Bleach. New generation |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Bleach. New generation » Архив игры » Встань, подойди - я сотру с тебя пыль.
Название: Встань, подойди - я сотру с тебя пыль.
Описание: Один из многочисленных приемов в поместье благородного клана Кучики. Тот, на который как раз приглашают всех этих аристократов с их семьями и порывами "дети должны выйти в свет".
Действующие лица: Ukitake Kiyoshiro, Kuchiki Mari.
Место действия: 2 года назад (т.е. Кьеширо 18 лет, а Мари 16), поместье Кучики.
Статус: прерван
P.S. Кьеширо. Внешность.
Отредактировано Ukitake Kiyoshiro (17-08-2011 21:45:50)
— Господа, — осторожно заметил Кощей, поднимаясь с трона и делая несколько
шагов навстречу игрокам, — хочу напомнить вам, что я бессмертен. Может, не стоит доводить конфронтацию до точки, когда разумный диалог будет уже невозможен?!
Дом родной был слишком большим. Первое время Мари чувствовала себя самой настоящей географической кретинкой, путаясь в его углах и поворотах часами. Потом привыкла. Теперь ей это было даже на руку - там, где восхваляли других, ей не было места. Первое время, естественно, она, со своим банкаем, была всем даже на руку, можно было помусолить очередное достижение, погордиться, но время прошло. Вот и спряталась в месте потише. И сейчас младшая занималась самым обычным делом - сидела в углу на полу и протирала очки подолом парадных одежд.
- Развели моду, приём, сюси-пуси, "ах, как быстро дети растут". - девушка, пристроив на носу очки, брезгливо потёрла щёку, пытаясь оттереть от неё след от щипка какой-то дремучей бабульки из аристократической семьи. - Нарядили в капустный кочан, теперь без посторонней помощи его не снять. - следующая волна негодования была на парадные одежды. Их и правда было нереально снять, учитывая множество слоёв и хитроумные узлы пояса. - А теперь я ещё и сама с собой болтаю!
Последний негодующий вопль быстро затих, потому что можно было поднять с места слуг, которые немедленно вернут беглянку обратно на встречу местной аристократии. Так что синеглазая замолчала и принялась теребить замысловато завязанный пояс.
Уже глубокая ночь, а гости всё зудят, как надоедливые мухи, и расходиться не собираются - странные порядки. Спать, что ли, лечь? "Заметят..." - мысленно расстроенно протянула Мари, помня, что слуги везде. А что ещё может скомпрометировать больше, чем то, что образцовое дитя вместо исполнения своей роли - сидеть и являть собой образец отпрыска благородной семьи - сбежало спать?
Отчасти, ей порой надоедала публичность - так устают от внимания. Она любила внимание, любила восхищение в свою сторону, но вечно питаться тортом со взбитыми сливками нельзя - иногда захочется простого риса. Хотелось смирно лечь спать, утром - сбежать в Генсей, посмотреть, как выражались более продвинутые ученики, "киношку". Но это только первое время после банкая казалось, что Мари свободна и может уйти - наоборот, теперь кандидатка в капитаны была ещё крепче зажата в семье. Гордость же.
А Укитаке, которых она видела среди гостей? "Туберкулёзный" глава семьи и жена-медик. Тоже пришли погордиться сыном, который в юном возрасте - и уже офицер. Выставка отпрысков... Кто лучше в своё время постарался. Две противоположности - мягкий, добрый Укитаке, которому судьба предназначила белый цвет, и холодный, неэмоциональный Кучики, у которого чёрный в любой одежде в глаза бросается. У обоих своё горе - это Мари знала из многочисленных историй - но каждый пережил его по-своему. И оба любят рыб.
Слишком. Слишком всё печально казалось для мрачных синих глаз.
Чем заняться, пока идёт эта бестолковая выставка? Главное - не уснуть, потом, незадолго до конца, нужно проскользнуть в толпу и сделать вид, что не было никакого отсутствия. Да что вы, конечно же не было... Несомненно. Даже не вздумайте по-другому думать, няя.
А пояс она всё теребила и теребила, надеясь избавиться от части одежд - под конец приёма никто и не заметит, что не по параду одета младшенькая.
Сколько времени прошло с начала приема? Никто уже и не считал. Ровно, как и сколько раз его поздравляли разные аристократы. Мол, наконец-то в свете показался такой смышленый молодой человек. И все считали своим долгом отметить его сходство с отцом, спросить насчет здоровья и работы, а некоторые даже пробовали заигрывать с блондином. Честно говоря, в те моменты он едва сдерживался, чтобы не убежать с приема, громко крича о том, как ему все надоело и как его достали все эти старушенции. Но нельзя, все-таки, сегодня на его плечах лежала честь семейства Укитаке. Радовало только то, что по прошествии энного количества часов ему все-таки удалось сослаться на плохое самочувствие и выйти из толпы, дабы «перевести дух» да и вообще обдумать дальнейшие планы.
Странно, но вне толпы было ощущение, что попал в вакуум, ибо шум разговоров здесь заметно стихал, из-за чего тишина буквально давила на уши. Первые пару секунд парень даже потерялся, не зная, что делать и куда идти. Но тут же до ушей, едва привыкших к тишине, донесся звук голоса. Кто-то, видимо, также покинул это скопище «вредных бабушек». Напрягал только факт, что этот кто-то говорил сам с собой. С другой стороны, Кьеширо бы с удовольствием озвучил внутренний монолог, если бы не сорвал голос, перекрикивая гул толпы и возгласы недовольных аристократов. Так что теперь ему хотелось просто помолчать. Желательно, в одиночестве. Желательно, но необязательно, так что блондин двинулся к источнику звука, который уже успел затихнуть. Этим самым источником оказалась миловидная девушка в расшитых традиционных одеждах, Хио вообще удивился, как она, бедная, не запарилась в таком коконе. Хотя, наверное, запарилась, раз здесь сидит. В который раз он отметил, что парням намного проще в подобных вещах. На нем было черно-красное кимоно с изображением каких-то бабочек, подвязывалось все это бардовым поясом. Вроде бы и официально, но в то же время легко и удобно. В этом, определенно, был плюс мужских одежд.
Кье остановился, не подходя слишком близко, и прислонился плечом к стене, задумчиво разглядывая девушку. Вроде бы, она была из дома Кучики, хотя, вживую он ее никогда не видел, так что мог и ошибаться. Но если это и правда младшая Кучики, то он достаточно удачно улизнул из толпы, такие знакомства никогда лишними не будут, к тому же, с виду девушка была достаточно мила.
- Почему такая милая леди не находится рядом со своим отцом в центре этого праздника жизни? – Он говорил тихо, даже вкрадчиво, с вежливой улыбкой, которую обычно так любили все аристократы. Ну, правильно, по их мнению, любой мужчина благородного происхождения должен вести себя соответствующе. Впрочем, как и дама. Но к дамам в отношении поведения были немного другие требования. По крайней мере, им не нужно было уметь поддерживать беседу со всякими старикашками на грани маразма, или же обхаживать дам в возрасте, чтобы они потом отметили, что родители правильно воспитали своего ребенка. Ох уж эти правила, иногда хотелось сбежать от них. Наверное, именно поэтому Кьеширо и поставил своей целью работу, чтобы на подобные вечера у него просто не оставалось времени. Но, с другой стороны, когда твоя мать является твоим же начальником… Дело дрянь, товарищи. Тут уж никак не отвертеться. Разве что вот так вот строить из себя умирающего весь оставшийся вечер, а потом тихо исчезнуть, появившись только утром и заявив, что вспомнил про незаконченный отчет. Да, план был неплох, но все же леди. – Все же я рад тому, что еще хоть кто-то оказался вне этого океана страстей.
Отредактировано Ukitake Kiyoshiro (17-08-2011 23:35:16)
Вообще, быть одной настолько стало привычным за эти несколько минут, что Мари на секунду оторопела, неловко так и даже как-то по-детстки приоткрыла рот, когда поняла, что её побег раскрыт. Вот с таким детским наивным лицом и удивлёнными синими глазами и состоялся первый "визуальный контакт". Кучики смотрела на ожившую копию Укитаке, разве что младше его... Вопрос о семье как-то сразу отпал - это и ежу ясно, к Мари в её одиночестве присоединился тот самый "талантливый юный офицер, отцовская гордость". И его вопрос чудом не пролетел мимо её ушей.
- А юная гордость своих родителей сама не знает ответ на глупый вопрос, украдкой убежав от чужого внимания? - то ли огрызнулась, то ли съехидничала синеглазая, как-то обиженно прикрывая расшитым рукавом губы. Впрочем, это был официальный приём, надо было соблюдать приличия. - Я думаю, что там сейчас есть объекты для восхищения, и второстепенным актёрам, красивым занавесочкам на заднем плане, можно уйти со сцены. - с кривой улыбкой выговорила шатенка.
Собеседник был подчёркнуто вежлив, даже мягок с ней. Как комочек натурального хлопка, ещё не тронутый руками собирателей. А, и кстати, только сейчас она могла его рассмотреть - девушке на приёме строго воспрещалось одевать очки, пока она была в центре внимания, поэтому размытые пятна мелькали у неё перед носом, пока Мари почти вслепую не вышла из толпы и не нацепила на переносицу столь неуклюжее творение чьих-то рук. Так вот, "хлопковая" мягкость была свойственна, похоже, всем Укитаке - у других она превращалась в пародию. Не подделать её.
Впрочем, видимо, сдавать её отцу неизвестный парень вроде как не собирался, и Мари попыталась только сесть поудобнее - согнутые колени, но общая масса покоится не на них, а на полу. Этакий лебедь с гербом на одеждах. С уложенными по всем правилам каштановыми прядями.
- Жарковато и противно. - Кучики снова потёрла ущипленную щёку. Покосилась на собеседника, который что-то говорил про океан...
- Океан страстей? Не думаю, няя. По своему содержанию - это болото, прикрывающееся красивой зеленью на поверхности. - пробормотала Мари, отводя взгляд. - Или, как однажды сказал мой меч - рыбы в бочке, породистые и сверкающие на солнце, но чахнущие в тесноте.
В голову, в обычное время украшенную двумя хвостиками, вдруг пришла бредовая идея. А ведь самая логичная, кстати...
- Слушай, - понизив голос, Мари поманила к себе собеседника. - тебе ведь здесь тоже не нравится? Я тут подумала, если мы уйдём вместе, толпа этих безумных рыб решит, что это "улучшение отношений двух семей", и всё такое. Обоим не будет нагоняя, а заодно и свежим воздухом подышим, няя. - синие глаза загорелись азартом, предвкушающим прогулку ночью, а не бесцельное сидение. - Это вроде такое взаимовыгодное сотрудничество, понимаешь, белячок?
Тут уж как бы ни старался, но сдержаться Укитаке не удалось, посему он громко и довольно-таки звонко рассмеялся, сразу же стараясь прикрыть рот кулаком, да и вообще успокоиться, иначе же кашлять начнет и привлечет к ним внимание. А этого уж точно не хотелось. Нет, он вовсе не издевался, просто его действительно радовали слова, да и манера речи этой юной Кучики. Он ожидал чего-то более… холодного и вычурного, что ли. Уже даже настраивался, дабы вести себя прилично и сдержанно, а тут такое. Он был действительно рад такому стечению обстоятельств и так увлекся своей радостью, что не ответил ни на одну фразу. В то время как его новая знакомая говорила практически без умолку. Парню даже как-то стыдно стало за подобное отношение, но он не мог перестать хихикать.
- Извини… Пожалуйста. Хахах. Я просто был уверен, что сегодня мне не удастся даже вздохнуть свободно, поместье Кучики все-таки. - Он сделал пару глубоких вдохов и окончательно успокоился. - В общем, я только за, да и вы чудно изъясняетесь, Кучики-сан. - Барс задумчиво хмыкнул и прищурился, глядя на девушку. - Вы не против, если я буду звать вас Мари? Так меньше этого жуткого официоза - Он подмигнул и подал девушке руку, предлагая помощь в этом нелегком деле под названием «подъем с пола».
Уйти с сей театральной постановки, которую аристократы зовут приемом и выходом в свет, нужно было либо эффектно, либо настолько тихо, что никто даже не догадается о пропаже некоторых личностей. Второй вариант отпадал уже хоть как, ибо хоть кто-то да видел деток, мирно беседующих вне толпы. А значит, оставался только первый вариант. Но теперь вставал вопрос «как именно». Можно было пройти через всю толпу и культурно кланяться всем подряд, показывая, что они подружились и прочее, прочее. Но тогда еще чего доброго родители на радостях решат поженить деток, которые «так хорошо сдружились», а это было нежелательно. По крайней мере, в планы Кьеширо свадьба по расчету с представительницей фамилии «Кучики» не входила. А вот насчет самой дамы он утверждать точно не мог, все-таки знает ее от силы пять минут. Хотя вряд ли она горит желанием выходить замуж, по лицу так точно не хочет, а так, кто знает, кто знает.
- Только вот как мы можем покинуть эту бочку, набитую рыбой, не привлекая внимание щук? - Он снова постарался улыбнуться помягче, благо, из-за относительно хорошего настроения подобная улыбка выходила проще простого. - Иначе следующий прием, на котором мы пересечемся, будет в честь нашей же помолвки. - Тут Кьеширо усмехнулся как-то чересчур печально, явно представив «иллюстрацию» к своим словам. - Их же хлебом не корми – дай переженить всех детей. Поэтому лучше не давать повода для планов. Это я вам по собственному опыту говорю. - Что правда, то правда. Свежи еще были воспоминания, как его пытались женить на какой-то девочке лет тринадцати из мелкой аристократии, которая, к тому же, была явно не обременена интеллектом. Хотя, возможно, для тринадцати лет это было самое то. Но факт оставался фактом, родители редко думали о желании своих детей. Так что блондина бы точно женили, не заведи он тогда роман с Урахарой. И, слава богу, тогда родители решили, что это даже лучший вариант. Благо, провстречалась пара недолго. Да и все это было скорее для виду, но все же.
Смех её даже не раздражал, но Мари его запомнила и при удобном случае бы не отказалась отомстить исподтишка. Впрочем, это будет позже. Возможно, намного позже, для того была зарубка в памяти.
- Здесь невозможно свободно дышать. Это же бочка, верно? - отозвалась Кучики, скосив взгляд на многоликую толпу. - Я и не настаиваю на официальном обращении. - "на которое я права не имею, но это тайна, няя". Отогнав противные мысли, Мари оперлась на чужую руку и всё-таки поднялась с места, пусть парадные одежды и мешали ей двигаться нормально.
- Про щук не беспокойся. Предоставь всё мне. - усмехнулась Кучики, стряхивая пылинки с одежды. - Я ловлю щук на свой раздвоенный хвост, знаешь ли. - брюнетка потянулась, несколько секунд подумала, выдернула спицу из волос и, вытащив из рукавов две резинки и любимую ленту, закрепила каштановые пряди на любимый манер. - Просто выйди вслед за мной, и будь уверен - завтра они не вспомнят про такую мелочь.
Это было форменным мракобесием - старательно уложенные руками слуг в замысловатую причёску пряди теперь были двумя наипростейшими хвостами, на голове красовалась лента ценой в "гнутый пятак", на носу сидели столь ненавидимые отцом очки в коричневой оправе, а парадная одежда сбилась и держалась теперь совсем не по фасону. В довершение образа Мари прижала руку ко лбу, как будто бы у неё разыгралась мигрень.
А теперь аккуратно, ступать легко, рука покоится на лбу, глаза прикрыты, но зорко следят за тем, чтоб ни на кого не налететь. Любуйтесь, рыбки, вам редко выпадет столь прекрасное шоу в лице меня... Даа... Смотрите-смотрите. Готова поклясться лентой, что у вас не хватит ума заметить, что за мной кто-то последует.
В этой шатенке, возможно, когда-то всё-таки появились задатки актрисы. Да не суть, главное, что Кучики виртуозно обходила все препятствия, не теряя созданного образа болезненного ребёнка. И из рукава, словно невзначай, падает зеркальце - объяснять что-то белячку времени не было, но Мари была уверена, что он поднимет дешёвку из Генсея. А дальше всё просто - ребёнку стало плохо, белячок отнёс зеркало. Никаких вопросов, одна сплошная профессиональная вежливость.
Свежий воздух в саду рвался в лёгкие, после душного помещения он был просто прекрасным. Мари отошла подальше от внутренней террасы и скинула с плеч тяжёлую ткань верхней одежды, оставшись в том, что обычно, конечно, на людях не покажут, считая моветоном - лёгкое нижнее платье. И сразу стало свободно, даже как-то легче дышать.
- Ночь невероятная, а почему - тайна сия велика есть. - девушка подняла с земли комок ткани, бывший недавно красивым по меркам обычаев нарядом, и оставила его на крыльце, аккуратно сложив. - Так, где же моё зеркальце?
«Белячок», его так еще никто не называл. Сестры были «на своей волне», да и они бы вряд ли позволили себе называть так единственного брата, даже не смотря на их достаточно хорошие отношения. Родители его тем более так никогда и не думали называть. Как-то так получилось, что негласные обычаи семьи Укитаке доходили даже до того, что незнающие ничего шинигами считали, что всем в этом семействе наплевать друг на друга. Слишком уж аккуратно и вежливо они общались. Но потом те самые шинигами вспоминали, кто являлся родителями несчастных детей, и все вставало на свои места. Слишком добрые и воспитанные родители старались передать свои лучшие качества детям, в итоге получилось достаточно хорошо. Ну, по крайней мере, Нанами они передали все в полном объеме. Старшему Кьеширо повезло чуть меньше. С возрастом и все более тесным общением с Сасакибе он приобрел некоторые черты, никак не соответствующие «божьему одуванчику Укитаке», да к тому же стал выпускать свой плохой характер наружу. Иногда. В закрытом помещении. В компании все того же Сасакибе. С Кимико и Мивой похожая история. Им черты характера, присущие фамилии, передались в оптимальной пропорции со здравым смыслом и индивидуальностью. Особенно Миве. Но суть ведь не в этом, правда?
Когда его новая знакомая пропала в толпе аристократии, парень лишь устало вздохнул, прислонившись спиной к стене и наблюдая за галдящим народом. Все-таки, это уже давно не его мир. Собственно, он никогда и не был «его». В детстве из-за слабого здоровья мальчика родители не могли себе позволить брать его на приемы и прочие официальные выходы, ровно, как и устраивать подобные вещи дома. А его единственными друзьями были сестры и дети друзей родителей. То есть, Кеораку и Сасакибе. Хотя и с теми он начал общаться только годов эдак с десяти. А до этого возраста он видел только сестер (а те были еще маленькими) и книги. Мальчик рос, учился, добивался успехов в учебе. Общество говорило о нем, но он никогда не говорил об обществе, считая это лишним делом. Потом, уже парень, он закончил академию и поступил на службу в отряд. Вот теперь пришлось выходить навстречу этому самому обществу. И если раньше он считал себя аристократом, одной из этих «рыб», то теперь это чувство пропало окончательно. Не его. Тем не менее, он держался достаточно хорошо, чтобы его родителям не было стыдно за его воспитание.
Тут блондина внезапно осенило, что он задумался, а ведь ему нужно выходить следом за Кучики. Что-то он все-таки слишком рассеянный сегодня. Даже скорее потерянный. Аккуратно проскальзывая между людей, успевая кивать им и покашливать, показывая, что плохо себя чувствует, Кьеширо выцепил взглядом в толпе знакомую макушку. Студент академии, по совместительству, наследник мелкой аристократии. Потянув его за рукав, Барс с умирающим видом попросил передать Укитаке-тайчо, что его сын отправился в поместье из-за плохого самочувствия. А сам тем временем направился к выходу. К сожалению, зеркальце он увидел слишком поздно. К тому моменту на нем уже стояла массивных размеров дама, так что вышел парень, увы, без него.
- Говоришь, как Яма-джи. – Парень устало вздохнул, легким движением убирая белоснежную челку, назойливо падающую ему на глаза. - Прости, но оно пало смертью храбрых под ногой Омаэды-сан. Надеюсь, оно было не слишком дорого для тебя. - Он даже попробовал ободряюще улыбнуться. Хотя прекрасно знал, что брошено зеркальце было только для виду, мол, Укитаке-сан принес девушке ее потерянную вещицу и всего лишь. Хотя хватило всего лишь вспомнить факт, что у этого самого Укитаке-сана слабое здоровье. - Ну так что, я предлагаю покинуть территорию этого поместья. В любом случае оставаться здесь смысла не вижу.
Вы здесь » Bleach. New generation » Архив игры » Встань, подойди - я сотру с тебя пыль.
