фую Нанами. Даа, кажется, все-таки хотелось с ним встретиться. Но почему? Пусть сам к ней идет и извиняется! «Вдруг что-то случилось?» А судя по его поведению сегодня утром, ему было до лампочки, случилось ли что-то у Укитаке или нет! «Ну, да, наверное. Но ведь…» Она остановилась и постаралась вдохнуть настолько глубоко, насколько было возможно. И выдохнуть. Тааак. Скорее всего, или нет, точно, сидеть на месте сейчас было глупо. Разве что сидеть и пытаться разобраться, что вообще происходит. Но блондинка, кажется, уже потратила на это минут сорок и ни к чему не пришла. Вывод? Разобраться не получается, следовательно, сидеть смысла нет, потому что других причин, чтобы сидеть, кроме как пробовать понять все, нет. Значит, что надо делать? Идти. А куда идти? Или домой или к Сасакибе. Ага, два варианта есть. Разбираем эти два варианта. Идти домой: что там делать? Искать Нао и жаловаться? Может, та даст какой-нибудь совет? Они с Бадом по таким вещам вообще не парятся, вроде. И она скажет в своем фирменном стиле: «Нуу не знаааю, что-нибудь придумай. Может память у парнишки отшибло». Но с другой стороны, она была подругой Фую и могла бы с ним поговорить. Хотя, что ж очковать? Самой с ним поговорить? Да и эту Нао искать непонятно сколько. Нет, конечно, она не должна была уходить сегодня из общежития, но вдруг. Реатсу подруги Нами знала очень хорошо, и если та никуда не ушла далеко, ее можно было найти. Но, может попробовать решить все самостоятельно? Как взрослые люди… взрослый людь. Фую может и отнекиваться, но Нанами будет стоят на своем. Короче, логически или нет, но пришли ко второму варианту.
Вероятно, Фую тоже решил разобраться в происходящем и уединиться в лесу. Устроить себе, как это называют, крикотерапию. Укитаке в голову такая мысль не пришла, но такой способ успокоение ей не нужен был. Точнее он бы ей не помог, да и, наверное, не в ее духе. Фую сейчас может конкретно поцапаться с занпакто. Вот тебе раз, и Нами, и Тацуми. Ну с Тацуми они частенько перепирались, но все равно. Это может быть опасно, что он там сейчас устроил. Вернее устроили они с Тацуми. Но вопрос остается тем же – где же именно в лесу он, наш чудный, или не очень, сын Исанэ? Подмога поступила совсем скоро - голос Сасакибе прозвучал снова, но не так громко. Звучал он где-то справа. Укитаке повернула в нужную сторону. Кажется, лес там начинал редеть, но парня она пока не видела.
Она побежала – до этого она почему-то шла пешком – при чем смотрела вперед, а не под ноги. И это было очень плохо, потому что через полминуты она свалилась в какую-то кучу зарослей, слава Ками, она не была очень большой, и там не было ничего колючего и твердого. Будто упала в стог мягкого сена. Лицом. Нехватало еще поднять голову с полным ртом того самого сена, в нашем случае травы. Хотя нет, все-таки попалось что-то колкое. Укитаке не сразу обнаружила, что порезалась какой-то острой палкой, поначалу не почувствовала, а увидела только когда поднялась. И почувствовала, с какого-то перепугу, только когда встала. Болело жутко, но кровь почти не шла. На прошлой тренировке в лесу было хуже, брату пришлось чем-то мазать рану и забинтовывать Нанами руку. «Держись», - сказала она себе, зажмурившись, будто ее пырнули катаной и вот, она встает несмотря ни на что. Нет, ну а как, состояние было примерно такое же. Рана болела как ненормальная, и в голове бардак. Укитаке бы вылечила эту штуку, попробовала бы, но времени не было. Эх, да, все же обида не перекрывает желания заботиться о парнишке. Будто долг, а ля «ты мне изменил, но я все равно буду помогать». А почему? А потому что любл.. «Еще чего», - Нами отряхнулась и, держась другой рукой за запястье пораненной руки побежала дальше, уже проверяя, нет ли на земле еще каких-нибудь сюрпризов.
Но со временем следить, так скажем, за дорогой становилось сложнее – в глазах мутнело, а рука болела еще больше, будто ее ранили каким-нибудь отравленным мечом, и даже не очень значительная рана болела так будто тело на куски порезали. Ну, правда, Нами не знала как это, когда тебя расчленили, и хорошо, даже очень, но ассоциации были с этим. Но сквозь пульсирующую боль в голове сумел продраться какой-то шум веток впереди. Укитаке подняла голову и прищурилась, после чего увидела знакомую светлую макушку. Еще несколько мучительных метров, и она была рядом.
Ну и угодил он в какую-то кучу. Ее теперь разбирать. Нами мельком посмотрела в сторону – рядом лежал гигай. Размыто правда, ибо было все больнее и больнее. Девушка с упреком взглянула на парня, тем не менее принявшись разбирать ветки, из-за которых он не мог встать, и не много «расчистив путь», потянула Фую за руки, помогая встать. Сама задержала дыхание, почти изнемогая. И сделала одну очень глупую вещь – надо было тянуть не обеими руками, а только левой, которая не была ранена. Из-за напряжения правая заныла с еще большей силой (хотя куда уж больше), тонкой струйкой снова потекла кровь. Как только Укитаке убедилась в том, что Сасакибе благополучно поднялся на ноги, заметила как раз таки на одной из них рваную штанину.
- Сядь, я посмотрю твою ногу, - хрипло произнесла девушка, стараясь как можно аккуратнее сесть на землю. Но легче было упасть. И она упала, чуть ли не сбив парня с ног обратно, в ту кучу веток. Нами снова схватилась за руку и сжалась как кошка в клубок. Она уже понимала, что не сможет первым делом излечить ногу Фую – сама никакая. а боль была на столько сильной, бардак в голове был на столько большим, что она была не в силах ровно сесть и применить лечебное кидо на самой себе.
«Быть сволочью» и «являться сволочью» два абсолютно разных понятия имеющих между собой общее только из-за второго слова. А почему так? А потому что Фую являлся сволочью и к большему неудовольствию самого парня – сволочью парень являлся в настоящем времени, а не был в прошлом времени или не временами. Как бы мы не хотели скрывать самые отрицательные черты своего характера, но они, же все-таки вылезают наружу и начинается все по всему известному сценарию «все тайное становится истерикой». Вот и у Грея такое произошло – точнее стало происходить с конца прошлой недели и тот упорно пытался скрыть этот неприятный факт от Нами – семейные-то давно привыкли видеть подобные депрессии, истерики, непонятные срывы гнева и тому подобное, но ведь не надо, же девушке своей с первого, же дня знакомства показывать то, что с ним происходит в раз по четыре месяц? Правильно, нельзя и Сасакибе решил утаить это втайне от Укитаке. А зачем мы собственно завели этот разговор? Да потому что Тацуми абсолютно не вовремя напомнил об этом маленьком аспекте характера блондина. А ведь сейчас как раз «сволочная» часть нрава парня проявилась – Грей ушел в лес поорать, покричать, поуничтожать местную флору и фауну, и нервы другим и это было абсолютно не тем, чем казалось в самом начале. Да, когда парень действительно злился, то поступал иначе, а сейчас был именно тот момент, когда вместо злости пошло нечто другое.
-Нанами! Открой глаза, пожалуйста…- Фую разволновался не на шутку, подобное он видел впервые и не придумал ничего умнее, чем сгрести девушку в охапку и прижать к себе. – Покажи руку, покажи.
Но верно из-за боли Укитаке плохо воспринимала происходящее, и Сасакибе пришлось довольно долго упрашивать ее показать рану, но может быть, та все понимала и сознательно старалась не делиться своей болью с парнем, но чутье и орущий во все горло Тацуми подсказывали Грею, что все обстоит, не так радужно, как кажется.
-Не беспокойся, Нана, дойдем до общежития и там тебе все, что нужно сделают, - если честно, то Грей уже в какой раз себя винил и корил, что отказывался разучивать самые простейшие лечащие кидо. Просто лень было и зачем ему, такому больному человеку в плане здоровья и головы нужно такое легкое отягощение на подобие – царапинку залечил или кровь остановил. Да, халатное и наплевательское отношение у Фую присутствовало и не излечивалось потому, что парень уже давно довел до ума идею о том, что он никогда не будет стопроцентно здоровым. И поэтому плевал на предложения матери с Токийской Башни и прикидывался больным. И как назло наступил тот день, когда подобные заклинания были, ну, очень актуальны, а Фую даже приблизительно не знал, в чем они состоят.
Блондин, шатаясь, встал на ноги, держа на руках Укитаке, и смачно ругнулся про себя – нога оцарапанная ветками заныла противной ноющей болью, так обычно зубы чувствительные после приема сладкого болят, и осторожно ступая по веткам, пошел в сторону раскидистого дерева. Подойдя к нему, Грей посмотрел по сторонам и, удостоверившись, что нигде нет ничего, что могло бы уколоть/порвать и тому подобное, посадил девушку на землю и, бормоча под нос о том, что ему нужно еще кое-что уладить, побежал искать гигай и зампакто, надеясь, что Нами не упадет за время отлучки шинигами в обморок.
-Доигрался? Доплясался? Довякался? - напирал Тацуми. Будь Фую рядом с ним, то точно получил не одну оплеуху и точно не только по голове, и потом, извращенный мозг ушастого мог бы сделать одну крайне плохую вещь – вооружившись кнутом начать бегать за хозяином (подобное когда-то приснилось Сасакибе и после чего парень не мог спать нормально в течение месяца – настолько был страшен тот сон). И вот, вуаля, Сасакибе в конечном итоге и поле того, как перерыл кучу, мусора нашел зампакто, а потом и гигай, который случайно закапал под кучей веток. Хромая и ругая про себя всех и вся, Фую еле-еле дошел до того дерева и кинул рядом с девушкой гигай и зампакто, которое после того как Грей попал во внутренний мир приняла снова вид катаны, и разлегся на траве. Стараясь восстановить дыхание. Кровь в висках стучала, царапины и нога пульсировали, и можно было это сравнить с тем, как блондин стал сплошным клубком нервов, но шинигами не позволил себе долго валяться и бездельничать. Встав с травы, Грей сел рядом с Укитаке и протянул руку, требуя показать ему свою рану – Сасакибе был настроен решительно.
«А? Я жива вообще?» Кошмар да и только. Чего такого могучего было в той ветке, которой порезалась Нами, что теперь девушка испытывает нестерпимую боль всего лишь от одного небольшого пореза? Может быть, в такой боли не было ничего особенного, и ее часто могут испытывать Шинигами уже на работе, когда дерутся. А сильнее боль, значит, когда попадается не самый простой противник. Может, это нормально так себя чувствовать. Но вы часто видите Ши, падающих, изнемогая от боли, всего-навсего порезавшись палочкой? Думаю, нет. «В Генсее нет никаких ядовитых деревьев?» Причину всей этой несуразицы, скорее всего, предстояло выяснить только по приходу домой. Сама Укитаке понять, с чего бы это так, не могла, да и Фую наверное не нашел бы ответа, более близкого к правде.
Тем не менее, когда Фую оказался рядом, стало как-то спокойнее. Не то что бы спокойнее, но не так страшно, что ли. Чувствуешь, что есть поддержка, и мысленно и физически, и скоро все будет лучше, чем есть сейчас. По крайней мере надежда была. Ну и если он вызвался помочь, значит, не в обиде, да? А менос его знает, все равно бы подошел, только последний бессердечный дурак не придет на помощь в такой ситуации. Укитаке постаралась показать блондину руку на столько быстро на сколько это было возможно, но при всех страданиях, получилось это явно не молниеносно. Совсем не молниеносно. Почти как в замедленной съемке даже. При этом Укитаке умудрилась найти в себе силы и прижаться к Фую, обхватив его шею второй рукой. Будто маленький ребеночек увидел бабайку и прибежал к маме на ручки, ей богу.
Как только парень принялся поднимать, Нанами мысленно запаниковала – говорить не могла, больно - решив, что это крайне опасно, ибо Сасакибе сам не в лучшем состоянии, еще и тяжести такие носить. Укитаке, конечно, пушинка, но не самая низкая дэушка, и точно по весу больше чем скажешь мешок с продуктами, который частенько бывает тяжело носить. А когда почувствовала, что тот не твердо стоит на ногах, захотела немедленно его остановить, словами, но опять же не могла. Хорошо хоть тот не потащил ее далеко, и оставил у дерева. Действительно казалось, что немного легче стало, когда парень взялся за нее. Сумев глубоко вдохнуть и выдохнуть, Нанами теперь надеялась, что сможет использовать лечебную технику. Она приложила ладонь левой руки к ране, вспомнив одно более или менее хорошее кидо для подобных случаев. Конечно, было жутко трудно. Использовать реатсу, тем не менее, для простых заклинаний она натренировалась в разных ситуациях, так что должно было сработать. «Давай же», - она зажмурилась. В голове по-прежнему гудело, но тело больше не тряслось. Грей возвращался, Нами продолжала – надеялась, кидо поможет. Кстати, вроде помогало. Это могло быть что-то вроде плацебо эффекта – она настолько верила в то, что техника ей поможет, что тело успокаивалось само по себе. В конце концов, кидо было для простых ран, а вдруг эта рана не простая. Ну и все такое. Не смотря на то, что уже теперь напряжение в голове немного спало, рука также жутко ныла. Окончательно остановим дыхание… не получалось, но, признаться, пульс замедлился, хоть и не намного. Стоило проверить, сможет ли она говорить, или нет. Наверное, сможет.
- Я немного подлечила, - тихо выговорила она, убирая левую руку. Кровь уже почти не шла, что радовало. – это…это была всего лишь ветка, я не знаю, как так вышло… - теперь девушка почему-то не торопилась вешаться на шею парня, а наоборот, прижалась к дереву, будто его опасаясь. Но не опасалась, на самом деле. Сасакибе волновался за нее, это было видно. И да, пожалуй, не все так гладко как хотелось бы. Но в этот момент Укитаке почему-то подумала, что ей все равно, как он себя ведет и что вообще происходит, она все равно будет к нему привязана, все равно захочет быть рядом. Эх, вот вам идеальная героиня седзе манги, бери не хочу. И мы снова говорим – «ох уж эта Нанами».
Нанами мельком взглянула на парня, испытывая кучу чувств одновременно: и прежнюю обиду, и радость, что с ним все хорошо, ну или почти все хорошо, и стыд, за то что так глупо вышло, и гордость, за то, что смогла подлечиться, и все-все-все.
А это мог бы быть прекрасный день. Сама погода подталкивала к тому, чтобы молодые люди бросили свои поднадоевшие за неделю задания, потянулись и стремглав бросились на улицу – гулять, спать под раскидистыми деревьями в парке, покупать мороженое на последние йены и потом, поздно вечером прикрывая головы куртками босиком бежать под проливным дождем домой, отогреваться и спать. А все получилось наоборот и даже хуже, Фую не мог дать вполне вменяемой оценке происходящему.
Парню было стыдно, за то, что он так поступил с Нами и что с ней произошло. Это все походило чем-то на сюжет книги «Не отпускай меня» Исигуро Кадзуо. Томи же кричал? Кричал, но тогда он был зол, а не раздражен, как грей и сделал так два раза – в начале и конце книги, но в последний раз юноша был просто в отчаянии.
«Мы создали Галерею, не чтобы заглянуть к вам в душу, а чтобы доказать, что она у вас есть», - вспомнились слова Мадам. А есть ли у Сасакибе душа? Да, должна быть, ведь откуда у него тогда в голове балаболка мужского пола сидит?
Грея немного обеспокоило то, что Нанами отодвинулась от него, и руку не подало – тут же встал вопрос, что делать дальше? Обнять или отвернуться? Первый как-то выполнить неудобно, точнее ничего постыдного в этом нет, просто двигаться по траве было не очень и приятно, а отвернуться – новый повод для обид. И Сасакибе повинуясь своей хоть какой-то логикой, алюминиевой скорее, чем железной еще с минуту посмотрел на девушку и потом лег на траву, лицом к Нанами, протягивая той руку, надеясь, что так подруга поймет действия блондина и то, что он не смог сказать вслух.
-Прости, что так испоганил наш выходной, - извиняющимся тоном сказал Фую, старательно отводя взгляд в сторону, делай вид, что листва дерева внезапно привлекла парня своим разнообразием цветов и форм листиков. – Я не хотел подобного, правда.
Извиняться всегда сложно, причем, зная, что главный виновник инцидента является не кто-нибудь, ни какой-нибудь эксбиционист, прячущимся за соседними деревьями, а сам Фую. Грей вдохнул сквозь стиснутые зубы и так же выдохнул – громко и шумно. Опять насморк, опять головная боль и температура, опять недовольное выражение лица Даичи, когда он услышит о болезни братика и о том, что ему придется изредка приглядывать за непутевым блондином. И снова Нана будет приходить к Грею, чтобы передать тому задания от одноклассников, которым лень зайти к Сасакибе и поговорить насчет его новых творений. А что в последнее время писал блондин? Да ничего особенного – все очерки и скетчи, ничего нового, ни-че-го.
-Рука точно не болит? Я могу сбегать до общежития за кем-нибудь, если слишком плохо, - вдруг спросил Фую, переводя взгляд на девушку. Тот же решительный взгляд, никакой апатии и голое желание помочь Нанами. Даже Тацуми замолчал, когда почувствовал решимость хозяина и свои подколки решил уберечь на потом, зная, что повод поиздеваться над Греем всегда найдется.
Хм, то ли это так просто вышло, то ли само по себе зажило, а может и Укитаке была достойна медали на пузо в связи с тем, что уже через минуту рана на руке значительно затянулась. Нет, она, конечно, еще была заметна и побаливала, но было намного лучше.
И так получилось, что Нами и Фую одновременно подали друг другу руки: Укитаке чтобы продемонстрировать изменения на руке, Фую..Он просто хотел взглянуть на рану, или это был знак того, что он хочет пойти навстречу. Девушка вздохнула, но не от усталости, а наоборот, от облегчения. Боже, было очень забавно, ч то парень еле еле смог извиниться перед ней. Все поглядывает в сторону. Скрываемя, дэс. Ну да, это вполне естественно. Нанами же в свою очередь пыталась смотреть прямо на Грея, не уводя взгляда на кустик, что находился слева за Сасакибе.
- А я рассуждать не умею, - она улыбнулась, насколько это было возможно. – Ну, умею, наверное, но не всегда это делаю, когда нужно. Надо было к тебе подойти сразу и все выяснить, правда же? Решила прямо-таки, что ты забыл, и плюс к этому нарочно обсуждал книгу с посторонними. Ну, посторонние, как их еще назвать, - немного бредово, но, а вы бы сумели строить речь как нужно в такой ситуации? Нами старалась. - Нет, кончено, где-то в глубине души предполагала другие варианты, сводящиеся к тому, что все это было случайно и вообще. Но мной не разум владеет, а дурацкие чувства, - она помотала головой, вот так вот выражая свое недовольство собой. – Я же знаю как надо себя вести. Читала же этих психологов, - а то. Еще с Кье была война за книги – кому первому достанется почитать. – На самом деле они мне помогают, но сегодня я о них забыла. Так что, я тоже виновата. Меня тоже извини, - не сказать, конечно, что Укитаке с легкостью извинялась. Как бэ она вообще такое редко говорила кому-то: мало случаев было, когда она в чем-то провинилась. Ну, это не считая тех моментов, когда идешь и случайно задеваешь прохожего, говоришь коротко и ясно «гомен», можно еще добавить рассеянную улыбку. Да и ситуация сейчас «почти драматичная». Но тем не менее, говорить было проще, чем в начале.
Укитаке опустила руку в ладонь Фую. – Вопрос, - наверное, такой вопрос значил бы недоверие, но если хочешь точно знать, спроси уж. В этом не было ничего плохого. Как раз иначе, - кто-то читал твои рассказы после нашего договора?
Пожалуй, было очень по-детски, но Фую должен был знать, что Нана не всерьез к этому относится. Точнее, это было интересно, иметь с ним один секрет на двоих, но если кто-то таки прочитает что-то из их произведений, особой трагедии не будет. Просто в этом секрете что-то есть. Что-то, что как-то сближает двух второкурсников.
Кажется, Фую снова заболевал. Это было весьма печально. Конечно, лишний повод зайти к нему в комнату и встретиться с Даичи-куном, дабы вместе присматривать за младшим Сасакибе, но повод-то вообще не веселый. Оставалось думать, что это была обычная простуда, что у Фую было чаще всего. Нанами наклонилась над головой парня – двигаться уже было намного легче – и провела рукой по его волосам. Добавить только фразу «ты моя няшка», и был бы чудесный ансамбль.
- Не надо никуда бегать. Вместе пойдем. А лучше я посмотрю, что с твоей ногой. Мне уже лучше. Я же из-за тебя сюда пришла, а мы тут меня лечим. Несуразица какая-то, - она с доброй ухмылкой посмотрела на Сасакибе, после чего постаралась повернуть его на земле так, чтобы было удобно рассмотреть его рану на ноге. Или что именно у него там было. – Давай.
Небо казалось созданным из серого шелка, но до того момента пока кто-то не провел рукой, будто стирая с окна капли воды, дабы увидеть небо. Синее, голубое, лазурное – можно подобрать сотни и сотни прилагательных, чтобы описать небосвод, но это не изменит его сути являться одеялом и крышей неба, хотя люди уже давно дотянулись до него, сорвали покрывало и попытались углубиться в неизвестность. Удачи им, хотя лучше бы человечеству углубиться в изучение эзотерики – тогда бы они открыли те тайны, которые тысячелетия находились за темным тяжелым занавесом. Жаль, что большинство тянется сначала к тому, что тяжело исполнить, чем к тому, что лежит на блюдечке с голубой каемочкой.
Фую мерно дышал – обычно не замечаешь, когда делаешь такие привычные с первой секунды внеутробной жизни действия. Но когда придаешь значение, то бывает странным то, что с такой легкостью и делаешь то, что обеспечивает твое существование. Равно как и моргать и, не правда ли, что при упоминании об этом вы заметили, как моргнули?
-Нет, - ответил Грей. – Я никому не давал читать свои рассказы, никому кроме тебя.
Тут же захотелось добавить, что Фую недавно начал писать еще один, правда это были наброски, что-то вроде штрихов карандашом перед созданием цельной картины, но Сасакибе уже догадался, что хочет из них сделать. Но догадками сыт не будешь и поэтому Грей молчал о них, желая предоставить подруге цельный без каких-либо помарок и недочетов – наверное, лучше было думать о том, чтобы подарить Нане цветок или какую-нибудь милую безделушку, а не повесть о герое наподобие Лорда Горинга? Да, а мысль насчет подарка хороша, может быть подарить что-нибудь Укитаке на этом фестивале или чему-то там?
-Не, не пойдем в медпункт, и ногу я не покажу, - упрямым тоном заявил парень, надув губы. – Мы пойдем на тот фестиваль, только я гигай из кустов вытащу и это… - Фую смущенно отвел взгляд в сторону, вспоминая, куда он кинул это тело и что с ним могло произойти за все то время, пока блондин бегал с девушкой на руках, как спасатель на пляже с утопленницей на руках. Мда, не ахти сравнение, но какое мозг успел подкинуть.
-Эм, можем еще немного посидим? – предложил Сасакибе, пытаясь такой просьбой скрыть свое незнание о расположении гигая и к тому же, в какой части леса эта парочка вообще находится, а ведь Грей как мужчина должен найти путь из трех сосен. – Просто я, точно не помню, как сюда пришел и как нам отсюда выйти, а ведь еще время позднее, возможно, и мы можем опоздать на мероприятие…
-Эх, всему тебя учить нужно, - внезапно подал голос Тацуми, заставивший блондина вздрогнуть и тут же начал скороговоркой что-то говорить, но Фую лишь отмахнулся и, посмотрев на Нанами, из-под прикрытых век пробормотал: - Не отнекивайся, я постараюсь вернуть этому дню ту его важность. Пойдем и постараемся найти выход и гигай среди кустов?
Ну, как бальзам на душу , а она уже боялась. Зачем?
- Спасибо за то, Фую, что хранишь секрет, спасибо, - почти шепотом, в этот же момент Нанами почувствовала, как рану будто тыкнули иголкой в последний раз, и боли после этого уже не было. Это было замечательно, ведь все могло быть гораздо хуже.
Остальное Сасакибе знает, понимает все, что она думает об их творчестве. Почему-то именно сейчас промелькнула идея – а не написать ли им что-нибудь совместное? Кажется, она уже была раньше, эта мысль. Бывала в приступах, что ли, чувств. У Укитаке были такие моменты, когда хотелось просто подойти и обнять, сказать приятное другу, а то и представить речь о том, какой это человек хороший и как много он значит для нее. Когда такое чувство касалось Фую, одним из аспектов было как раз это – желание написать что-то вместе.
- Ладно. Сам смотри, сможешь дойти или нет. Если говоришь, что сможешь, я тебе поверю, - Нанами улыбнулась, продолжая сидеть на траве, но в этот момент поняла, что пора вставать, - Мы можем еще посмотреть твою ногу, когда туда придем; это будет в парке, там где-нибудь сядем и посмотрим, - ну не отвяжется она, твоя Укитаке. Ты же знаешь. - А гигай сейчас найдем, не переживай. – она подала руку парню, на случай, если тому понадобится помощь в том, чтобы благополучно подняться на ноги.
Грей-таки, кажется, ситуацию всю так и не разъяснил. Что именно было утром, по полочкам, все как надо – информации не поступило. Но Нанами это не нарочно упустила. На самом деле, это уже было не важно. Недоразумение. А чтобы не было таких недоразумений, надо думать, прежде чем делать. Задать вопрос «почему так?», причем желательно не себе, а человеку. Можно и себе и человеку, свои предположения тоже могут оказаться полезными. -..Давай больше не допускать таких глупостей. – Дети они еще, конечно, опыта таких «недоразумений» у них нет. Но мы же учимся на ошибках, собираем большой жизненный опыт, чтобы тот помог нам в будущем. Поэтому, это, наверное, даже было нужно.
Девушка огляделась. Да уж, не комната Укитаке и Наото, потеряться тут можно за раз-два (предполагается, что в комнате этих двух вы не заблудитесь, только если кто-то из них забыл прибраться). Но она знала сторону, с которой шла, и это спасало.
- Я помню, как шла сюда, от озера. Так что, разберемся. И на праздник успеем, - заглянула в глаза. Стало легче. А грея еще ждал подарок в общежитии. Не долго ему ждать еще, скоро, скоро.
Нанами вышла на поляну у озера. Здесь уже точно была видна дорога, та, что им была нужна. Посмотрела за собой. Фую. Есть надежда, что этот вечер оставит много приятных впечатлений.
Вы здесь » Bleach. New generation » Завершенные эпизоды » Милые ругаются, только тешатся
